Девушки были в восторге. Мало того, что по Лондону погуляли, так теперь еще и Париж! Ну, о чем еще можно мечтать?

— Увидеть Париж — и жить вечно! — сказала Вика, когда мы наконец-то сошли с поезда. — Куда мы теперь?

— Для начала поищем отель, — предложил Сергей.

Еще в Кале выяснилось, что Сергей вполне сносно владеет французским — это стало ясно, когда он перевел нам одну из вывесок. Теперь его знание языка нам здорово пригодилось.

Отель мы нашли довольно быстро. Из дешевых — так было и практичнее, и безопаснее. Впрочем, девушки не возражали. Как сказала Ольга, лучше сэкономить на гостинице, зато потом прошвырнуться по магазинам.

Сняли мы два двухместных номера. Девушки заняли один, нам с Сергеем, понятно, достался второй. Я был не вполне доволен подобным раскладом — предпочел бы общество моей Ольги — но спорить не приходилось. Хотя небольшой зуб на Вику все-таки имел: подумаешь, недотрога какая. Могла бы провести ночь и с Сергеем. А уж как им там спать — в одной кровати или нет — дело хозяйское. Впрочем, вслух я свои мысли высказывать не стал.

Этим вечером мы уже никуда не ходили. Точнее, совершили небольшую вылазку в супермаркет и запаслись продуктами. Ели прямо в номере у девушек, запивали пивом и «Пепси-колой». То, что все так хорошо заканчивалось, внушало оптимизм.

— И все равно это было опасно, — сказал я, когда мы обсудили последние события. — Ребята явно были настроены серьезно. Если бы не подземный ход, нам бы пришлось туго.

— Кирилл, события складываются так, как и должны складываться, — ответил Сергей, сидя в кресле с бутылкой пива в руке. — Ничто не происходит просто так. И подземный ход нашелся только потому, что он нам понадобился. Это и есть яркий пример трансферных цепочек.

— Чего? — переспросила Ольга.

— Трансферных цепочек, — повторил он. — Так в трансерфинге называют последовательность событий, приводящую к нужному результату. Хотя я предпочитаю говорить просто о цепочках событий — так проще.

— И что, ты знал, что все закончится нормально? — снова спросила Ольга.

— Скорее, я заказывал благополучное развитие событий, — ответил Сергей. — Помнишь, я говорил о слайдах? Перед нашим отъездом в Лондон я визуализировал слайд, в котором мы все четверо сидим у меня дома и обсуждаем благополучное завершение поездки. В данном случае этот слайд — одна из промежуточных целей. Я задал все условия этой конкретной задачи, и мироздание выполнило мою просьбу. Ну, или почти выполнило, — он улыбнулся и отхлебнул из бутылки. — Надеюсь, домой мы уж как-нибудь теперь доберемся.

—Все хотел спросить — как ты открыл сейф? — задал я уже почти сутки мучавший меня вопрос.

— Это не так просто объяснить... — Сергей потер переносицу. — Если ты помнишь, я говорил о том, что работаю с музеями, картинными галереями, с частными коллекционерами, определяя подлинность имеющихся у них экспонатов. Но делаю я это не совсем традиционным способом. Если обычный нормальный специалист определяет подлинность работы по целому ряду признаков, то у меня совсем другой подход. Для определения подлинности той или иной вещи я использую методы магии. Вспомни, Вика рассказывала о своем прадеде-«ви- дящем», который мог мгновенно определять, что за человек перед ним. Что-то подобное можно делать и с вещами. Достаточно определенным образом настроиться на вещь, чтобы узнать о ней практически все. Ты можешь с абсолютной точностью сказать, кто ее автор, и в каком году эта работа выполнена, ты даже можешь почувствовать, что эта вещь страдает от дневного света или, напротив, боится сырости. Можно сказать, что ты чувствуешь запах этой вещи или ее вкус — но это только аналогии. Каждая вещь хранит и запах своих владельцев. Одни люди ощущаются совсем слабо, другие сильнее. Можно рассказать, кто из хозяев любил эту вещь, кто был к ней безразличен, а кто ненавидел. Если говорить о сейфе, то с ним было так же: я настроился на него, почувствовал его. И цифры кода просто появились в сознании. Причем совершенно точные, без каких бы то ни было сомнений. Ты просто начинаешь что- то знать — так, как будто знал это всегда.

— Кодовый замок ты открыл так же? — спросил я.

— Именно, — согласился Сергей и снова хлебнул из горлышка.

— Здорово, — даже вздохнул я. Все-таки судьба удивительно несправедлива: кому-то такие таланты, а кому-то — шиш. — А в казино так можно играть? Угадывать, на какой номер выпадет шарик?

— Можно, — кивнул он. — Только здесь тоже есть свои сложности.

— Трудно угадать?

— Дело не в этом, — покачал головой Сергей. — Там не столько угадываешь, сколько заказываешь нужное число. А проблема заключается в том, что мироздание очень не любит хапуг. И если ты попытаешься использовать свои умения для обогащения, тебе это однажды обязательно выйдет боком. Знал я одного парня — прирожденный маг. В детстве его напугала собака, мальчик даже стал заикаться. Зато после этого у него открылись некоторые способности. В частности, он мог угадывать лотерейные номера, мог делать точные ставки на любых видах тотализатора. Играл и в казино, тоже получалось замечательно. В результате паренек решил, что весь мир у него в кармане. Бросил институт, куда его устроили родители, смог откосить от армии. Купил себе квартиру, машину. Стал завсегдатаем ночных клубов. Разумеется, продолжал играть и выигрывать. Через какое-то время в городе его стали считать шулером и уже не пускали в игровые заведения. Он стал ездить в другие города, зарабатывал там. А кончилось все тем, что однажды он выиграл в казино крупную сумму — порядка ста тысяч долларов. С ним расплатились, но уже тем же вечером парня нашли убитым в гостиничном номере, который он снимал. Вот так обычно и заканчиваются игры в орлянку с мирозданием, — он грустно улыбнулся.

— И кто его убил? — спросила Вика.

— Не знаю, — пожал плечами Сергей. — Какая разница? Суть в том, что это был закономерный финал. Мироздание не любит нарушений равновесия. И, когда чья-то деятельность начинает раз за разом нарушать установившийся баланс, система компенсирует нежелательное воздействие. И самый простой вариант для этого — устранить возмутителя спокойствия. Как говорил товарищ Сталин, «нет человека, нет проблемы».

— Ну, и на кой черт тогда мне такая магия, если я даже не могу сыграть в рулетку? — недовольно произнес я.

— Все немножко не так, — ответил Сергей. — Никто не запрещает тебе играть в рулетку — просто надо знать меру. Один-два выигрыша не принесут тебе проблем с мирозданием. Сложности возникают тогда, когда твоя деятельность становится систематической, когда ты раз за разом нарушаешь установленный порядок вещей. Ведь «левый» выигрыш — это, по существу, кража. А воров не любят нигде. Но при этом есть еще один тонкий момент: если деньги нужны тебе не для обогащения, а для каких-то других дел, наказания не будет. Здесь важно твое личное отношение к деньгам: одно дело, когда у тебя присутствует желание разбогатеть на халяву, и совсем другое, когда деньги, например, нужны для операции больному человеку. Здесь у тебя нет личной заинтересованности, ты не конечный элемент цепочки, а промежуточное звено. Поэтому защитные механизмы мироздания тебя не заметят. Ты не будешь создавать своими мыслями вредного для тебя стяжательского потенциала. Будет реализован принцип, о котором я уже как- то упоминал: пошел и взял то, что тебе нужно, без лишних криков и суеты.