– Одалживала.

– Когда?

– Не помню, врать не стану, но только Сонькин брат Мишка Сеньке Стеблову жаловался, что попросил у сеструхи машину, хотел на новую пассию впечатление произвести, а Сонька ее аж на неделю Варьке отдала.

– А у самой Варвары машины нет?

– Есть пижон маленький.

– Кто?!

– «Пежо», – хмыкнула Анфиса, – убожество сплошное, как в него Варька влезает. Мне ни за что не втиснуться.

– Почему же она берет машину у Софьи, если имеет свою?

– Ну, мало ли, – пожала плечами толстушка, – допустим, свою стукнула. Или понадобился более объемный автомобиль.

– Ты умница, Анфиса!

– Да уж никто дурой не называл, – приосанилась женщина.

– Анфиса, спасибо тебе за все, я пойду.

– Так скоро? И не посидела! Чаю не попила!

– Как же не попила?! Две чашки выдула!

– Это разве много? – вздохнула Анфиса.

– Я уверена, что мы с тобой еще встретимся, – попыталась утешить ее Мирослава.

– А ты не обманешь? – наивно спросила Анфиса, совсем как пятилетняя девочка.

– Нет, – улыбнувшись, ответила Мирослава.

– Ты имей в виду, – напутствовала ее толстушка, – я ведь еще могу что-то узнать или вспомнить.

– Я буду обязательно иметь это в виду, – заверила ее Волгина.

Во время дороги домой Мирослава постаралась ни о чем не думать, чтобы дать возможность информации улечься в голове. Она просто смотрела на дорогу и отдыхала.

Неожиданно зазвонил телефон, Мирослава глянула на номер и отозвалась:

– Здравствуй, Кеша.

– Здравствуй.

– Ты чего?

– Как чего?! – делано изумился он. – Соскучился по невесте.

– А…

– Когда встретимся?

– У тебя есть новости?

– У меня есть желание увидеться.

– Тогда завтра в твой обеденный перерыв на том же месте.

– Бессердечная, – вздохнул Иннокентий и отключился.

Мирослава улыбнулась. Кеша ей очень нравился. Именно поэтому она не собиралась крутить с ним роман, чтобы сохранить его как друга на долгое время, желательно, конечно, навсегда. Но а там уж как получится.

Дома ее ждали Дон и Морис, который благоразумно временно отложил все расспросы. Он строго следовал правилам Бабы-яги: накормить, напоить, дать передохнуть, а потом уже расспрашивать.

– Морис, у нас есть что-нибудь легкое овощное?

Он кивнул.

– А то я баранок наелась, – пожаловалась она.

– Это еще зачем? – приподнял он удивленно брови.

– Чтобы войти в доверие к свидетелю.

– Что ж, ради дела приходится чем-то и пожертвовать, – усмехнулся он.

– Ну, не здоровьем же, – притворно насупилась она.

– Запеченная цветная капуста вас утешит?

– Вполне.

– С камбалой.

– Дон уже оценил блюдо?

Морис только улыбнулся.

– И десерт из клубники.

– О! Я облизываюсь.

– Мойте руки, через 10 минут все будет на столе.

– Ты сокровище!

– Ценнее Кеши?

– В сто раз! Только, пожалуйста, не говори ему об этом. – Она молитвенно сложила руки на груди.

Морис усмехнулся и скрылся на кухне.

«Операцию с детективом, пожалуй, следует подводить к завершению», – подумала Мирослава и рано утром поехала в контору Своякова.

– Чист как младенец ваш жених, – проговорил детектив, вручая Мирославе пакет с фотографиями.

Она разложила их на столе и стала с удовольствием рассматривать.

– Красавец, – заметил Свояков, глядя на фото из-за ее плеча, – и главное, верен, никаких порочащих связей на стороне. Повезло вам.

– А вы хорошо следили, Петр Евгеньевич? – спросила Мирослава, оборачиваясь к нему.

– Обижаете, – протянул Свояков, – я за свою работу головой отвечаю.

– Хорошо, если так, – вздохнула Мирослава и полезла в портмоне за деньгами. И как бы случайно в это время из него выпало небольшое фото.

Свояков быстро наклонился, поднял его и остолбенел. Мирослава не подала вида, что заметила его растерянность, фото сунула на место, вручила детективу деньги. Он машинально принял их и, не выдержав, спросил слегка охрипшим голосом:

– Откуда это у вас?

– Что? – изобразила она непонимание. – Деньги? Заработала непосильным трудом, – усмешка тронула ее губы.

– Меня не интересует, как вы зарабатываете свои деньги, – резко ответил он, – я спрашиваю, откуда у вас это фото?!

– Чего вы так нервничаете, Петр Евгеньевич, это фото моего жениха. Бывшего.

– Как его звали?

Мирослава отметила про себя, что Свояков сказал именно «звали», а не «зовут». То есть он в курсе того, что Мерцалов убит.

– Толя, Анатолий, – ответила она.

– А фамилия?

– Мерцалов.

– Вы давно с ним расстались?

– Я не помню точного часа, если вас интересует именно это, – беззаботно отозвалась она.

– Интересно…

– Что интересно?

– Что вы женихов меняете как перчатки. Не успели одного… – Он запнулся.

– Ну, он был не совсем женихом, скорее любовником, – продолжила она игру.

– Любвеобильный парень…

– Почему? Я посчитала его холодным и бросила.

– Вы бросили, другая подобрала и даже успела заподозрить в неверности.

– Да? – Мирослава игриво улыбнулась. – Какая у вас интересная работа. К тому же сложная…

– Ерунда!

– И вы помогли моей последовательнице?

– Естественно. Парень и впрямь пытался ухаживать за другой, но, кажется, безрезультатно, по крайней мере, так утверждает бармен клуба «Рыжая ослица».

– Рома, что ли?

– Почему Рома? Артем.

Он спохватился, что сболтнул слишком много. Мирослава поняла, что больше Свояков ничего не скажет, и решила открыть карты.

– Вы знаете, что Мерцалов убит? – спросила она.

– Я вас не понимаю.

– Да, наверное, не совсем, Петр Евгеньевич. Вообще-то я ваша коллега.

– В смысле? – удивился он.

– В смысле, частный детектив Мирослава Волгина.

– Так… – протянул Свояков, – и что же вам от меня нужно? – Его лицо пошло красными пятнами. – За каким… – он замялся, но, так и не подыскав нужного слова, продолжил: – Вы устроили этот балаган?!