– А прокатите меня туда? – прищурился белобрысый.

– Да запросто! Прыгай!

– Уррра!

– Тако же я!.. Я же… того! Ты куда, а? – ус лыхал Андрей горестные стенания старика, едва пробившиеся сквозь утробное ворчание мотора.

– Что это за дед? – спросил Андрей, объезжая очередную рытвину, в которой при желании можно было устроить заезд на скутерах. – Балаболистый – жуть!

– Так это ж Какой-такой!

– Что? – не понял Андрей.

– Так он же все время повторяет: «А какой такой, а какой такой?»

– Это я заметил. Куда нам теперь?

– Да под горку и до леса. А сколько такая тачка стоит?

– Четыре миллиона.

– У-у! – разочарованно протянул пассажир. – У нас в деревне ни у кого столько денег нет.

«Я разве собирался впарить кому-то из аборигенов редакционную машину?»

* * *

Поселением оказался участок на опушке смешанного леса – выгородок, обнесенный забором из вбитых в землю и переплетенных веревками и проволокой березовых кольев. Прямо за оградой виднелись вскопанные участки – очевидно, велось натуральное хозяйство. Андрея заметили сразу, и, когда он, приподняв и отодвинув калитку из таких же березовых прутьев, вступил на территорию, к нему приближались несколько человек. Впереди шел мужчина средних лет с отросшими неровными прядями русыми волосами. В распахнутой почти до пояса рубахе виднелся нательный крест.

– Здравствуйте, православные! – громко приветствовал хозяев гость.

– Здрасть, здрасть, здрасть, – прошелестело по небольшой толпе разномастно одетых людей, в основном женщин средних лет.

Пара-тройка имевшихся в наличии мужиков, судя по настороженному выражению лиц, были здесь явно вследствие неладов с законом.

– С чем припожаловали? – осведомился русый.

– Мне стало известно, что ваше общество оказывает гостеприимство детям, оставшимся без присмотра родителей.

– Да, ну и что? – не без вызова ответил предводитель.

– Вот я и хочу спросить – этого мальчика у вас нет?

Андрей протянул ему газету с объявлением о награде и фотографией Вани.

– О-о, – не удержался русый, увидев цифру. – Нехило… Рассчитываешь получить?

– Я рассчитываю найти ребенка. Так что? Нет у вас этого мальчика?

– Нет, у нас давно новеньких не было. – Он вернул газету Андрею.

– Оставьте себе. Вдруг что-то узнаете. Это неплохие деньги.

– Да они не заплатят! – махнул рукой еще один из подтянувшихся к эпицентру событий, спитой мужичок в татуировках.

– Я заплачу. Это мой сын.

По все увеличивавшейся толпе прокатился ропот, полудикий народец обступил главного отшельника. Газета пошла по рукам, дамы-поселенки сокрушенно качали головами, мужчины сочувственно цыкали.

– Там мои телефоны, можно просто зайти в редакцию – есть адрес, – сказал в заключение Андрей. – Если что-то узнаете и это поможет найти ребенка – заплачу.

– А надежда на то, что эти люди, желая заработать, может быть, найдут какие-то концы, – закончил отчет о проделанной работе Андрей. – У неформалов тоже есть внутренние структуры.

– Но ты точно видел, что там нет Ванечки?

– Ань, я, конечно, понимаю твое состояние, но ты сама себя слышишь?

– А что? Что я должна слышать?

– Как можно видеть то, чего нет?

– Ты просто не посмотрел повнимательнее.

– Аня, там нет детей – тем более маленьких. Самому младшему лет пятнадцать. И это очень-очень бедные люди. Лишний рот им совсем не нужен… – Анна хотела что-то возразить, но Андрей не дал, – а вот сто тысяч были бы в самый раз. Если б был, хоть какой, они бы мне его обязательно предложили.

Анна сидела, не глядя на него, и что-то соображала.

– Кстати – насчет суммы. Ты оказалась права. Это производит впечатление.

– Да? – оживилась Анна, и Андрей впервые за это тяжелое для них время уловил в глазах жены проблески интереса к своей персоне.

И это воскресенье прошло в напряженном ожидании, но редкие звонки были выражением сочувствия дальних знакомых или вовсе не знакомых людей, но не более. Андрей с трудом сдерживался, чтобы не накричать на очередного звонившего, Анна становилась все мрачнее. Возможно, что-то прояснится в понедельник – люди вернутся с дачных участков, с шашлыков, вынут из почтовых ящиков пятничные газеты…

Очередной звонок городского телефона раздался в половине третьего дня в понедельник.

– Товарищ Полевой? – послышался в трубке голос капитала Макеева.

– Да-а? – отозвался Андрей, почувствовав, что капитан чему-то очень рад – ну просто плавится от самодовольства.

Анна, выбегавшая на каждый звонок, стояла с Маней на руках на пороге гостиной и напряженно прислушивалась.

– Вам с супругой надо бы подъехать…

– Да, да! Куда подъехать?!

Анна сделала пару судорожных шагов.

– У нас есть интересные сведения. Но мы не можем без вас. Надо, чтобы вы ребеночка одного опознали.

– Что значит опознали?! – проговорил Андрей возможно глуше, но Анна уже стояла рядом, заглядывая ему в лицо.

– Вроде нашли женщину с ребенком, под ваше описание подходящих. Надо, чтобы вы посмотрели, ваш ли мальчонка, а уж тогда мы произведем изъятие. Так что подъезжайте к зданию РУВД – адрес знаете?

– Знаю – бывал неоднократно.

Капитан хихикнул, но комментировать не стал.

– Мы сейчас будем. – Андрей положил трубку. – Так, Ань, собирайся по-быстрому… Возможно, менты нашли Ванятку.

– А как он, как?!

– Не знаю – это же не точно. Версия.

– Нет, нет! – Анна от радости чересчур сильно прижала к себе дочку, и та недовольно захныкала. – Это точно он! Он!

– Ты давай осторожнее!.. Я Вале позвоню – пусть Маню понянчит. Кто знает, сколько это продлится.

– Да!.. Это ты хорошо придумал!

«Первая похвала за столько дней!»

– Элементарное злоупотребление служебным положением.

– Это ничего, Андрюшик! Это не грех!

«Ох, я б еще о грехах думал!.. А что, если это не Ванька? Как перенесет это Анна?!»

Глаза у нее просто сияли, она металась по квартире, собираясь на выход. Вале, поднявшейся к ним, пришлось пару раз уворачиваться с ее пути – Анна, похоже, не замечала ничего вокруг. Впервые за много дней она подкрасила губы, но на ее побледневшем, осунувшемся лице помада смотрелась неуместным шлепком краски.

– Чего там, в редакции? – для приличия поинтересовался Андрей у Вали.