— Я прилетела с Зепаром и Сииной.

— Тогда почему не занимаешься с ними? — Люцифер не скрывает раздражения.

Пусть так. Лучше ярость, чем равнодушие. С ней он хотя бы выпустит пар и перестанет делать вид, что меня не существует.

— Потому что Зепар — не мой наставник.

Довод не убеждает Люцифера и снова провоцирует на колкость:

— Тогда проваливай.

— Я готовлюсь к отбору! — потеряв терпение, бросаю я. Знаю, что пожалею, но не могу сдержать неуместную издевку: — Или ты станешь оспаривать решения собственного отца?

— Думаешь, теперь ты нужна Сатане? — осадив меня одной лишь ухмылкой, он подходит ближе.

В багровеющих глазах читается вызов. Черт! Такого исхода я не ждала.

— Ты ему... сказал?

Если хозяин ада знает о выпаде в свой адрес, жить мне осталось недолго. Даже странно, что позвоночник до сих пор цел.

— Пока нет, — скалится Люцифер, забирая кинжал — пользоваться оружием без разрешения я тоже не имею права.

— Я понимаю, почему ты не хочешь меня тренировать, — вздыхаю я, устав  пикироваться. — Но я все равно подготовлюсь — с тобой или без тебя.

Развернувшись, я иду к выходу. Пусть нельзя заниматься в аду, я найду подходящее место в академии. Буду сосредоточена и усердна. И если понадобится, перестану есть и спать, лишь бы найти время. Попрошу помочь Лэм или Айри. А еще лучше — Теониса, с ним точно не будет скандалов и нервотрепки.

Последнюю фразу я опрометчиво говорю вслух, и в ту же секунду в дверь над моей головой вонзается кинжал — ровно над макушкой. Окажись траектория на дюйм ниже, и меня бы уже уносили в лазарет.

Предупреждение понятно без слов, но Люцифер усиливает эффект:

— Следи за языком, необращенная. В аду не любят болтливых.

— А что гложет тебя? — Ферцана с интересом поворачивается ко мне.

Изменившись в лице, я кидаюсь сооружать защитную стену.

— Не закрывайся, — смеется она. — Я не буду читать без спроса.

— Это рефлекторно, прости, — я сжимаю виски ладонями. Необходимость держать все в тайне выматывает меня. — Ангелов невозможно обмануть, а я … не хочу тебе лгать.

— Мы часто обманываемся и без чужой помощи, — пожав плечами, она снова смотрит на облака. — Если, к примеру, узнаем часть правды, а дальнейшие выводы — часто ошибочные — делаем сами.

— То есть вас просто не нужно разубеждать? — подхватываю мысль я.

Нас прерывает хлопанье крыльев. Обернувшись, я вижу Кальмию. Изящно ступив на крышу, так, что белоснежный шлейф платья не цепляет черепицу, она подходит ко мне:

— Тебя хочет видеть архангел Визарий.

Я стискиваю кулаки. Вот он, момент истины. Пришло время определиться, а я не готова к выбору… или готова, но боюсь себе в нем признаться?

Чего я хочу?

На чью сторону встану?

И как быстро меня устранят, если я стану не нужна?

— Не сомневался, что ты окажешься смышленой, — улыбается Визарий, когда я рассказываю ему, что Люцифер знает о предложении. — Не пугайся, нам на руку его осведомленность. Так тебе не придется скрываться, когда будешь отправлять мне сведения.

Господи… а ведь Ферцана права! Архангел сделал вывод, даже не спросив, кого я в итоге поддержу.

— Для сообщений пользуйся им, — Визарий протягивает мне окованный серебром ларец, похожий на тот, что присылала мама. — Не держи на виду, но и не бойся оставлять без присмотра. Он уничтожится сам, если попадет не в те руки.

В замешательстве я рассматриваю витиеватый узор на крышке. Только бы архангел не решил меня проверить! Я ведь не смогу притвориться и закрыть разум.

—  Мой пегас прилетает каждую земную неделю, — продолжает инструктировать Визарий. — Передавай послания с ним.

Пока он перечисляет подробности о днях и месте встречи, я стараюсь унять царящий в голове хаос. Боже, что меня ждет? Как выжить в паутине лжи?

— Юдифь будет гордиться тобой, — поощряет Визарий, видимо, решив вдохновить на прощание.

Вот только это не самая лучшая мотивация. После всего, что я видела и слышала, не знаю, остался ли кто-нибудь на небесах и в аду, чье мнение для меня действительно важно.

Поблагодарив за напутствие, я выхожу в коридор. Сжимающие ларец пальцы ощутимо дрожат, а колючий ком в горле не залить никакими согревающими отварами. Вот же вляпалась! Страшно представить масштаб противостояния, в которое меня втянули. Необращенная ни адом, ни раем. Меж двух огней, и неизвестно, какой обожжет сильнее.

У лестницы я сталкиваюсь с Теонисом и спешно прячу руки в складках юбки. Не заметив моей нервозности, он радостно здоровается и принимается рассказывать о какой-то редкой книге.

— Я просмотрел дюжину каталогов, но все же нашел. Так что если Лэм по-прежнему нужно написать сочинение об эволюции низших, я завтра принесу ей энциклопедию.

Я машинально киваю, продумывая пути к отступлению. Учитывая размер навалившегося кома проблем, разговоры об учебе — последнее, на что я готова тратить время.

— Завязывай сотрясать воздух, — неожиданно слышится из-за спины. — Ты ее отвлекаешь.

С непроницаемым выражением лица Люцифер подходит почти вплотную. В обманчиво ленивых движениях я чувствую еле сдерживаемое недовольство — плечи напряжены, а крылья готовы распахнуться по любому поводу.

— Теперь Иви и разговаривать нельзя? — хмурится Теонис.

— Нельзя, — Люцифер стискивает предплечье с такой силой, что хочется вскрикнуть. — Если это в ущерб тренировкам.

Так он их все-таки возобновляет? Я бросаю на него удивленный взгляд, но Люцифер не смотрит в мою сторону. Алые глаза хищно прищурены, на шее пульсирует жилка — сейчас его лучше не провоцировать.

— Мне пора, — с виноватой улыбкой я прощаюсь с Теонисом. — Я обязательно передам Лэм про книгу и…

Люцифер тянет меня прочь по коридору, не давая закончить.

— Для будущего демона ты слишком много трешься с ангелами, — цедит он сквозь зубы, когда мы выходим из учебного крыла.

— Если ты про Визария, это была не моя идея.

— Доостришься, Райли, — стальная хватка на предплечье  чуть ослабевает. — Я ведь могу и передумать. Или поставить новое условие.

— Ты еще дышать мне запрети!

— Не искушай, — фыркает Люцифер и, наконец, разжимает пальцы.

На балконах над огненной пропастью царит суета. Демоны толкаются у перил, стараясь оттеснить друг друга и разглядеть легион воинов, зависших над Геенной. Я разделяю всеобщее волнение — зрелище воистину завораживающее.