— Ничего не хочешь нам сказать? — спрашивает он. — Может, познакомишь со своей пташкой? А то ведь в следующий раз она может тебя найти в самое неподходящее время. И тогда, упс! — парень растягивает улыбку в оскале, и я замечаю, что у него отсутствует верхний резец. — Тогда, чувак, с кем-то могут случиться неприятности!

Это точно угроза, и всему виной моя глупость. Как жаль, что я не могу просто уйти!

— Отвали, сказал же! Не переживай, я позабочусь о ней. И хватит таращиться, Нили! Девчонка — не твоя проблема. Идем!

Мэтью решительно берет меня за руку и уводит от парней за собой к костру.

Здесь тоже собралась компания ребят. Одни сидят прямо на песке, бросив на него пледы, другие — на старых шинах от траков или в своих машинах, оставив двери распахнутыми. Из одной из таких машин с мощными сабвуферами разносится ро́ковая композиция. Ветер относит слова песни, зато отчетливо слышны басы и ударные, и несколько фигур двигаются под нее в перекрестном свете включенных фар.

Мы обходим костер и останавливаемся у старого пикапа «Додж». Обернувшись ко мне, Мэтью предупреждает:

— Просто молчи, Уилсон. Ни с кем не говори, им незачем знать, кто ты. И не пугайся, когда они подойдут снова. Есть моменты, о которых тебе знать не обязательно.

— У тебя будут неприятности из-за меня, да? — огорчаюсь я, но парень коротко бросает:

— Нет.

Но на самом деле я сомневаюсь. Вряд ли его друзья, если можно их так назвать, готовы с раскрытыми объятиями встречать любого, кто захочет к ним заглянуть. Здесь собралась опасная тусовка, с которой лучше впредь не пересекаться. И я решаю для себя, что если когда-нибудь уберусь отсюда, то постараюсь никогда не вспоминать об этом месте и людях.

Вот только как быть с Палмером? Губы еще не успели остыть от его поцелуя, и мне почему-то трудно поднять на него глаза.

Он открывает машину, достает с заднего сидения и бросает на капот свернутый теплый плед. Снимает с себя куртку и набрасывает ее мне на плечи, оставшись в одной футболке. И только под теплом его куртки я вдруг понимаю, что дрожу. Скорее всего о пережитых эмоций, окунувших меня из холода в огонь, чем потому, что по-настоящему замерзла.

— А как же ты, Мэтью?

— Забудь!

Он больше ничего не говорит, только легко подсаживает меня за талию на капот «Доджа» и сам запрыгивает следом. Достав из заднего кармана брюк сотовый телефон, набирает абонента.

— Привет, Рони. Нужен номер Бэйкера. Да, того самого. Я знаю, где он живет, просто дай мне его чертов номер. Срочно!

У меня тоже есть номер Закари, но Палмер получает ответ быстрее, чем я собираюсь с этой мыслью. Уже через минуту он выпрямляется рядом и прячет телефон в карман.

— С ним нет связи, но я оставил ему сообщение.

— Спасибо.

Костер прогорает, пляшет перед нами рыжими искрами, а я не знаю, что сказать. В эту самую секунду из автомобильных колонок звучит композиция Tokio Hotel «Behind Blue Eyes», популярный кавер на известную песню группы «The Who», и одна из парочек начинает так откровенно танцевать — девчонка обхватывает ногой бедро партнера, и оба движутся, имитируя жаркий секс, — что мне приходится отвести взгляд.

Я обожаю танцы и знаю, что движением можно многое сказать. И эти двое говорят предельно откровенно о том, что в их отношениях нет места чувствам, зато есть место желанию.

А еще я остро ощущаю напряжение в парне рядом с собой. Он не касается меня и не смотрит. Поставив ногу в высоком ботинке на край капота, Мэтью молча следит за танцующими, а у меня такое чувство, будто его губы до сих пор на моих.

— Не смотри так, Уилсон. Тебе это не снится, и мне тоже. Но все это дерьмово, вот что я скажу! Было дерьмово с самого первого дня!

— О, черт! — он тихо ругается сквозь зубы, заметив, как в нашу сторону неспеша направляется женская фигура, отделившись от одной из дальних компаний.

Я тоже вижу ее, но не успеваю рассмотреть, потому что внезапно оказываюсь в руках у Мэтью. Наверное, я для него ничего не вешу, потому что он легко обхватывает меня за талию и усаживает на свои бедра. Продолжая наблюдать за незнакомкой, бросает сухо:

— Просто помни, что тебя это не касается! И давай, обними уже меня, Уилсон! Сегодня моя очередь тебя просить. Я и так с тобой перешел все границы!

У девушки пухлые губы и кудрявые темные волосы. Черные глаза, широкие скулы и наверняка гладкая смуглая кожа, как у всех латиноамериканок. Короткий топ, надетый под курткой, и обтягивающие джинсы открывают достаточно, чтобы показать ее хорошую фигуру.

Она симпатичная и на первый взгляд старше нас. Но ненамного.

А вот уверенности в себе девушке не занимать.

Она подходит близко, остановившись буквально перед нами, и с вызовом улыбается, уперев руку в бок.

— Ну, привет, красавчик! — здоровается с Мэтью, намеренно не обращая на меня внимания. — Вижу сегодня ты не страдаешь от одиночества.

— Привет, Габриэль, — слышится спокойный ответ. — Как видишь, нет.

Она склоняет голову и кривит улыбку. Проследив за рукой Палмера, которую парень запустил мне под куртку, произносит:

— Я никого не жду, ты в курсе?

— А я не обещаю. В этом мы с тобой похожи, бонита.

— Ах ты ж, маленький поганец… Правильно Лукас о тебе говорит. Ты уже родился куском дерьма!

Мэтью хищно улыбается, вскинув бровь, а я застываю под его пальцами, нашедшими место у меня под грудью.

— Так уж и маленький, Габи? Не помню, чтобы ты жаловалась.

Этот разговор касается их двоих, а еще той жизни Палмера, о которой я ничего не знаю. Однако мое сердце внезапно пропускает удар.

А вот девушка смеется, запрокинув голову. Не очень искренне, зато достаточно громко, чтобы ей не мешала музыка.

— Ты еще придешь ко мне! — уверенно обещает, возвращая на парня взгляд. — Очень скоро!

И он не думает спорить:

— Конечно, куда я денусь. Но не сегодня, бонита. Прости, но сегодня я хочу ее… — Мэтью поворачивает голову и вдруг проводит языком по моей щеке — очень смело. Склонившись к шее, отводит назад воротник куртки, снимая ее с плеча, и я чувствую, как его язык медленно поднимается от моей ключицы к подбородку, оставляя на коже влажный и горячий след. Замирает там, где бешено бьется пульс. — Она такая сладкая — эта девочка! А еще думает, что я хороший.

Я ничего не думаю. В это мгновение я не способна даже дышать! Потому что застыла от ощущений и близости парня — его твердых мышц под собой и уверенных рук. Чувствуя лишь, как завязывается обжигающий узел в моем животе и трепещет вдох.

Не знаю, что незнакомка читает в наших лицах, но улыбка вдруг сходит с ее лица.

Она что-то достает из кармана и бросает рядом с нами.