Возьму-ка я такси и съезжу в торговый центр «Данд-рум». Мне нужно купить как минимум два рождественских подарка, потому что я твердо решила в этом году отпраздновать Рождество. В прошлом году мы все поехали в Лансароте и ели мороженое на пляже, словно это был самый обычный выходной. А год назад мы ездили во Флориду и рождественский обед провели в «Макдоналдсе». Пришло время вспомнить, что мы семья, собраться вместе и отпраздновать Рождество как полагается. Я знаю, что оно уже никогда не будет прежним, потому что Эмили нет с нами, и все же нужно жить дальше.

Такси высаживает меня подле огромного торгового центра, который напоминает мне американские моллы. Здесь светло и так чисто, что, наверное, можно есть с пола. Именно в прогулках по этому торговому центру я люблю проводить свои выходные.

Первым делом я захожу в магазин игрушек и выбираю для Бена большую ярко-красную пожарную машину. Уверена, она ему понравится. Он будет катать ее по полу и нажимать на кнопку, чтобы сигнал и сирена звучали снова и снова. Жаль только, что его мамы не будет с ним в это Рождество. И в следующее тоже. Конечно, он совсем ее не помнит, но… Боже, я сейчас разревусь. Я хватаю первую попавшуюся игрушку — это кукла Барби в дискотечном наряде — и стараюсь думать о ней и унять слезы. В Рождество особенно трудно не думать об Эмили. Когда я ходила в парфюмерный магазин, я нашла любимые духи Эмили и побрызгала ими на запястье и улыбалась, решив, что непременно куплю ей флакон… и вдруг вспомнила, что Эмили больше нет и ей не нужны духи. Я ничего не могу с собой поделать. Годы идут, а я все еще хватаю телефонную трубку с мыслью, что нужно позвонить Эмили, или думаю, как ей понравится услышанная шутка и что надо бы пересказать ее при встрече.

Я покидаю магазин в обнимку с пожарной машиной, потому что она не влезает ни в одну сумку. Надо бы еще походить и поискать подарки для других, но вместо этого я иду вниз и в продовольственном отделе покупаю бутылку шампанского. Иногда девушке надо позволить себе маленькую слабость.

Возвращаюсь домой и нахожу Эдель, которая сидит, опустив опухшие ноги в тазик с водой, и смотрит старую серию «Секс в большом городе».

— Никогда не становись продавщицей в обувном магазине, — говорит она, морщась и шевеля пальцами ног.

— Не буду, — торжественно обещаю я.

— Ты написала тому мужику?

— Какому? — рассеянно спрашиваю я, любуясь розовым пальтишком на Кэрри Бредшо. Такое оно классное и стильное, и сразу видно, что дорогое. Как только ей удается ходить в таких вещах по улицам. Нью-Йорка и не пачкаться? Все четыре героини всегда выглядят безупречно. Особенно Ким Котрелл. Невозможно поверить, что она всего на три года младше моей мамы. Вот когда я попадаю в Нью-Йорк и отправляюсь по магазинам, то потом сразу бегу принимать ванну, чтобы смыть пыль и сажу, особенно если меня заносило в метро. Я люблю бывать в Нью-Йорке наездами, но не представляю, как люди могут там жить. Зимой жуткий холод, а летом удушающая жара. Я знаю, что все в Ирландии любят поворчать по поводу дождя, но по крайней мере у нас тут никто еще не умер от экстремальных погодных условий.

— Ты позвонила мистеру Босоножки от Джимми Чу? — переспрашивает Эдель.

— Нет пока. Не успела.

— Так сделай это сейчас.

— Попозже. А сейчас я предлагаю тебе выпить со мной. Я купила шампанского.

— В будний день шампанское? — Эдель смотрит на меня со смесью восхищения и ужаса. — Это просто декаданс какой-то.

— Для меня вся неделя состоит из будней, помнишь? Это одно из тех преимуществ, которые ты получаешь, становясь стюардессой.

— Ну, по крайней мере тебе не приходится иметь дело с вонючими ногами клиентов.

— Ха! Спорю, ты такого и не нюхала! Не представляешь, что бывает, когда некоторые снимают обувь в полете! Слава тому, кто придумал освежители воздуха.

Я ловко открываю шампанское, не пролив ни единой капли. Карьера стюардессы не подготовит вас к работе сантехника или бухгалтера, но вот шампанское вы научитесь открывать красиво и без суеты.

— За что пьем? — спрашивает Эдель. — Может, за новую работу Грега?

«Еще чего! — мысленно восклицаю я. — Стану я тратить потом и кровью заработанные деньги на то, чтобы отмечать успехи этого неудачника!» Кстати, надо было догадаться, что приятель Эдель устроился-таки на работу — последние несколько дней я не видела его небритую физиономию в своем доме, и это было хорошо.

— Так Грег получил работу? — спрашиваю я, изображая счастливую улыбку. — Я рада за него! Полагаю, теперь мы будем видеть его намного реже?

Надеюсь, в моем голосе радость от подобной перспективы прозвучала не слишком очевидно.

— Думаю, да, — вздыхает Эдель, затем расплывается в улыбке и продолжает:

— Но он работает недалеко: его взяли охранником в банк, что расположен как раз за углом, неподалеку от моего магазина… Так что мы сможем видеться в обеденный перерыв.

— Какая удача!

— Знаешь, он по-прежнему не отказался от своей мечты и надеется когда-нибудь стать знаменитым музыкантом.

— Это здорово! — отзываюсь я. Подумать только, а я и не подозревала, что у Грега хотя бы слух есть! Черт с ним, с Грегом. Лично я бы с большим удовольствием выпила за то, что вот уже два года прошло с тех пор, как мы с банком на двоих купили эту квартиру. Да, за это я бы выпила, но не хочу произносить подобный тост вслух, чтобы не расстраивать Эдель, у которой пока нет своего жилья. Думаю, ей и так хватает по этому поводу нравоучений и рассуждений окружающих. На мой взгляд, у людей в Дублине есть две любимые темы для разговора: погода и недвижимость, причем последняя всегда с переходом на личности. А вы уже успели что-нибудь купить? Говорят, цены опять вырастут.

Я налила нам с Эдель по бокалу шампанского и принесла из холодильника две клубнички. Порезала их, чтобы на дольше хватило, и села рядом с Эдель.

— За Рождество!

— И за Новый год! — подхватила она.

— Давай не будем торопиться, — предостерегающе сказала я. — Хэллоуин только что, закончился. Предлагаю жить сегодняшним днем, так гораздо проще и сильно экономит нервы.

— А вот кстати о сегодняшнем дне, — тут же оживилась Эдель. — Ты обязательно должна позвонить тому мужчине и договориться о том, когда и куда вы пойдете обедать.

Я поморщилась.

— К чему откладывать? — настаивала Эдель.

— Да потому, что он женат! Женат, понимаешь? А я в такие игры не играю. И вообще — у меня полно других забот. Через три недели состоится бал сотрудников авиакомпании, а у меня нет ни платья, в котором можно было бы туда показаться, ни мужчины, чтобы не быть одной.

Я чувствую себя немножко виноватой, потому что не хочу признаваться Эдель, как сильно мне на самом деле нравится Оливер. Она девушка настойчивая и по своей наивности и упертости может сподвигнуть меня на какие-то шаги, о которых я впоследствии пожалею. Завести роман не сложно, но я не могу не думать об окружающих. У Оливера есть жена, а я свято верю в поговорку, что на чужом несчастье своего счастья не построишь. Оливер, может, и не задумается над, тем, как она отнесется к его измене, или понадеется все скрыть. Я же не могу так поступить по отношению к другой женщине. Обедать с мужчиной и спать с ним, зная, что дома его ждет жена, смотрит на часы, тревожится? Увольте! А вдруг у него и дети есть? Тогда я могу стать причиной того, что дети будут чувствовать отчуждение между родителями, и это сделает их несчастными. Я так не смогу.