– Кажется, сегодня ночью будет ясно, – сказал он. – Облаков пока что не видно.

Ливви, уже отходя, чтобы, как обычно, идти рядом с Таем, сказала что-то насчет погоды, подходящей для слежки за подозрительными Центурионами. Кит двинулся следом, сунув руки в карманы джинсов, но все равно чувствуя тяжесть перстня Эрондейлов на пальце, словно надел его впервые.

Страна Под Холмами. Равнина Наслаждений. Земля Под Волнами. Земли Вечной Юности.

Время шло, и Эмма уже вспомнила все названия страны фэйри, какие только слышала. Говорили они все тише и, наконец, утомившись, умолкли. Кристина молча шагала рядом с Эммой, ее медальон сверкал в лунном свете. Марк шел впереди, время от времени сверяясь по звездам, куда идти. Терновые горы стали ближе и четче; поразительные и незабываемые, они вздымались на фоне темно-сапфировых небес.

Впрочем, горы было видно не всегда. Тропка, по которой они шли, вилась между деревьями, под низко свисающими и переплетенными ветвями. То тут, то там Эмма замечала, как среди теней сверкают чьи-то блестящие глаза. Когда деревья шелестели, она поднимала взгляд и успевала увидеть, как над ними мелькают тени, и смех тянулся за ними, словно туман.

– Это места диких фей, – объяснил Марк, пока тропа огибала холм. – Знатные феи живут при Дворах или иногда в городах. Они предпочитают жить в комфорте, какое бы странное представление о нем они ни имели.

То тут, то там виднелись руины: рассыпающиеся, поросшие мхом каменные стены, деревянные заборы, построенные без единого гвоздя. В час перед рассветом они прошли мимо нескольких деревень; все были безлюдны и темны, пустые окна в домах выбиты. И чем дальше они углублялись в страну фэйри, тем чаще замечали кое-что еще. Когда они наткнулись на это впервые, Эмма замерла как вкопанная и вскрикнула – трава, по которой они ступали, вдруг растворилась у нее под ногами, фыркнув у лодыжек серо-белым порошком, точно пеплом.

Эмма в изумлении огляделась. Остальные тоже смотрели во все глаза. Они стояли на краю неровного круга мертвой земли. Это напомнило Эмме фотографии волшебных кругов на полях. Все внутри круга – трава, деревья, листья и растения – было тусклого, беловато-серого цвета. По серой траве были разбросаны косточки мелких животных.

– Что это? – возмутилась Эмма. – Какая-то темная магия?

Марк покачал головой.

– Никогда прежде не видел ничего подобного. Оно мне не нравится. Скорее идемте отсюда.

Никто не стал спорить, но, проходя через города-призраки и минуя холмы, они увидели еще несколько уродливых мертвых участков. С приближением рассвета небо начало светлеть. Когда они наконец сошли с дороги и очутились среди деревьев и покатых холмов, все четверо уже почти валились с ног от усталости.

– Можем передохнуть здесь, – сказал Марк, указывая на холм, вершина которого была скрыта каменными каирнами[33]. – Хоть какое-то укрытие.

Эмма нахмурилась.

– Слышу воду, – заметила она. – Там что, ручей?

– Ты же знаешь, нам нельзя пить здешнюю воду, – сказал Джулиан, но Эмма уже спускалась по склону холма на звук ручья, бурлившего между камней и корней деревьев.

– Да знаю, но можно в ней хотя бы вымы… – она осеклась. Там и правда оказался ручей. Он бежал между двух невысоких холмов, но текла в нем не вода. Поток был густым и алым. Он лениво, медленно и тягуче, катил красные волны меж черных древесных стволов.

– В ручьях этой страны течет вся кровь, пролитая на земле, – сказал Марк где-то у нее за спиной. – Ты сама мне это цитировала.

Джулиан вышел на берег кровавого потока и опустился на колени. Обмакнул в ручей пальцы, и, когда вынул их, они стали алыми.

– Сворачивается, – заметил он с гримасой, выражавшей отвращение и восхищение, и вытер руку о траву. – Это что, правда человеческая кровь?

– Так говорят, – ответил Марк. – Не все реки в стране фэйри похожи на эту, но они утверждают, что здесь в лесу в родниках, ключах и ручьях течет кровь тех, кого убили в мире людей.

– Кто это – они? – поднимаясь с колен, спросил Джулиан. – Кто так говорит?

– Кьеран, – просто ответил Марк.

– Я тоже слышала, – сказала Кристина. – У этой легенды есть разные версии, но я их слышала много, и большая часть утверждает, что это человеческая кровь.

Она попятилась, разбежалась и перемахнула на другую сторону кровавого ручья. Остальные последовали ее примеру и поднялись по склону холма на плоскую, поросшую травой вершину, откуда было видно далеко вокруг. Осыпавшиеся каменные каирны, догадалась Эмма, были когда-то чем-то вроде сторожевых башен.

Они расстелили на траве одеяла и накрылись куртками. Марк свернулся клубком и тут же заснул. Кристина улеглась, закутавшись в темно-синюю куртку; ее длинные волосы падали на руку, которую она подложила под голову.

Эмма нашла местечко в траве и свернула куртку, превратив ее в некое подобие подушки. Завернуться ей было не во что, и она вздрогнула, коснувшись холодной земли, пока аккуратно пристраивала Кортану рядом на камне.

– Эмма, – сказал Джулиан, перекатившись к ней поближе. Он лежал так тихо, что Эмма решила сначала, что он уснул. Она даже не поняла, как вышло, что они лежат так близко. В лучах рассвета его глаза сияли, как морское стекло. – У меня есть запасное одеяло. Возьми.

Одеяло было серым и мягким – тонкое покрывало, которое обычно лежало в изножье его кровати. Эмма усилием воли отогнала воспоминания о том, как проснулась, запутавшись в нем ногами, зевая и потягиваясь в залитой солнцем комнате Джулиана.

– Спасибо, – шепнула она, скользнув под одеяло. Трава становилась влажной от росы. Джулиан, положив голову на согнутую руку, по-прежнему не отрывал от Эммы взгляда.

– Джулс, – прошептала Эмма, – тут не работают ни колдовские огни, ни клинки серафимов, ни руны. Что это значит?

– Когда я заглянул в окно постоялого двора, – устало ответил он, – в одном из городков, которые мы проходили, я видел ангельскую руну. Кто-то нарисовал ее на стене. Она была вся в крови, исцарапана и осквернена. Понятия не имею, что тут творилось после Холодного мира, но знаю точно – они нас ненавидят.

– Думаешь, медальон Кристины все равно сработает? – спросила Эмма.

– Я думаю, тут заблокирована только магия Сумеречных охотников, – сказал Джулиан. – Медальон Кристины – подарок фэйри. С ним все должно быть нормально.

Эмма кивнула.

– Спокойной ночи, Джулс, – прошептала она.

Он слабо улыбнулся.

– Эмма, сейчас утро.

Она промолчала. Просто закрыла глаза; но не полностью, и все еще смотрела на Джулиана. Они не спали рядом с того страшного дня, когда Джем рассказал ей о парабатаях и проклятии, и она даже не представляла себе, как ей этого не хватало. Она была вымотана до предела; по мере того, как расслаблялось ноющее тело, усталость как будто начала сочиться из самых костей и впитывалась в землю, на которой Эмма лежала. Эмма совсем забыла, каково это – позволить сознанию медленно ускользать, когда человек, которому она доверяет больше всего на свете, лежит с ней рядом. Даже здесь, в стране фэйри, где Сумеречных охотников ненавидели, она чувствовала себя в большей безопасности, чем в одиночестве в собственной спальне – потому что Джулиан был здесь, так близко, что, если бы Эмма протянула руку, она могла бы его коснуться.