— Вы ранены? — спросил мэтр Бланкар, заметив так же как я, рану на голове мэтра Геллера.

   — Рассечение. Ничего серьезного. Если бы не эта… — мужчина проглотил ругательство, — не дернула за свисающий канат, ничего бы не случилось.

   — Случилось бы и многое, — пробормотала себе под нос, опасаясь высказать вслух свои догадки.

   Значит, консул оказался не настолько морально устойчивым и решился на «троллью романтику» вне комфортабельной каюты. За что и пострадал.

   — Позвольте оказать вам помощь? — подoшел к пострадавшему мэтр Бланкар. — Я целитель. Флоранс возьми себя в руки и исчезни! Вы наделали столько шума, сейчас здесь соберутся любопытные!

   — Да-да, конечно, — забормотала перепуганная метресса Кавье. — Я сейчас.

   Она покачнулась, пытаясь встать на ноги, пришлось ее подхватить и помочь. Роковая красотка, испытавшая сегодня неудачу в соблазнении представителя Веналии, собрала разбросанные вещи и ухватила меня под руку.

   — Помоги! Сделай вид, что мы вместе прогуливались, — она умоляюще взглянула на меня.

   Насмешки или надменности в ее глазах не было. Только испуг и ужас перед открывшимися обстоятельствами. Нерешительно кивнула. Была бы здесь Эдит, она бы ни за что не поверила в мои намерения прогуляться в ночи с метрессой Кавье. Зато остальным нет дела до нашей неприязни.

   Туфли, обутые на босу ногу, наверняка доставляли неудобство, но она мужественно улыбнулась навстречу прибежавшим членам команды и первым любопытным из салона.

   — Мэтры и метрессы, что здесь произошло? — строго спросил старший офицер.

   Кто именно из них, я не рассмотрела. На мой взгляд, в форме и в надвинутой почти до самых глаз фуражке они выглядели одинаковыми. Конечно, нас знакомили, представляли в первый вечер, но после, встречаясь с ними, никогда не могла отличить их друг от друга.

   — Мы с метрессoй Атталья прогуливались. Как вдруг заметили, будто что-то падает на человека, стоящего здесь, — взволнованно принялась врать метресса Кавье. — Я закричала от испуга, потом мы подбежали и увидели метра Геллера, с разбитой головой. Хорошо к нам поспешил мэтр Бланкар, он целитель. О, это ужасно!

   И она снова зарыдала. У меня неожиданно возникли подозрения. А были ли ее первые слезы правдивы? Ведь сейчас так натурально убивается, хотя именно она, пусть и случайно скинула тяжеленую лебедку на консула.

   — Флоранс! — крикнул ей целитель, — Иди к себе в каюту и прими успокоительных капель! — затем добавил спокойным голосом, подошедшему старшему офицеру, — Женщины. У них слишком слабые нервы. Готовы в обморок упасть из-за пролитых трех капель крови.

   Роковая красотка, уткнулась в собственные чулки, выступающие теперь носовым платком, и потянула меня в сторону трапа. Я тоже не горела желанием оставаться на месте происшествия, а потому не стала сопротивляться. По дороге нам выговаривали за неосторожность и забрасывали советами, каким средством подлечить расшатанные нервы. Мэтр Броссар не спускал с меня внимательного взгляда. На его молчаливый вопрос покачала головой, не в силах отделаться от цепкой хватки нежданной «подруги». В голове перебирала варианты избавления навязанного общества, чтобы перекинуться хоть словом с наставником, но пока ничего не придумывалось.

   — Глупая курица! — недовольно фыркнула метресса Кавье, выдергивая свою руку, когда мы вошли в коридор кают первого класса.

   Затем она ею демонстративно потрясла, словно стараясь сбросить остатки близкого общения со мной.

   — Будет тебе урок, как пытаться завлечь в свои сети женатого мужчину, — с этими словами, ничего не объяснив и не поблагодарив за помощь, метресса Кавье удалилась в сторону своей каюты.

   Ее гордо вскинутая голова, презрение, написанное на лице, и походка уверенной в себе женщины даже на меня произвели впечатление. Она уходила с видом королевы.

   Проводила ее взглядом, а потом сотворила послание наставнику. Нам просто необходимо встретиться и все обсудить. Второй серебристый лепесток с сообщением о завтрашней прогулке улетел к Эдит.

   Утром проснулась от непривычных звуков порта. Не уверена, ночевал ли Этьен в каюте. На его стороне кровати смята постель, но это и я могла сделать во сне. Долю мгновения смотрела на пустую подушку, а потом подошла к иллюминатору.

   Палерон утопал в розовых лучах восходящего солнца. Пассажиры «Любимца богини» еще нежились в уютных постелях, а моряки уже вовсю занимались своими делами. Я заметила рыбачьи суденышки со свернутыми на палубах сетями, вёсельные лодки сновали между кораблями, стоящими на рейде порта. Немного в стороне заметила край кормы торгового судна, а на пирсе шумела говорливая толпа, состоящая из матросов и местных жителей. Видимо торговля шла полным ходом.

   Снаружи, на палубе слышались отрывистые команды, топот грубых ботинок. «Любимец богини» готовился переправить на берег первых пассажиров, высказавших желание осмотреть достопримечательности острова. Корабельный колокол оповестил о раннем завтраке, но вчера многие собирались отведать местной кухни в кабачках Палерона.

Серебристые послания от Эдит и мэтра Броссара прилетели почти одновременно. Подруга высказала полную готовность отправиться на сушу, а наставник требовал немедленной встречи. Невольно улыбнулась манере ворожея высказывать просьбу в виде приказа, а потом отправилась к шкафу выбирать себе наряд. Разглядывая несколько платьев для прогулок, я почему-то продолжала улыбаться. Предчувствие новой встречи, исключительно по делу с мэтром Броссаром поднимало настроение.

   Выбор остановила на светло-бежевом платье с квадратным вырезом, украшенным белым кружевом, волосы заколола вверх под соломенную шляпу с широкими полями и длинными зелеными лентами. Короткие носочки, удобные туфли на низком каблуке и разумеется ажурный зонтик от солнца. На корабле в нем не было необходимости. Все открытые места прикрывали пологами из парусины, чтобы пассажиры не испытывали дискомфорта от яркого солнца, а вот в Палероне изящная вещица может стать необходимой.

   Последним штрихом стали серьги из жемчуга в виде капель. Длинные перчатки до локтя прикрывали кожу, предохраняя от загара. Я сама себе нравилась в зеркале. Зеленые глаза блестели от предвкушения знакомства с новыми землями.

   Палерон занимал нейтралитет ко всем государствам. Остров входил в Межостровное королевство южных морей, состоящее из разрозненных клочков земли, где нашли приют многие народности. Смешение рас накладывало определенный отпечаток на внешнюю политику. Хотя на каждом из островов преобладала община выходцев из того или иного королевства. Говорят, Межостровное королевство привечало пиратов, но официально никогда этого не подтверждало.

   Палерон населяли в основном индеги. Королевство Индегия располагается на западном побережье Великого моря. Когда-то вело агрессивную политику по захвату соседних территорий. Палерон какое-то время находился под властью амбициозного короля Ургана, и был населен коренными жителями с материка. Позже остров вошел в Межостровное королевство. Конечно, не обошлось без кровопролитных войн. Именно в то время произошел расцвет пиратства. Долгое противостояние ослабило Палерон и другие острова, ведь их защитники воевали вдали от родного дома, и это соблазнило некоторых на легкую добычу. Грабеж на море и суше продолжался, пока шла война за независимость. Король Василь, едва взошел на престол, положил конец вражде, морским боям и пиратству. Им были подписаны пакты о ненападении на соседние государства, а на разбойников охотились военные линейные корабли. С тех пор воды Межостровного королевства считались спокойными как для торговли, так и для путешествий.