Сидевшая напротив женщина слегка дернулась. Одно дело — думать о Якове как о любовнике, обсуждать своего мужчину с подружками, и другое — услышать это слово, громко произнесенным, из уст представителя всемогущего ведомства.

— В этом нет ничего страшного. Ваши отношения — это ведь не проституция, преследуемая законом.

Слово закон опять заставило хозяйку внутренне вздрогнуть.

— В настоящее время ведомство, которое я представляю, нуждается в вашей помощи.

— Что я должна написать? — спросила, запинаясь, женщина.

— Пока ничего писать не надо. Я вам открою маленькую тайну, но только между нами.

Галина Петровна согласно кивнула.

— Яков Иванович серьезно болен. Он скрывает это, и мы с вами можем ему помочь.

— Что я должна сделать?

— Вы умница, и это правильный вопрос. Надо настойчиво посоветовать Якову Ивановичу, чтобы он обратился за консультацией к профессору Воздвиженскому. Мы уже договорились с профессором, и он его примет. Но ваш совет должен быть естественным. Вы случайно обратите внимание на его недомогание и болезненный вид. Скажете ему, что обязательно займетесь его здоровьем. В следующую встречу дадите ему телефон профессора, который я вам оставлю. Попросите, чтобы он позвонил от имени Эммануила Христофоровича, знакомого врача вашей близкой подруги. Вам все понятно?

— Да.

— Вот и прекрасно. А теперь принесите ручку и бумагу, вам надо будет всё необходимое записать.

Женщина ушла и вскоре возвратилась с тетрадным листом, ручкой и чернильницей. Она под диктовку записала телефон Воздвиженского и не совсем обычное имя-отчество: «Эммануил Христофорович».

— А теперь подпишите ваше согласие о сотрудничестве, — произнес гость, кладя перед ней официальный бланк НКВД. — Прочтите внимательно, — предостерег он. — За разглашение ставших известными вам сведений может быть применена исключительная мера наказания.

Женщина, не глядя, подписала соглашение, исчезнувшее в кармане энкаведешника.

— Благодарю за сотрудничество, Галина Петровна. Уверен, вы справитесь с заданием, а мы его проконтролируем, — закончил разговор мужчина.

* * *

— Ну здравствуй, малыш, — поприветствовал СашкА Седьмой, крепко пожимая ему руку. — А ты неплохо подрос с прежних пор. Прямо настоящий морской волк, — оглядывая форму парня, продолжил он.

— Здравствуйте, товарищ Седьмой. Я даже не знаю до сих пор, как вас называть, — радостно заулыбался моряк.

— Зови просто — дядя Семён.

Старые знакомые, еще по операции в Сибири, встретились на одном из московских вокзалов.

— Вот это мне повезло, — восторженно воскликнул парень. — А вы куда-то едете?

— Нет. Тебя встречаю.

— А как вы узнали?

После этой фразы радостная улыбка слетела с лица Сашка. В мозг сразу хлынула масса воспоминаний: он в форме сержанта НКВД вместе со Старшим и таинственным Седьмым проникают под видом сотрудников в один из лагерей ГУЛА-Га, похищают начальника этого лагеря, потом почти неделя пути по пещерному лабиринту при свете факелов, и Седьмой исчезает из его жизни. И если также неожиданно, как исчез, он сейчас появился, значит, встреча была кем-то запланирована, и предстоит опять какая-то серьезная операция. Просто так в его жизни Седьмой появиться не мог.

— Ну вот ты всё и понял, — будто читая его мысли, произнес Седьмой.

— А вы знаете, что с Василием? А бабулька моя, Евлампиевна, где? — Сашок тут же забросал его вопросами.

— Знаю, всё знаю. Василия здесь нет, бабка твоя на Белом озере здравствует. Доедем до дома, всё расскажу.

Седьмой был не мастак говорить, а может, эта немногословная манера стала результатом многолетней работы, знать о которой не следовало никому.

Когда они добрались до его квартиры на неприметной улочке, в нескольких предложениях Седьмой рассказал, что бабка Евлампиевна, скрываясь от НКВД, сейчас находится в одном из монастырей Беломорья и носит имя Матрена, что Василий уже несколько лет живет в Англии, с ним Полина, и у них родился сын Степан. На вопрос, чем занимается Василий, ответил, что он хозяин паба, это всё одно, что наша пивная.

— Значит, буржуем заделался, — сделал категорический вывод Сашок, на что Седьмой только неодобрительно покачал головой.

— Ты лучше сам доложи, что там творится в вашем ЭПРОНе? — переключая внимание молодого парня, спросил он.

— А что ЭПРОН? — последовал ответ. — Вся наша работа — корабли со дна моря поднимать. Металл для страны дорог, а на дне его много. В первую мировую и в гражданскую кто кого только не топил.

— А сейчас куда следуешь?

— Запросили специалиста в Кронштадт, вот по разнарядке и иду, будто вы не знаете.

— Ты, малыш, мне не темни. Я много чего знаю. У себя на Черном море ты в особом подразделении служишь, там вы новые способы войны под водой осваиваете. Так что рассказывай. Если ты думаешь, что тебя сюда просто так перевели, то забудь.

Только теперь Сашок узнал, что есть где-то там за границей какой-то Старик, по заданию которого они захватывали начальника лагеря в Сибири. Теперь он, Сашок, ему нужен для выполнения секретных заданий как специалист по подводным диверсиям. А сейчас здесь, на Балтике, он совместно с Седьмым и Третьей должен захватить какой-то секретный катер и перегнать его этому Старику. Там, за границей, после выполнения задания он и встретится с Василием.

Историческая справка

В конце двадцатых — начале тридцатых годов Реввоенсовет поручил специалистам ЭПРОНа разработку индивидуальных средств спасения для экипажей подводных лодок. ЭПРОН был создан в тысяча девятьсот двадцать третьем году особым отделом ОГПУ и действовал как в интересах торгового флота, так и в интересах ВМФ. Его руководитель Крылов Ф. И. носил звание контр-адмирала. Курсанты водолазных школ ЭПРОНа осваивали работу в легководолазном снаряжении, взрывотехнику, стрельбу из винтовок и пулеметов. Учеба в водолазных школах ЭПРОНа приравнивалась к военной службе. В тысяча девятьсот тридцать втором году специалистами был создан первый отечественный дыхательный аппарат ЭПРОН-1 (Э-1). Аппарат позволял вести работы на глубине до двадцати метров и выходить из торпедного аппарата подлодки на глубине семидесяти метров. В тысяча девятьсот тридцать восьмом году

в ходе учений на Тихоокеанском флоте водолазы-разведчики со взрывчаткой и боевым оружием покинули подлодку через торпедные аппараты, вышли на берег, произвели реальный подрыв объекта и вернулись на подлодку. Движение диверсантов осуществлялось по прочному шнуру от подлодки до берега, натянутому заранее выпущенным разведчиком. Водолазов называли подводной пехотой. Весь путь под водой они проделывали пешком по дну. Ласты в СССР появились только в конце пятидесятых годов.

— И где этот ваш катер? — слегка ошарашенный всем услышанным, спросил эпроновец.

— Испытания проводятся в Копорской губе Финского залива, это недалеко от города Сосновый бор. Там военная база катеров береговой охраны и испытательный полигон у деревни Пей-пия. Разработка секретная. Такого катера