– Добро пожаловать, дорогие гости! – тем временем заговорил глава семейства Давид Эскалант. – Наша семья рада приветствовать вас на традиционной сто двадцать пятой охоте на территории наших владений!

Раздались аплодисменты.

– Надеюсь, вы подкрепились, набрались терпения и удачи! Итак, пора начинать! Вперёд, охотники!

* * *

Всё это мероприятие показалось мне довольно жестоким и утомляюще долгим, хотя впечатления остались неповторимыми.

Спустя пару часов погони за собаками и пока безрезультатного преследования, мы остановились на пикник, подчиняясь всем тем же традициям.

В указанном месте нас ждали накрытые столы с закусками и напитками. Для желающих кушать сидя были предложены столики, лавочки и даже пледы, расстеленные прямо на зелёной траве. Наша компания предпочла уединенное место на траве у края поляны.

– И почему мы сидим так далеко от всех остальных? – ворчала на меня Мария.

– О господи, Мари! – не выдержал Эйд. – Тебя уже фотографировали несколько сотен раз! Может, им уже не интересно? И, кстати, есть ещё другие люди!

– Да я и не хочу вовсе! – смущённо покраснела та и заёрзала на месте.

– Ну-ну, конечно! – буркнул тот.

Я улыбаясь, наблюдала за перепалкой друзей. На выборе такого уединения настояла я. Ведь так удобнеё всего было наблюдать за гостями, точнеё за одним… Виктором.

Украдкой скользнула взглядом и нашла его почти сразу. Он сидел вприсядку возле собак, давал им корм и воду, несмотря на то, что там были специальные люди, которые получали за эту работу деньги. Было видно, что он это делал с удовольствием, поглаживая некоторых по холке. Животные тоже были в восторге от общения с ним.

Я посмотрела на его лицо. От нежной улыбки Эскаланта у меня мурашки побежали по телу. Мне вспомнилось, как его руки так крепко меня прижимали, когда мы целовались… Я почувствовала, что краснею и быстро укрылась за стаканом гранатового сока.

Но не успела я отвернуться, как увидела чрезвычайно раздражительную картину. К Виктору приближались две молоденькие девицы с глуповатой улыбкой на устах. Они с опаской глядели на собак, но желание пообщаться с красавцем Эскалантом, очевидно, было сильнее страха.

Я наблюдала, как Виктор поднял на них глаза. Вежливо встал на ноги и развёл руками, когда они приблизились, мол, не могу подать руку – они не совсем чистые.

Но девицы омерзительно-наглые оказались, заметила я. Одна из них смеясь, махнула рукой, и… прильнула к нему, целуя в щёку. Другая последовала примеру своей подруги-прилипалы.

Моя рука машинально сжала стакан с соком, когда я увидела, как лицо Виктора озарила обворожительная улыбка.

– Чёртов бабник! – себе под нос ругалась я, пока друзья увлечённо спорили о перспективах данной охоты.

Эскалант общался с кокетничающими во всю девицами, и моё желание кинуть в них чем-нибудь с каждой секундой было все сильнее.

Но тут Виктор будто почувствовал, что за ними наблюдают, посмотрел в мою сторону и скользнул взглядом, резко остановился на мне. Если он что-то и почувствовал, то виду не подал.

Сухой кивок мне в знак приветствия. Не успела я отреагировать, как одна из бессовестных начинающих шлюх легонько коснулась его подбородка, привлекая взгляд на себя. А её подруга тем временем, посмотрела в мою сторону, небось, решив узнать причину его минутной отвлечённости.

Эта овца с разрисованным макияжем лицом высокомерно окинула взглядом меня и нашу компанию. Я ответила ей тем же и отвернулась.

– Дорогая, – обратился ко мне Эйд, – так было всегда. Эскаланту не надо особо напрягаться, чтобы найти себе компанию на вечер.

– Такие, как они, испортили его отношение к девушкам! – яростно возмутилась я.

– Но только ты дала ему от ворот поворот! – усмехаясь, заметила Мария. – Это его жутко бесит, очевидно.

Я хотела уже что-то ответить, как увидела Себастьяна Эскаланта, проходившего недалеко от нас в одиночестве, что было крайне редко за все время охоты.

– Я сейчас! – на ходу бросила я и зашагала к брату Виктора навстречу.

– Добрый день! – поприветствовала я, когда он был уже напротив меня.

Эскалант поднял на меня глаза. Видно было, что я отвлекала его от каких-то раздумий.

– Мы виделись с вами на днях, – начала я, немного смутившись от его медленной улыбки. – Меня зовут…

– Злата Бронских. Я помню.

Я немного опешила, особенно оттого, как он смотрел на меня. Будто перед ним стоит забавное дитя, лет пяти, не больше, которое пытается говорить с взрослым на его языке. У этой семейки высокомерие в крови?!

– Зачем вы сказали мне это? – прямо спросила я.

– Я так стар, что ты так обращаешься ко мне?

Я моргнула, удивляясь. Ведь даже не заметила, как именно обратилась к нему.

– Я не знаю вас. И мне почему-то неловко…

– Честность – это достоинство. Но лучше на «ты», договорились? – он немного смягчил взгляд и выжидающе сложил руки на груди.

Этот жест мне напомнил Виктора.

– Я попробую. И всё же почему вы… ты мне сказал такое? Ведь ты должен быть на стороне брата. Всегда.

– Так и есть. Но только в тех случаев, когда я считаю его поступки достойными. А это бывает редко.

– Что же вас… – на миг я закрыла глаза.

Чёрт, это сложно!..

– … тебя смутило в его поступках на этот раз?

– Не думаю, что мы настолько близкие знакомые, чтобы я обсуждал с тобой брата! – он собрался уходить.

– Ошибаетесь! – заставила я его задержаться своим напором. – Вы уже переступили эту черту. А если вы… ты не расскажешь мне, то я поведаю о твоём совете Виктору!

Брови Себастьяна Эскаланта взметнулись вверх.

– Ты осмеливаешься меня шантажировать, девочка? – не скрывая насмешку, улыбнулся он.

– Понимай, как хочешь.

– Хм… – Себастьян суженными глазами окинул меня взглядом. – Теперь понятно, почему брат так увлечен тобой.

Приятное покалывание в области моего сердца – реакция на его слова.

– Уже нет.

– Ты про его спутниц? – он хмыкнул и кивнул в сторону Виктора с его поклонницами. – Да, мой брат иногда поступает как вспыльчивый… идиот.

– Как мило! – съехидничала я.

– Значит так, сеньорита. – Себастьян шагнул ко мне. – Шантаж? Интриги?.. Ну зачем ты портишь себя этим? Я повторюсь, ты очень хорошая. А мой брат, как не прискорбно, далёк от идеала моральности. Хочешь ему рассказать о моём совете тебе? Пожалуйста, я ему это же повторял в лицо раз этак сто.

Мне было приятно слышать его слова. Наверное, потому что о Себастьяне складывалось впечатление человека, который не льстит и не лицемерит.