– Пойдёмте-ка отсюда, а? – сказала я тогда. – Пойдёмте…

– Куда?! – На лице Жука был уже не страх – ужас. – Куда? Выход-то через второй этаж! Всё! Мы в ловушке!

«Всё» сказал Жук слишком громко, по стенам запрыгало эхо, я ощутила его отражение от стен на своей щеке. А затем шаги направились к нам. Мелкими перебежками. Топ-топ-топ. Тишина. Топ-топ-топ. Всё это я понимала по физиономиям Жука и Дэна, по их растерянным глазам.

Мне, конечно, было страшно, но я всё-таки никак не могла по-настоящему въехать в эту ситуацию – мы стоим на лестнице в подвал, а кто-то мелкими шагами приближается к нам по второму этажу. И ещё посмеивается.

– Всё! – зашипел Жук. – Идёт к нам! Всё! Труба!

Дик рванулся с поводка, Дэн удержал собаку с трудом, только схватившись другой рукой за дверь. Ситуация начинала осложняться паникой.

– Дэн? – Я посмотрела на него, и он проснулся. Правильно проснулся, пусть сделает что-нибудь. А то болтать только горазд.

– Спокойно, – сказал проснувшийся Дэн. – Вверх идти нельзя. Значит, надо идти вниз. Там обычный подвал, всего-то навсего. Не бойтесь.

Шаги приблизились, об этом мне сигнализировал Жук.

– Надо вниз, – сказал Дэн.

– Какое вниз?! – задыхался Жук. – Тут же дверь!

Дэн присел и просунул в щель рюкзак.

– Туда, – указал он. – Идём туда.

Я посмотрела на дверь. Щель была сантиметров в тридцать. Взрослый человек не пройдёт. Но мы-то не взрослые.

– Я тут не пролезу! – сказал Жук. – Ни фига не пролезу!

В коридоре снова засмеялись. Звонко, но как-то уже по-крысиному. В этот раз смех почувствовала и я, я уже говорила, я могу слышать смех. Мурашки по моей спине забегали быстрее. Дэн выдохнул из лёгких воздух и протиснулся в щель.

– Валя, следующая ты, – сказал он уже с той стороны двери. – Жук пусть остаётся, если хочет.

– Я не хочу! – взвизгнул Жук.

– Пусть Жук лезет, я его подтолкну как раз, – сказала я.

Я оценила размеры щели. Пустяки, пролезу в две секунды.

– Пускай сам пролезает, ты давай скорее…

– А я? – плакал Жук. – Меня бросаете?

Смех был совсем рядом, из пасти Дика закапала слюна.

– Дик! – позвал Дэн. – Ко мне!

Дик нырнул в темноту.

– Тащите меня! – крикнул Жук, кинул в щель свой вещмешок и стал просовываться. – Тащите же!

Дэн схватил Жука за руку, а я принялась толкать его в бок.

– Скорее! – стонал Жук. – Ой!

Голова его не пролезала. Одно ухо плотно прижалось к двери, другое к косяку, уши не пускали Жука. Если бы всё не было так страшно, я бы смеялась, честное слово.

– А-а-а! – верещал Жук. – Не пролезаю!

– Уши втяни! – Дэн тянул изо всех сил, уши Жука хрустели, но не сдавались. – Собери уши, я тебе говорю!

– Не могу! – рыдал Жук. – Не могу…

Тогда я придумала.

– Сейчас. – Я достала из своей сумочки тюбик с кокосовым кремом. – Вот!

И я выдавила на одно, а потом на другое жуковское ухо по солидной порции вязкого белого желе.

– Дёрнули! – Дэн перехватил руку Жука покрепче и потянул так, что щёлкнули суставы, правда, я не поняла чьи.

Уши булькнули кремом и прошли. За ушами протиснулась голова. Жук прошёл уже до половины. Оставался живот.

– Вот! Вот она! – неожиданно заверещал Дэн, указывая пальцем на вход на лестницу. – Идёт! Идёт!

У меня зашевелились волосы.

– У-р! – Жук напрягся, втянул живот и самостоятельно протиснулся в щель. И сразу высунул в неё самострел.

Я оглянулась. Никого.

– Валька!

Дэн протянул руку и втащил меня за дверь. Я зацепилась рубашкой за какую-то проволоку, порвала рукав и оцарапала руку.

– Уходим! – заорал Дэн, и мы рванули по коридору. Сам с фонариком впереди, за ним Жук с самострелом, за ним я. Довольно неприятно знать, что за тобой кто-то гонится. Кто-то с таким крысиным смехом и мелкими шажками.

Дик бежал рядом с Дэном, и шерсть на его загривке не опускалась.

– Стоп! – резко тормознул Дэн. – Дверь! Дверь не закрыли! Он пролезет!

Он сунул мне верёвку с Диком, оттолкнул Жука и побежал назад. Мы остались в темноте. По стенам тянуло сквозняком и ещё каким-то запахом. Запахом зоопарка, я вспомнила.

По колыхнувшемуся воздуху я поняла, что Жук заорал Дэну что-то вслед, но что, неизвестно. Тогда я взяла свой фонарик, зажгла и направила его Жуку в лицо.

– Ты куда? – орал Жук. – Стой! Потом ведь не откроем!

Дик рычал и пытался вырваться, одной рукой я удерживала его с большим трудом.

– Попали, – сказал Жук. – Аллес капут…

Лязгнуло железо, Дэн закрыл дверь. Сквозняк прекратился.

– Баран. – Жук зажёг свой фонарик. – Баран. Теперь мы в ловушке.

Дик дёрнулся ещё несколько раз и успокоился.

Вернулся Дэн. Он быстро дышал и опять хрустел пальцами.

– Ещё раз назовёшь меня Валькой – зуб выверну! – сказала я ему.

Дэн ничего не сказал.

– Теперь мы в ловушке, – повторил Жук. – Теперь нам отсюда до понедельника не выбраться. Зачем ты дверь закрыл?

– Не боись, – сказал Дэн. – Тут есть ещё один выход. Я знаю. Правда, далеко.

– Ну, времени у нас теперь много. – Жук плюнул на пол. – По крайней мере до понедельника.

Дэн прислонился к стене и отдыхал.

– Кто? Кто она? Кто там был? – Жук стал заряжать самострел. Пальцы у него тряслись, и стрела то и дело выскакивала из захвата.

– Не знаю, – ответил Дэн. – Я не видел. Может быть, кошка. Чёрная.

– А что ты орал тогда? – Жук наконец пристроил стрелу. – Когда я застрял, ты заорал: «Вот она!»

Было тихо. Ни шагов, ни смеха. Тишина.

– Орал, чтобы ты пролез побыстрее.

– Придурок. – Жук поставил самострел на предохранитель. – Теперь нам тут два дня загорать. По твоей милости.

– Не ругайтесь, – сказала я. – Пойдёмте лучше к рубильнику. Тут далеко?

– Не. Рядом. За углом.

Дэн посветил себе на лицо снизу. Черты неприятно исказились: зубы выдвинулись вперёд, уши заострились, а глаза спрятались в чёрных впадинах.

– Не делай так! – сказал Жук. – Это не к добру.

– Отвали.

– Я тут руку поцарапала. – Я продемонстрировала руку. Между пальцами сочилась кровь, было довольно больно. Так можно и заражение схлопотать. Сепсис по-научному.