декабря 1779-ого года, физический класс сдавал свой первый экзамен. Как учитель с большим стажем и опытом, я теоретические знания всех своих учеников оценил на отлично, а кандидатов в великие физики, Игната и Степана, еще и с плюсом. В теории слабее всех был Лаврентий, но его природное экспериментаторское чутье с лихвой все компенсировало.

Подошло время воплощать знания и идеи с жизнь. И здесь раздалась команда: стоп машина! Одно дело собрать гальваническую батарею для экспериментов, совершенно другое создать и наладить промышленное производство. И так абсолютно всё.

Знаменитый Алессандро Вольта конечно уже вовсю изучал электричество и вот-вот совершит свое великое открытие, создание вольтова столба, но я-то всё это знал и мои ученики уже то же знали и вовсю с этим столбом экспериментировали. И нам уже нужны были батареи гальванических элементов, которые будут источниками энергии для различных электрических устройств и механизмов.

Яков конечно не занимался в физическом классе, но в физике докой стал очень быстро, на стадии редактирования он изучил всё мною написанное и когда начались физические эксперименты, принял в этом самое деятельное участие.

Больше года мы потратили на решение всяческих проблем, производственных, научно-методических, организационных и прочих. С моей подачи под руководством Якова мои ученики провели целую серию различных химических и физических экспериментов и в конце 1780-ого года получили наконец-то нужный результат, «полужидкий» марганцево-цинковый элемент. Он был очень похож на гальванический элемент французского химика Жоржа Лекланше, описанный им в 1868-ом году. Я конечно понимал, что ни о каких научных приоритетах даже Алессандро Вольта речь уже не идет. Но чтобы самому не запутаться и самое главное не свихнуться, я для себя употреблял знакомые термины, названия и фамилии. Поэтому я, разработанный марганцево-цинковый гальванический элемент, для себя и про себя, называл типа Лекланше. Очень быстро мы его усовершенствовали, получив сухой элемент, так как он не содержал свободного жидкого электролита и в сентябре 1781-ого года начали его промышленное производство. Летом этого же года появился еще один элемент, нормальный ртутно-кадмиевый элемент. Он стабильно выдавал эталонную ЭДС в один вольт.

Уже после появления Алексея Лаптева и Джона Келли у нас появились цинк-хлорсеребряные элементы, эти элементы можно было использовать на воде. Попутно была открыта и быстро освоена гальванопластика. Четыре вида химических источника электрического тока, при том три из них были мне знакомы по моей прежней жизни. На подобный успех я честно говоря не рассчитывал, просто фантастика.

Параллельно мы пытались делать электродвигатели, они же генераторы. Мои умники быстро сообразили и доказали одно из главнейших положений электротехники: генератор электричества и обычный электродвигатель, это одно и то устройство, всё зависит в какую сторону вал вращается.

Но вот работоспособный двигатель у нас как раз и не получалось сделать очень долго. Чего стоило научиться вручную делать катушки индуктивности. И только когда мы добились успехов в создании электрических батарей, дело двинулось вперед, подключились наши лучшие технические кадры и поздней осенью 1783-ого года мы наконец-то создали первые образцы вполне работоспособных электрогенераторов и соответственно и двигателей.

К этому времени мы уже знали что такое гальванопластика, электролиз, сумели получить электрическую дугу и начать её изучение, создать электрический телеграф и начать строительство телеграфной линии: Усть-Ус-завод на Терешкина-Усинск-Железногорск-Медвежий перевал-Туран. Азбуку Морзе я не знал, но её принцип был простой и понятный и Степан за два дня разработал свою систему и пока строилась первая очередь телеграфной линии от Усинска до завода, подготовил первых телеграфистов.

Осенью 1783-ого года было сделано еще одно великое открытие: «изобретение» радио и с началом 1785-ого года наши лучшие научно-технические кадры занялись совершенствованием аппаратуры для радиосвязи.

Успехи в изучение и освоение электричества почти похоронили идею Якова создания газового освещения. Но он сильно из-за этого не переживал, могильщиком своей идеи был он сам. Ему удалось создать первую лампу накаливания. Мы воспроизвели будущие эксперименты Хамфри Дэви создания лампы накаливания путем пропускания тока через тонкую полоску платины. Яков загорелся этой идеей, мы с много беседовали и фантазировали на эту тему и в итоге он создал целых две лампы накаливания, одну с вольфрамовой нитью, другую с платиновой синтетической нитью по технологии итальянца Алессандро Круто разработанной в 1880-ом году. Ненавязчиво я подкинул ему идею замены вакуума на какой-нибудь газ и он очень быстро нашел одно из этих веществ, красный фосфор и его соединения. Всё это Яков делал в то же время как создавались электрические батареи и постепенно в наших домах стало появляться электрическое освещение. Электрические батареи для бытовых целей выпускались естественно двенадцати вольтовыми. А улицы наших городов, поселков и станиц пока стали освещать газовые фонари конструкции Миронова. Светильный газ производился на коксовых батареях заводов на Терешкина и в Туране.

За все время завод построил почти тридцать паровых машин. Одна из них качала воду из Уса и осуществила идею Фомы Васильевича о центральном водоснабжении Усинска. Причем воплощение превзошло даже первоначальный замысел. Забор воды был настолько выше по течению, что обеспечивал не только Усинск, но и Железногорск. Целых три года неугомонный дедушка Фома руководил литьем керамических труб, а затем и их укладкой. Свое детище в работе он не увидел. Неугомонный старик умер за месяц до начала работы водопровода в Усинске. На его место в Совете избрали Якова Ивановича Миронова.

Пять паровых машин мы поставили в Минусинск. Первая была отправлена в семьдесят девятом году. Три месяца потратили наши мастера на её установку и обучение. Через год поехали еще две в небольшой городок Кузнецк. Там мы решили начать строить современный металлургический завод, у нас использовалась такая терминология, мы не говорили железоделательные заводы.

Под это дело наш торговый партнер собрал компанию сибирских купцов и завод строился полностью на их деньги. В долю он позвал всех обиженных на него. Дело шло туго, за прошедшие пять лет только-только завершили строительство и готовились провести первую плавку.

Еще две машины оправились на Алтай и Петр Евграфович с целой бригадой провел там почти полгода, обучая местных инженеров и мастеровых.

Закрома у нас просто ломились от изобилия всего, что только можно было выращивать в долине и в Туве. Причем наше сельское хозяйство еще поставляло нужное сырьё для промышленности. Серафима Миронова оказалась большой умницей и добилась потрясающих успехов в селекции картофеля и сахарной свеклы. Окружной начальник заслал человека в Берлин к самому Андре́асу Сигизму́нду Ма́ргграфу и за немалые деньги немец передал нам результаты проведенных в 1747-ом году исследований тонких срезов естественных гибридов лиственной и корнеплодной свеклы. В них он обнаружил кристаллы сахара и определил, что его содержание — 1.3 процента. Господин Ма́ргграф