В области советской:

1. Немедленные новые выборы Советов и решительное действительное устранение назначенчества. (Пока не пришли к пресловутому назначенчеству, в стране был та-а-акой бардак! Именно из-за Советов. И все почему-то в области экономической, и все почему-то в интересах спекулянтов… — Авт.)

2. Смену судебного аппарата. Введение строгой революционной законности. (Интересно, что под ней понимается? Первый Уголовный кодекс был принят в 1922 году, до того законов вообще не было. А судей откуда новых возьмут, если и для первого состава образованных людей не хватало? — Авт.)

3. Смену и решительную чистку аппарата ГПУ. (От кого их чистить и на кого менять — понятно. На тех, кто вместо оппозиционеров будет сажать сталинистов. Но как же быть с Уголовным Кодексом? — Авт.)»

В целом понятно: нормальная программа оппозиционных болтунов, озабоченных исключительно «внутрипартийной демократией». Сколько их таких было! Но затем они делают роковую ошибку — влезают в экономическую сферу, особенно в деревенскую, о которой не имеют ни малейшего представления.

«В области индустриализации:

Немедленное прекращение антиленинских методов индустриализации и игры в ленинизм за счет ограбления рабочего класса и крестьян в деревне, за счет прямых и косвенных, откровенных и замаскированных налогов и штрафов. Проведение индустриализации на основе действительного и неуклонного роста благосостояния масс».

Дивное высказывание! Благосостояние масс на основе индустриализации — это понятно, как раз это в стране, хоть и не сразу, а делалось. А что такое «индустриализация на основе благосостояния масс»? Массы скидываются на строительство завода, как во время войны на танковую колонну? Но для этого оное благосостояние надо иметь.

Да и «ленинские методы индустриализации» — совершенно темная материя, поскольку никакой индустриализации при Ленине не проводилось. Зато ясно, что следует делать: повысить зарплату рабочим, отменить все налоги и штрафы. Как при этом обеспечивать благосостояние масс? За счет «ленинских методов» не получится, поскольку национализировать и конфисковывать больше нечего. Тогда как? Наверное, высаживать кусты, с которых червонцы рвут…

«Приведение вложений в капитальное строительство в соответствие с общим состоянием всех наличных ресурсов страны».

То есть полное свертывание индустриализации, потому что денег нет, а надо еще и благосостояние масс обеспечивать. Это, по-видимому, и есть «ленинские методы».

Но это еще мелочи. «Марксисты-ленинцы» все-таки горожане и завод хотя бы из окна трамвая видели. А вот когда они переходят к сельскому хозяйству… тут и начинается песня!

«1. Немедленный роспуск всех насильственно созданных дутых колхозов». Понимаете, в чем фишка? Сталин требовал позволить выйти из колхозов тем, кого загнали туда против воли. Рютин — вообще распустить колхозы. Практически все, поскольку процент «насильственной дутости» не оговаривается. Если пятьдесят процентов колхозников привлечены против воли — распустить. А если десять? Если пять? Тоже ведь дутые цифры!

Но это только начало. Потому что другие меры куда круче.

«2. Немедленное создание всех необходимых реальных условий и оказание поддержки для развития индивидуального бедняцко-середняцкого хозяйства».

Собственно, к тотальной коллективизации и перешли лишь после осознания того факта, что меры по развитию индивидуального хозяйства страна не потянет. На то, чтобы сделать хотя бы окупаемыми 25 миллионов мельчайших хозяйств, не хватит не только государственного бюджета — сюда и десять бюджетов уйдут, как вода в песок. Однако товарищи оппозиционеры вопрос, откуда взять деньги, считают пошлым. Какие деньги, когда революция?

«3. Ликвидация всех дефицитных совхозов. Оставление… такого количества… совхозов, которые мы действительно в состоянии сделать подлинно образцовыми социалистическими предприятиями».

Вот объясните мне, почему единоличников поддерживать надо, несмотря на чудовищную убыточность их хозяйств, а совхозы не надо? Наверное, потому, что это «не по-ленински», хотя Ленин-то как раз считал совхозы будущим села, а уступки единоличной «мелкобуржуазной стихии» делал вынужденно.

Но дальше еще лучше.

«4. Передача всего крупного машинного инвентаря ликвидированных совхозов и колхозов в руки местных сельскохозяйственных товариществ…»

Товарищ Рютин в 1928 году работал уполномоченным по коллективизации в Казахстане. Тогда немногочисленные трактора и вправду принадлежали колхозам — которые, кстати, их покупали. Так что предложение попахивает обычным грабежом: объявить колхоз дутым, совхоз — дефицитным, отнять трактора и отдать… кому? Никаких «местных сельскохозяйственных товариществ» в области производства, кроме колхозов, в деревне не было. Потребкооперации, что ли? Или кредитному товариществу?

Но самое занятное — не это. К 1932 году основная часть тракторов колхозам не принадлежала: они были государственными и сосредоточены в МТС. По-видимому, существование МТС вообще прошло мимо наших оппозиционеров.

«5. Немедленное прекращение хлебозаготовок… и заготовок других продуктов сельского хозяйства современным методом ограбления деревни».

А как их заготавливать? Ответ напрашивается сам собой: покупать у крестьян. Но ведь в ходе заготовок продукты не отбирали, а именно покупали, причем в объеме и по ценам, прописанным в заключенных договорах. В чем же проблема?

А проблема исключительно в том, что хлеб и прочие продукты было выгоднее продать не государству, а спекулянту-перекупщику. Как только в 1932 году был разгромлен черный рынок, те же крестьяне выполняли и перевыполняли задания по хлебозаготовкам добровольно и с удовольствием. Потому что девать продукты больше было некуда. Огурцы еще можно на рынке продать — а зерно, например, куда денешь?

Прекращение хлебозаготовок было выгодно только спекулянтам: оптовикам в деревне и нэпманам в городе. Поэтому один из следующих пунктов совершенно не удивляет:

«Немедленно прекратить авантюристическую политику раскулачивании в деревне, направленную фактически против всей основной массы в деревне».

Напомним, что по самым мрачным подсчетам, было раскулачено не более 5 % сельского населения. И если они являются «основной массой», то кто ж тогда остальные 95 %?

Если бы товарищ Рютин пришел с такими идеями в деревню где-нибудь в Поволжье, его бы там на вилы подняли. Но в городе все эти деревенские сказки работали.

Остальные пункты программы демонстрируют примерно такое же знание основ экономики. Особенно умиляет «прекращение экспорта за бесценок промтоваров широкого потребления». Советские товары широкого потребления не нужны были за границей не только «за бесценок», но и даром — и по причине низкого качества, и потому, что своих девать некуда. Причины «товарного голода» были совсем иными…