деле, это здание, в котором проходит концерт, не оправдало моих ожиданий и представлений. Может быть от того, что я совершенно никак не связана с этой музыкой..

-Прошу,– Абрамс вежливо подаёт мне руку, и я выхожу из салона. Он припарковал машину недалеко от входа, поэтому я с лёгкостью дошла, совершенно забыв о том, что на улице всё ещё моросит дождь и дует сквозной ветер. Наверное, это от того, что я вся до безумия пылаю, и мне как можно скорее хочется избавиться от этого чувства.

Заходим в зал. В холле нас приветствуют мужчины в костюмах разных цветов и женщины в платьях 50-60х годов. Естественно, все переводят внимание на меня, когда захожу я, в клетчатой рубахе и юбке. Замечательный прикид для такого места.

-Волнуешься?

-Конечно! Почему они все так странно смотрят на меня?

-Расслабься и не подавай виду.

-Я, конечно, постараюсь, но если что, я за себя не ручаюсь..

Проходим в зал. Контролёр проверяет наши билеты. Каждый уже занял своё место, и только мы всё ещё стоим на входе.

-Я пойду, займу нам места,–говорю я и пробираясь между рядами дохожу до наших мест. Оглядываюсь на Абрамса и жестами показываю ему, чтобы он поторапливался.

На сцене появляется мужчина и объявляет о том, что остаются считанные секунды до открытия джаз-концерта. В это время, мистер Абрамс ползёт каракатицей до меня, и когда гаснет свет, и на сцене появляются музыканты, он усаживается рядом со мной.

Концерт длится недолго, около пятидесяти минут, но этого времени мне вполне хватает для того, чтобы ещё раз убедиться, что данная музыка – это не моё. Хотя, не скрою, были и моменты, когда мне хотелось танцевать. За всё время выступлений, меня бросало в жар. Я уже думала сказать Гейлу о том, что мне плохо, но одумалась, потому что он мог вызвать мне скорою, а после результатов теста на наркотики я теперь вообще ненавижу врачей.

Себя я стала чувствовать куда хуже после того, как всё закончилось. У меня начали дрожать руки. Чёртовы ломки. Ведь не скроешь того, что внутри тебя ломает непонятная, но томительная боль, сопровождающаяся постукиванием зубов и дрожанием рук.

-Ты в порядке? –замечает меня мистер Абрамс.

-Да. Кажется, у меня поднялась температура..

-Время около восьми, тебя подвести?

-Нет, я хочу прогуляться.. погода сегодня хорошая..

-Там же дождь и ветер.

-Мне нравится такая погода, в самый раз, чтобы пройтись и подумать обо всём.

-Хм. Ну, ладно.

Мы спускаемся на первый этаж и, пока Абрамс стоит в буфете за водой, я встречаю чересчур знакомое лицо. Макс! Он идёт в обнимку с каким-то мужчиной.. Я отворачиваюсь, чтобы он вдруг меня не заметил, но он даже и не собирается смотреть по сторонам. Он счастлив, я впервые вижу улыбку на лице у этого человека. А тот мужчина.. он совершенно не похож на его отца. Может быть, это его старший брат или дядя..

-Кого-то высматриваешь?

-Нет-нет, показалось, что видела тут знакомого..

-Хочешь пить?

-Нет, спасибо. Я, наверное, пойду.. не хочу поздно вернуться домой, потому что мама может заподозрит что-то..

-Хорошо, я провожу тебя до выхода.

Вместе с большим потоком людей выхожу и я. На улице уже прекратился дождь и, кажется, стих ветер. Отлично, погода благоволит мне.

-Ещё раз спасибо за приглашение..

-Рад, что тебе понравилось.

Мы замолкаем. Опять. Опять это дурацкое молчание между нами. Раньше, его скрытность и внезапность меня привлекала, но сейчас.. наоборот, мне кажется, отталкивает.

Прощаюсь с Гейлом и всё той же знакомой улицей возвращаюсь домой. Иду неспеша, словно дома меня никто не ждёт, но на самом деле, я боюсь, что если сделаю ещё один шаг – я упаду и буду биться в конвульсиях, потому что то, что сейчас испытываю я, терпеть совершенно никак нельзя. Шаг за шагом, шаг за шагом и я оказываюсь в центре. Люди оборачиваются на меня, кто-то смотрит в упор, думая про меня всякое, а кто-то и вовсе не скрывает своих эмоций и в открытую показывает пальцем. Но, почему-то ни один из них не спросит как я себя чувствую? «Пьяными» глазами я смотрю на всё вокруг меня. Меня колотит  от холода, всё-таки мама была права, нужно было надеть куртку.

 Впереди себя вижу красивое здание, из окон которого так ярко и тепло светит свет, что он словно манит меня к себе. Кривыми шагами, шкрябая подошвой своих кед об асфальт, я дохожу до окна какого-то заведения... Сначала до меня не сперва доходит то, что я вижу, но потом.. я понимаю, что я увидела многое.

Моментально придя в сознания, я понимаю, что за окном в этом ресторане сидит отец и поглаживает по руке какую-то женщину, а затем наклоняется к ней и они целуются!! Я стою на улице и смотрю на это глазами разбитой детской души.

Мне больно. Мне ужасно больно. Чувствую, как каждая стрела от папы попадает мне в спину.  Он гладит её руку – стрела вонзается мне в спину. Он флиртует с ней – стрела вонзается мне в спину. Он тянется к её волосам – стрела вонзается мне в спину и так до того, пока его действия не заканчиваются.

У меня шок, я хочу сорваться с места, но я не могу, стою как вкопанная. Ветер ворошит мои и без того взъерошенные волосы, затем лёгким движением проходит по щекам, останавливается на моих только что скатившихся слезах и угасает на горячих губах. Отец не скоро заметил меня, а вот его оппонентка при виде меня указала на окно. Вот оно. Мы столкнулись взглядом. Глаза в глаза. Когда бы мне ещё предстояло застукать его в ресторане с какой-то женщиной? Он срывается с места, сейчас он хочет выбежать и начать оправдываться.. я опережаю его. Я убегаю. В этот момент я не понимаю что делаю и куда бегу. Я просто должна бежать. Бежать так, чтобы он не догнал меня и не начал мне говорить слова, которые я должна буду принять за фальшивую правду. Моя детская душа раздавлена, а в голове упала и разбилась рамка с нашей семейной фотографией. Я продолжаю бежать, не обращая внимания на красный свет и только машина, которая чуть не сбила меня, заставляет меня остепениться. Оглядываюсь, и понимаю, что не вижу его. Наконец-то, я одна. Я срочно должна рассказать обо всём маме, чтобы этот ублюдок не опередил меня!

Рвусь со всей силы домой и, когда добегаю до