Индийский океан

Фрегат-ракетоносец ВМФ США «Джон Кроув» занял точку с указанными координатами. Серый океан был спокойным, попутный ветер гнал с северо-востока легкую волну. За кормой корабля сияла узкая полоса рассвета, но на западе все еще царила непроглядная ночная тьма. Радар «Кроува» обнаружил преследуемое судно «Доваджер Эмпресс» еще час назад, но оно до сих пор оставалось невидимым в темноте.

На мостике «Кроува» стоял капитан Джеймс Червенко. Он навел бинокль на черный горизонт, но ничего не увидел. Это был широкоплечий мускулистый человек с обветренным лицом и постоянно прищуренными из-за ветра и солнца глазами.

— Есть ли какие-либо указания на то, что «Эмпресс» здесь не один? — спросил он, обращаясь к своему старшему помощнику Фрэнку Бьенасу.

— Радар и сонар ничего не показывают, — доложил Бьенас. Молодой, порывистый, красивый мужчина, он двигался с грацией боксера. Такие нравятся женщинам.

— Отлично. Как только рассветет и мы увидим сухогруз, увеличьте дистанцию и наблюдайте только с помощью радара. Я буду в своей каюте.

— Есть, сэр.

Капитан спустился с мостика. Броуз постарался убедить его в важности нынешнего задания, но Червенко сознавал ее и без внушений адмирала. Он прекрасно помнил инцидент с «Иньхэ». Сегодня, когда Китай стал сильнее, стабильнее и занял более важное место на мировой арене, ситуация выглядела еще щекотливее. В то же время ни в коем случае нельзя было позволить Ираку создать новое поколение биологического и химического оружия.

Оказавшись в своей каюте, Червенко открыл прямой канал связи с адмиралом Броузом, минуя коммуникационные узлы армейского и флотского штабов.

— Докладывает капитан Червенко. Фрегат «Кроув» занял место по боевому расписанию, сэр.

— Отлично, капитан. — Судя по голосу, адмиралу пришлось встать из-за обеденного стола. В Вашингтоне был вечер четверга. — Какая у вас обстановка?

— Пока все спокойно. Радар не обнаруживает поблизости никаких других судов, ни надводных, ни подводных. В радиоэфире молчание. Как только рассветет, мы отстанем и будем наблюдать только посредством радара.

— Продолжайте следить за их радиообменом. У вас есть переводчик с китайского?

— Так точно, сэр.

— Отлично, капитан. Джим, кажется?

— Да, сэр.

— Немедленно сообщайте мне о любых происшествиях, которые могут угрожать операции либо вашему кораблю. О любых, вы меня поняли?

— Так точно, сэр.

— Я рад, что это задание выполняете именно вы.

— Спасибо, сэр.

Завершив сеанс связи, Червенко откинулся на спинку своего кресла у рабочего стола, глядя в потолок каюты. Нынешняя операция ничем не напоминала другие задачи, которые неожиданно сваливаются на голову капитану фрегата. Он ясно сознавал сопряженный с нею риск — вплоть до боевого столкновения, которое может стоить ему корабля. Но были в ней также и выгодные стороны. На флоте нет более опасных заданий, чем те, которые угрожают потерей судна в бою. Однако успешное выполнение столь рискованного приказа может продвинуть его по ступеням служебной карьеры. Либо погубить ее.

* * *

Восточно-китайское море

Корпус авианосца содрогался от вибрации огромных машин, которая пронизывала Джона до костей. Убаюканный этими звуками и ощущениями, он сидел в своем временном жилище, дожидаясь установки связи с Фредом Клейном в вашингтонском яхт-клубе. Смит знал привычки Клейна. Ужин — если он не забыл в этот день об ужине — подавался Клейну в его тесный кабинет, невзирая на поздний час.

Подлодка доставила Смита на авианосец, который курсировал к северу от Тайваня в окружении судов эскорта. У Джона создалось смутное впечатление, будто бы капитан и офицеры сочли приказ об эвакуации агента-нелегала пустой тратой времени и ресурсов их гигантского корабля. После чашки кофе в компании лейтенанта, которого приставили к Смиту в качестве сопровождающего, его повели в каюту; он вымылся, побрился и попросил разрешения воспользоваться телефоном.

Дожидаясь соединения, Смит размышлял об уйгурах, особенно об Алани. Он надеялся, что им удалось благополучно скрыться.

Телефон зазвонил, и Джон схватил трубку.

— Ты выбрался оттуда целым и невредимым? — лишенный эмоций голос Клейна почему-то подействовал на Смита успокаивающе.

— Благодаря вам, флоту и помощникам из числа местных жителей. — Смит рассказал о своем побеге, начиная с того момента, когда он был вынужден прервать разговор с Клейном из отеля «Мир». — Уйгуры хотят отделиться от Китая, но, судя по всему, не питают иллюзий, что это может произойти в сколько-нибудь обозримом будущем. Они готовы удовлетвориться тем, что им позволят сохранить свою национальную культуру. Договор по правам человека, который предлагает президент Кастилья, может помочь им в этом. Если не сразу, то хотя бы со временем.

— Это еще одна причина сосредоточить наши усилия на том, чтобы договор был подписан, — ответил Клейн. — Значит, источником Мондрагона был Асгар Махмут?

— Я решил, что вы захотите узнать его имя.

— Ты не ошибся. Что с декларацией? Есть какие-нибудь изменения?

— Если наш противник достаточно сообразителен, декларация уже уничтожена. По крайней мере тот экземпляр, за которым я охотился.

— Понимаю. — Смит услышал, как Клейн затянулся трубкой в своем далеком кабинете. — И тем не менее ты подозреваешь, что за тобой и уйгурами проследили до побережья. Если декларацию уничтожили, зачем им было еще и убивать тебя? Это лишняя жертва, неоправданный риск. Ты уверен, что на вас напали не полицейские и не сотрудники министерства общественной безопасности?

— Уверен на все сто.

Клейн еще громче засопел трубкой.

— Значит, дело не только в декларации. Наши противники не хотят, чтобы она попала к нам в руки — это очевидно. У них было достаточно времени сделать так, чтобы никто не смог ее добыть. Тем не менее они пытаются тебя ликвидировать. Причем собственными силами, без полиции.

Сердце Джона забилось чаше. Он понимал, к чему клонит Фред.

— Они не хотят, чтобы китайские службы безопасности узнали о существовании этой декларации и о том, что за ней охотится американский агент. Сотрудники общественной безопасности уже знают, что я побывал там, и отнюдь не в том качестве, которое было заявлено официально. Но они не сумели выяснить, чем я занимаюсь. Люди, вынудившие Ю Юнфу совершить самоубийство, не хотели, чтобы они узнали об этом. — Смит лихорадочно размышлял. — Вы полагаете, в Пекине идет закулисная борьба за власть?

— Либо кто-нибудь из крупных шанхайских мафиози проворачивает темные дела. — Сопение трубки прекратилось, на линии возникла мертвая тишина. Потом послышался изумленный голос Клейна: — Китайское правительство не знает, что именно перевозит «Доваджер Эмпресс». Вот в чем причина!