– Приветствую тебя, человек, – сказал Васуки, глядя Мартериусу прямо в глаза, – и прошу извинить за наше повышенное внимание. Ты первый гость в этих стенах за все время их существования.

– Это честь для меня, мой царь. – Мартериус сделал короткий поклон, не опуская взгляда.

– Ты знаешь, кто я? – задал вопрос Васуки, но удивления в его голосе не прозвучало. Затем он продолжил, не дожидаясь ответа человека: – Полагаю, что ответ очевиден. Ты сразил наших гиртаблили, даже одолел тень Шеши. Пусть это была лишь неумелая копия Мирового Змея, но мало кто из вашего мира смог бы ее одолеть. Проникнув же в наш город, ты продвигался именно сюда, в тронный зал, даже не подумав присвоить хоть что-то из наших сокровищ. Ты не только знаешь, кто я, ты знаешь и кто мы такие, – Васуки обвел руками своих подданных в тронном зале.

– Это так, мой царь. Мне была необходима аудиенция у вас.

– И вот ты здесь. Что ж, считай, право на аудиенцию ты уже заслужил. Но вначале, человек, ответь на вопрос: кто ты?

– Позвольте мне представиться, мой царь.

Мартериус сделал несколько шагов назад и медленно развел руки в стороны. Ладони раскрыты и направлены вверх. Неожиданно с кончиков пальцев обеих рук сорвалось по голубой искре, которые резко устремились вверх. Встретившись под самым потолком, искры столкнулись и с громким шипением слились воедино, образовав обычную каплю воды. Капля зависла в воздухе, медленно вращаясь, затем стала набухать, увеличиваясь в размерах, и вот спустя несколько мгновений некогда крошечная частица влаги превратилась в большую массу воды. Она по-прежнему висела в воздухе, но стоило Мартериусу пошевелить пальцами, и водяной поток обрушился вниз, с грохотом ударив в золотой пол и растягиваясь при этом до потолка тронного зала.

Теперь это был настоящий водопад, грохочущий, раскидывающий хлопья пены, без единого порога. Масса воды низверглась вниз, к самому полу, где ее место уже занимал небольшой водоем. Когда все созданное чародеем количество воды вылилось на пол, растекшись по золотой поверхности настоящим озером, гладкая поверхность его воспламенилась. Вода горела неестественно жарко, выбрасывая вверх алые всполохи пламени. Не прошло и минуты, как от озера осталась лишь кучка пепла.

Внезапно со всех сторон подул порывистый ветер, открывая взору маленький зеленый росток, тянущийся из серой кучки золы. Ветер подхватил остатки пепла и закружил их вокруг маленького хрупкого растения. Порывы его становились все сильнее, вращая пепел все быстрее. В какой-то момент пепел образовал непроницаемый взгляду пылевой кокон вокруг ростка, который, казалось, никак не мог выжить внутри такого буйства воздушной стихии.

Ветер стих так же резко, как и начался. Лишившись опоры и движущей силы, пепел медленно опадал на пол и таял в воздухе, словно мираж, стоило ему коснуться золотого пола. На месте ростка обнаружилось молодое деревце с тонким изящным стволом и буйной зеленой листвой. Апогеем иллюзии стала радуга, возникшая у самого основания ствола и прошедшая сквозь зеленую крону, словно той и не существовало. После этого Мартериус резко соединил руки, хлопнув в ладоши, и заклинание рассеялось, возникшие образы пропали, рассыпавшись на тысячи желтых искорок.

– Так это ты, Мартериус Атарум? – не без удивления, но с улыбкой на лице проронил Васуки.

– Позволь мне отомстить ему, брат! – Джараткара едва уловимым движением вскочила с золотого кресла и оказалась возле Мартериуса раньше, чем тот успел бы даже вздохнуть.

Мечи с шелестом вылетели из ножен, которых Мартериус у нагини по-прежнему не видел, и короткие парные клинки оказались в тонких изящных руках, которые, казалось, физически не способны удержать несомненно тяжелое для них боевое оружие. Но это было лишь обманчивой видимостью. Мартериус слишком хорошо знал, насколько смертоносна сталь в этих с виду нежных руках. Вряд ли кто-то из ныне живущих в пределах Гелинора, не важно, будь то человек, эльф или представитель любой другой расы, смог бы сравниться с нагиней в искусстве владения холодным оружием.

Мартериус заглянул в глаза Джараткаре, и то, что он увидел, заставило его похолодеть, настолько сильна была бушевавшая в этих глазах ненависть.

– Довольно, сестра. Опусти оружие.

– Из-за него мы застряли в этом мире!.. – прошипела нагиня, полуобернувшись к трону царя и брата. – Он заслуживает смерти.

– Сам Вишну открыл портал своей дланью, чтобы мы проследовали в Гелинор и приняли участие в пахтании астрального океана. Это видели все, в том числе и ты, – Васуки говорил спокойно и размеренно, – а этот человек сражался с нами плечом к плечу, он также помогал Великому Дракону закольцовывать энергию во время пахтания. Он искупил любую свою вину сторицей, помогая нам спасти эту Мировую Сферу. Не его вина, что мы не можем вернуться домой.

– Если бы не он, нам бы не пришлось покидать свой дом, – клинки приблизились к горлу Мартериуса, – он…

– Джараткара… – Васуки лишь немного возвысил голос, но эффект превзошел все ожидания. Нагиня опустила мечи и спрятала их за спиной в ножны, а затем так же стремительно, как и приближалась к чародею, вернулась на свое место.

– Ты хотел поговорить со мной, Мартериус? – обратился Васуки к старику. – Следуй за мной. Мы будем говорить наедине.

Человек и царь нагов шли по длинному коридору. Точнее сказать, человек шел, а царь нагов скользил по золотому полу длинным извивающимся хвостом.

– Я должен извиниться перед вами, мой царь. Я не хотел своим визитом создавать проблемы.

– Прошу, Мартериус, не нужно официальностей. Мы сейчас одни.

– Тогда, Васуки, извини, что разозлил твою сестру, – улыбнулся Мартериус, протягивая нагу руку.

– Считай, что извинения приняты, мой друг. – Васуки крепко пожал ее. – С Джарой всегда были проблемы: считай, с самого детства.

– Она меня ненавидит, – вздохнул чародей.

– Она ненавидит всех людей, – отмахнулся Васуки.

– Это из-за Гелинора?

– Отчасти. Хотя первопричиной стало замужество с человеческим мудрецом.

– Замужество? – удивился Мартериус.

– Это было до… В общем, еще в нашем мире.

– Неудачные браки часто порождают долгосрочные невзгоды.

– Истинно так, – вздохнул царь нагов. – Скажи мне, Атарум, сколько лет прошло? Там, на поверхности.

– Я сбился со счета, – честно признался старый чародей. – Не меньше пяти сотен, насколько я знаю.

– Пять сотен… – повторил Васуки задумчиво.

– В Патале время идет по-иному?

– Да. Здесь оно словно застыло. Не думал, что в Гелиноре прошло так много времени. И это плохо.

– Из-за вашего родного мира?

– Да. Если правда то, о чем ты только что рассказал, в нашем мире прошло не менее трех тысяч лет.

– Насколько я знаю, вы живете довольно долго.