Андрея? О! Казенный дом. Ну, это и так понятно – СИЗО не курорт, а он уже здесь… Пустые хлопоты. Ага! За него какой-то бубновый король пытается походатайствовать. Но ничего у него не выйдет. Вот она, красавица «дама пик» вмешалась. Ай-ай-ай… Все, паразитка, испортила!

Наблюдая за ним, Бирюк пренебрежительно усмехнулся.

– Та-а-а-к… А что у нас дома? О-о-о! Тут дела совсем неважные! На сердце крестовой дамы лег валет крестовый. Да-а, смотри-ка! Вот, вот и вот – по картам любовь у них до гроба. То-то я и заметил, как Шустрый на Анжелку поглядывал. Да и она от него нос не воротила…

– Хватит!!! – внезапно потемнев лицом, заорал Волков. – Нечего грузить меня всякой херней! Если допрос закончен, то отправляйте в камеру!

– А хочешь сыграть «на интерес»? – изобразив мефистофельскую улыбку, хитро прищурился Крячко. – Играем три кона. Если счет будет в твою пользу, я добьюсь, чтобы тебя отпустили. Если в мою – ты все нам расскажешь про отнятый у американца артефакт. Идет?

– Идет! – прорычал Бирюк, подходя к столу после некоторого раздумья. – Во что играем?

– В «двадцать одно». Устраивает? Ну и отлично… – Станислав тоже поднялся на ноги и начал проворно тасовать карты.

Лев, со стороны наблюдая за их игрой, лишь чуть заметно улыбался, поняв суть задумки Стаса. Тот сознательно выбил Волкова из колеи, что сделало его куда менее хладнокровным и наблюдательным, а в картежной игре это совершенно недопустимо.

Этот «блицтурнир» уложился менее чем в десять минут. Первый кон выиграл Стас. Второй сумел выиграть Бирюк. Хотя, если судить по многозначительному выражению лица Крячко, выигрыш Волкова был не столько следствием его картежных талантов, сколько очередной хитрой уловкой Стаса. Скорее всего, он специально поддался, чтобы обострить накал эмоций.

Когда начался третий кон, на лице Бирюка засветилась какая-то безумная надежда на «фарт», на шальную удачу… Но на «фарт» в картах рассчитывают только полные простаки и люди, которые оказались в круговерти нескончаемых неудач и верить им уже больше не во что. В картах чаще всего успех определяет наблюдательность, хорошая память и ловкость рук. И именно этих качеств у опера Крячко оказалось куда больше, нежели у криминального авторитета Бирюка. Когда Станислав, говоря шахматным языком, объявил Волкову «мат», тот сломался окончательно. Многоэтажно заматерившись и обхватив голову руками, Бирюк подошел к своему стулу и рухнул на него, не поднимая глаз.

– Ну, так что скажешь нам, Андрей Волков? – убирая со стола карты, простецки поинтересовался Стас.

– Да, – устало выдохнул тот, – Шустрый с пацанами взял америкоса на гоп-стоп. Футляр с папирусом принес мне. Но чуется мне, этот сучонок работает на два фронта – с чего бы это Лекарь именно тем вечером позвонил и потребовал срочно вернуть долг?

– А долг какой – карточный? – спросил Лев, взад-вперед расхаживая по кабинету.

– Нет, я брал у него десять «лямов» для покупки земли. В Подмосковье подвернулся выгодный участок, где должны были строить грузовой терминал. Ну, я и подумал, что, если взять эту территорию, срубить можно будет, самое малое, полста «лямов». А у меня как раз с баблом были напряги. Взял у Лекаря. Вложился. И тут слышу – переиграли с терминалом и строить его будут совсем в другом месте. А тот участок на самом деле стоит «кусков» триста…

– Лихо тебя кинули! И я даже догадываюсь, кто автор этой аферы… – задумчиво усмехнулся Гуров.

– Кто? – подозрительно воззрился Волков.

– Лекарь… – невозмутимо пояснил Лев.

– Лекарь?! – недоуменно переспросил Бирюк.

– Афера, можно сказать, гениальная… – продолжил Лев, изобразив рукой жест восхищения. – Классная многоходовка, все участники которой свято уверены в том, что те или иные свои действия они совершали сами, по собственной воле. И даже близко никто не заподозрил, что все это – не более чем умелое манипулирование людьми. Кукловод из-за кулисы вовремя дергал за нужные ниточки, а куклы послушно выполняли его команды. Я бы на досуге советовал про– анализировать случившееся вот в этом ракурсе. Ну, и что же было дальше?

– А что – дальше? – На лице Бирюка промелькнула разочарованная, с примесью горечи, усталая улыбка. – Я отвез ему «товар» и свидетельство на землю в придачу, он вернул мою расписку. Тему закрыли. Да-а-а… А теперь меня «кидают» еще и Анжелка с Шустрым.

– Да, вообще-то долго им кидаться и не придется… – хмыкнул Станислав. – Шустрый сейчас под подпиской и запросто может отправиться на нары. Особенно, если кто-то расскажет о его «подвигах»…

Это замечание Волкова как-то несколько даже приободрило. Он насупился, и в его глазах загорелся довольно-таки мстительный огонек. Судя по всему, он принял какое-то решение. Задав Бирюку еще несколько уточняющих вопросов, опера отправили его обратно в камеру. Когда за конвойным закрылась дверь, Стас вопросительно взглянул на Гурова:

– У тебя есть какая-то задумка?

– Есть! – кивнул Лев. – Мне кажется, Лекарь ждет чей-то «спасательный круг». Так вот, ему и в самом деле надо помочь выйти на свободу.

– Хм… Интересная идея. – Станислав понимающе рассмеялся. – Ты предполагаешь, что он ударится в бега, прихватив с собой раритет? Но не уйдет ли он от нас, как вьюн в тину? Он же изворотливый, зараза, как черт. Какой ни задашь ему вопрос – он тут же в момент выкручивается. Про раритет ни слова от него не добился, как будто он о нем вообще ничего не слышал. Хотя мы теперь уже точно знаем: папирус у Лекаря.

– Выходит, это единственно реальный вариант добраться до папируса… – коротко развел руками Лев. – Но только нам обязательно нужно кое в чем «свосьмерить». Для того чтобы Ангирдо, выйдя из СИЗО, гарантированно дал деру, надо создать ему явную угрозу того, что он очень скоро снова вернется в СИЗО, а потом еще и сядет на долгий срок. На мой взгляд, Лекаря нужно «попрессовать» на предмет убийства корреспондента «Линии прибоя» Кираяна.

Кивнув, Станислав с некоторым даже азартом отметил:

– Да, случай с Кираяном – это то, что должно ошарашить Лекаря по полной. Сто процентов, что именно он организовал его убийство. Так что, если мы его начнем насчет этого допрашивать, он запросто может запаниковать и, едва появится возможность выйти, даст деру – только пятки засверкают. Вот только если упустим – Петруха нас зашахует, как последних лохов.

– Это ве-е-рно! – иронично протянул Гуров. – Хорошо, давай прикинем, как