— Итак, господа, мы собрались здесь, что бы соединить браком этого мужчину и эту женщину. Если кто-то имеет сказать что-то против, то пусть говорит сейчас, или молчит в будущем.

Обряд венчания покатился дальше, как положено. Мейлину поразило только имя Арриана: Арриан Этьенн Александр Риодор, принц Риодора, князь-наследник Маунтвинда. Как пышно! Ее скромное Мейлина Мария Ордани совсем потерялось за этой пышностью. Обменялись кольцами, и, наконец прозвучала фраза, которую Мейлина думала, что она никогда не услышит.

— Объявляю вас мужем и женой! Что Бог соединил, человек да не разъединит!

Они вышли из церкви, вокруг стояло все население рыбацкой деревушки, их поздравляли, осыпали цветами, Мейлина по обычаю кинула за спину букет, его, хитро улыбаясь поймала довольная Кира. Остальные девушки просто не знали этого обычая. Арриан тихо переговорил со священником, и тихо пообещал что-то, передав кошелек с деньгами. В деревне накрыли праздничные столы. Был обед, танцы, праздник продолжался до темноты.

Ночью, положив голову на плечо уже дважды мужа, Лина спросила:

— Арр, ты заранее организовал вторую свадьбу?

— Как только узнал о том, что отец Пауль еще жив и служит. Надо найти ему замену на Большой земле, из тех священников, кого преследует инквизиция, и кто ищет укромное место, что бы служить Господу без страха. Это единственная церковь на землях княжества, и пусть она останется таковой. Я же понимаю, что тебе было не по себе без традиционного венчания. Теперь легче стало?

— Спасибо, Арриан, ты у меня лучший! — Последовал жаркий поцелуй с продолжением.

Спокойно намечающийся на утро отъезд, вернее, отлет, пришлось отложить. Неожиданно почти все рыбаки, побросав сети и снасти в море быстро направились к берегу. Староста предупредил гостей, что идет шторм. Решили лучше не лететь, переждать непогоду. Рыбаки спешно вытаскивали лодки на берег, подальше, что бы их не унесло волнами. Между ними беспокойно ходила молодая, беременная женщина. Она спрашивала у соседей, не видели ли они ее мужа. Где же он так задержался.

— Он пытается снасти снять, я ему кричал, чтобы бросал, но он у тебя упрямый. О, смотри, вот он! Пытается войти в бухту. Не выйдет, поздно, ветер с берега! Унесет в море, погибнет!

В бухту, борясь с ветром, и начавшимся проливным дождем, пытался, усиленно работая веслами, войти одинокий рыбак. Все столпились на берегу, переживая, справится он, или нет. На горе рыбака, начался отлив, и лодку сносило в море. Молодая жена стояла впереди всех, отчаянно ломая руки, наблюдая, как утлую лодочку сносит все дальше в море, где уже бушевали серьезные волны.

— Мужики, у кого есть прочный канат? — вдруг закричал Арриан.

— Не добросить, далеко!

— Добрасывать не будем, давайте быстро, а то его совсем унесет!

Удивленные рыбаки дали Арриану прочную веревку, свернутую в бухту. Он начал быстро скидывать одежду с торса. Рыбаки с удивлением смотрели на его действия. Скинув рубашку и сюртук, Арриан перекинул веревку через плечо, конец обвязал вокруг талии, подошел к самому краю воды и крикнул:

— Отошли от меня на три метра, дайте свободное пространство. Вперед рванулся командир охраны:

— Князь, давайте я, не вы, я!

— Тебе не справится, приготовьтесь, если я не осилю, полетите на помощь!

Мощные, более трех метров крылья рванулись на свободу, в два маха Арриан поднялся в воздух, ветер подхватил его и понес в сторону гибнущего рыбака. Несколько взмахов, и он уже над ним, быстро снял веревку с плеча и швырнул в лодку. Рыбак поймал и привязал конец к скамье, а затем, еще раз к кольцу на носу, Арриан что-то крикнул, парень взялся за весла, помогая крылатому помощнику тянуть лодку к берегу. Мощные крылья рассекали воздух, борясь с ветром и течением, в какой-то момент показалось, что князь — винглорд не справится и его тоже утянет в море, Но тут Арриан сделал пасс руками, и ветер начал стихать, еще минута, и он изменил направление, и задул в сторону берега. Лодка и ее крылатый буксировщик стали приближаться к ожидающим их на берегу, переживающим зрителям. Еще несколько взмахов крыльев, и лодка почти у берега. Опомнившиеся рыбаки схватились за веревку и все вместе потянули ее на сушу. Арриан приземлился, отвязал веревку, Лина кинулась к нему с сухой простыней, обтереть мокрые крылья.

— Арр, я чуть сума не сошла, что, нельзя было отправить гвардейцев вместо себя!

— Нельзя, Лина, они бы не смогли развернуть ветер, их бы унесло в море.

— Так это ты заставил ветер задуть с моря?

— Я! Теперь я знаю, что стихии мне действительно подчиняются!

Тут к ним подбежали с одной стороны Кира с сухой одеждой, с другой — молодая жена глупого рыбака. Она бухнулась на колени перед Аррианом и пыталась целовать ему руки, лепеча слова благодарности. Пошатываясь подошел и ее спасенный муж, тоже бухнулся в ноги, благодаря. Его увели гвардейцы, давая возможность продрогшему на ветру князю, наконец, одеться. Подошел староста, принес фляжку и стакан. Налил больше половины, протянул Арриану.

— Выпей, Ваше Высочество, сам гнал, первое дело, если промокнешь, никакая простуда не возьмет. Спасибо тебе за Мишку, зять он мне, молодой, дурак еще, побоялся, что я за снасти отругаю. Снял все-таки все, поганец, и улов привез только сам чуть на дно к рыбам на корм не попал! Пей, не бойся, на чистом зерне гнал, не самогон, слеза.

Командир гвардейцев дернулся, но Арриан остановил его жестом, взял стакан, одним глотком осушил, и замотал головой, закашлялся.

— Хоть запить дайте, не самогон у тебя, огонь!

— Ну извини, Высочество, шампанского не держим, вот, закуси пирожком с креветкой, моя жена мастерица их жарить. И ты, служивый, хлебни, что бы не переживать, что я принца травил, жив будет, не заболеет.

Арриан кивнул, разрешая, командир тоже приложился к стакану.

— Так, мужики, заканчивайте пьянку, пошли домой, сегодня не полетим, а от простуды я травки заварю, больше пользы будет.

Староста ухмыльнулся в усы, прошептал что-то вроде: «Баба она баба и есть, хоть княгиня, хоть рыбачка»! — И пошел к своим соседям.

Арриан взял Лину под руку, шагнул в сторону их жилища, но его позорным образом шатнуло, Лина помогла не упасть. Подскочили гвардейцы, поддержали, двое принца, еще двое, командира, у которого тоже позорно разъезжались ноги, и который всю обратную дорогу ругал старосту и его «слезу». Наутро вылет опять отложился, обоих дегустаторов мучило жесткое похмелье. Более привычный гвардеец отделался головной болью, а вот Арриан, привыкший к благородным напиткам, ощутил всю прелесть похмелья, напоминающую тот самый рвотный корень. Лина только успевала