Сила с радостью, плотным потоком будто захлестывает меня и вырывается в Мир. Но зацепить только куб, который я вижу обычным зрением, у меня не получается. В другом зрении, куб и щит вокруг видится чем-то одним, застывшим. Я окружаю замершее пространство своим вниманием, и, постепенно продавливая, начинаю изменять его. И тут же понимаю, что куб сам начинает проваливаться из нашего Мира. Похоже, он просто слишком тяжёл для него. Но очень медленно.

Инквизиторов уже буквально трясёт. С их лиц льётся пот, у некоторых даже глаза закатываются, но они стоят.

Я уже вкладываю в технику практически все, что у меня есть, и этого не хватает. Куб вроде и скользит из Мира, но в то же время, я понимаю, что если сейчас остановить поток Силы, то этот Бог снова восстановит нужное ему равновесие. Я вычерпываю себя до дна, и на мгновение даже впадаю в панику. Спасает эту ситуацию мой старый идеальный накопитель, про который я забываю уже давно. Он висит у меня на цепочке уже второй месяц, и я тонкой нитью постоянно отдаю туда Силу. Как начал для тренировки, так и не прекращал.

Я мысленно нащупываю камень, и зачерпываю оттуда нужный поток. Сила врывается сквозь меня в технику, продавливает Волю Бога, устанавливая мою, только и я в этот момент начинаю орать от боли. От того, что у меня буквально горит все тело. Такой поток Силы, я никогда через себя не пропускал, но снизить его — это значит точно сбросить технику. И тогда все зря. Ору и держу.

В какой-то момент, кусок пространства немного покрывается рябью, и внезапно схлопывается. И я практически вижу, как куб проваливается куда-то, на какие-то глубокие слои хаоса. И в эту же секунду та пустота, которая ощущалась на всей территории городка, резко пропадает.

Я замираю. Инквизиторы падают на пол, словно марионетки, у которых обрезают нити. Нахожу взглядом Глеба.

— Похоже, у нас получилось! — я улыбаюсь от внезапного облегчения. Инквизитор слабо кивает и зажигает над рукой огонек.

Делаю шаг к Глебу. И тут под ногой выстрелом хрустит осколок стекла. Чувство опасности мгновенно сходит с ума.

…

— Таких полномочий у меня нет. И не за этим мы пришли. У меня приказ. И я буду атаковать!

— Э, брат, у меня тоже приказ. Мы вас же тут и положим, отводи ребят. Пожалей их матерей.

…

— Живой, Кирюха, живой! Ну теперь-то мы выберемся, нормально. И не из такой жопы выбирались. Так, давай, давай, поднимайся. Пить? На, снежком умойся пока. Щас, щас, вот прижми. Держи. Бинтом сейчас, потом наш коновал залатает. Мы еще дома с тобой зажжем. Не отключайся Киря, говори со мной.

…

— Боров, брось меня, не дотянешь! ты можешь выбраться!

— Х…ню несешь Киря, мы потихоньку, полегоньку. Дошли уж почти…

Голову разрывают звуки близкого боя, выстрелов, разрывов снарядов.

«КИР!»

Я ничего не вижу, челюсти смыкаются будто капкан, каждое слово Борову я цежу сквозь пелену. Нет, вдвоем не дойдем. Да и куда? Нас зажали в пригороде, отряд уничтожен весь. То что Боров выжил, это чудо, и нужно, что бы хоть он дошел. Один он дойдет.

— Боров, иди один, тебя Катька ждет, тебе надо!

— Нормально Кирюх, у меня еще полрожка осталось, дотянем.

…

«КИР! ЭТОГО НЕТ!»

…

Так, стоп. Боров погиб в две тысячи первом. Я помню.

«КИР! — внезапно чувствую, что меня сильно трясут за плечи. — Приходи в себя!»

Тело, каждая клеточка, взрывается золотой теплой волной целительского заклинания. Целительского?

С трудом продираю глаза. И тут же их прикрываю, голова словно взрывается от света вокруг.

— Кир, ничего этого нет! — смотрит мне в глаза побратим. — Вспоминай!

Мгновение дезориентации, и на меня обрушиваются воспоминания.

— Так. Секунду. — выставляю вперед руку. — Что произошло?

— Кирилл, Вы внезапно остановились, — говорит голос Глеба из-за спины. Оборачиваюсь. — Пошатнулись и упали на пол. Потом от Вас разошлась волна Силы, практически видимая глазами. Никого из нас не задело. Насколько я понял, Ваших людей тоже, а вот атакующие группы Ордена поблизости, похоже, перемололо в фарш. Но это сложно определить, так как сейчас отделить их от щебня, в который превратились дома, вряд ли получится. Потом, появился Ваш побратим и вытащил Вас наружу. Надо сказать вовремя, домик уже складывался.

Я оглядываюсь вокруг. Мы стоим рядом с развалинами этого небольшого храма. Вокруг, метров на четыреста теперь простирается пустошь с толстым слоем щебня, на которой стоят четыре крупных дома. По плану именно их должны были занять мои войска.

— Из своих я кого-нибудь задел? — с тревогой прислушиваюсь к струнам клятвы у себя внутри.

— Насколько мы пока можем определить — нет. — говорит инквизитор. — Да и без сознания Вы были не более пяти минут. Хотя бои, похоже, прекратились. — прислушивается.

Я прислушиваюсь тоже. Перестрелок вообще неслышно. Иногда глухо бухают разрывы снарядов в нескольких километрах, но это, похоже тропу к замку контролируют, не более того.

— Так, Кир, ты в себя пришел, я вижу, — Лис касается моего плеча, — нам нужно вытаскивать всех раненых, соберись. Штурм, я видел, тяжело нам дался.

Киваю и тянусь к Силе. Замираю, будто касаясь океана. Сила ластится ко мне, и я чувствую эту мягкую, и, в тоже время, грозную мощь. Я словно растворяюсь в этой глубине, и каждая волна, ощущается как собственная рука. На мгновение, я становлюсь тысячеруким существом, которому не составляет никакой сложности поставить зеркала перемещения к каждому, кого я чувствую рядом в опасности. А чувствую я очень и очень многих. Некоторые окна, открываю прямо под лежащими людьми, с которыми связан нитью клятвы, и они сразу же оказываются у форта целителей.

— Напарник, перемещайся к форту. Ты там сейчас очень нужен.

Глава 54

Лис перемещается к форту и тут же принимается за работу. Я его чувствую, почти вижу его действия даже не по нашей связи. Вижу действия целителей, движения своих и чужих бойцов.

Я внезапно становлюсь немногим больше чем человек, и в тоже время значительно меньшим, так как даже простые фразы приносят сильное неудобство, а попытка двинуться с места почти нарушает это вовремя случившееся со мной Понимание. Я словно застываю в одном мгновении, которое постоянно только сейчас. Это чувство почти приносит с собой боль, какую-то радость и невероятную свободу.

Боль от того, что мгновение длится, и я боюсь его потерять. Радость от кристальной ясности сознания, такой, которую никогда не ощущал раньше. И свободу, которая будто разжимает какие-то тиски условностей в моем разуме.

Я делаю вдох, и с каждым, полностью осознаваемым движением, словно расширяю себя.

В какую-то секунду, касаюсь холодной стены, и понимаю, что это граница второй зоны без Силы. К ней неприятно прикасаться сознанием, и даже отсюда чувствуется ее голод. Это почти физически неприятно.

Чувствую Лиса, который накладывает стазис на раненных со скоростью стрельбы из карабина. Так что, за жизнь своих бойцов, которые дотягивают до помощи, я спокоен.

Чувствую отца и Марата на штабном диске. Те, очевидно, обеспокоены и увлечены спором.

Внезапное желание оказаться на корабле очень странно срабатывает. Я просто перестаю быть у развалин храма, и в то же мгновение начинаю быть на штабном диске, рядом со столом-картой местности.

— Я не заметил, как ты появился, сын. — оборачивается отец. — Присоединяйся к обсуждению. И извини, что не дал повоевать, — чуть смущается, — как только ты снял эту зону, я не стал ждать новой возможности, и ударил сразу же. Марат к тому времени знал уже большинство очагов сопротивления. А заниматься переговорами я посчитал нерациональным. Все равно в этом городке людей не причастных к Ордену нет. Не обижаешься?

Медленно качаю головой и улыбаюсь. Говорить мне пока не хочется. Неприятно, хотя и возможно. Сказанная Лису фраза до сих пор будто жжет изнутри, а ведь она совершенно обычна.

— Вот и отлично! — отец снова оборачивается к безопаснику. — Так что с атакой замка?

— Олег Дмитриевич, сейчас атаковать его нельзя. У нас потери до половины всего отряда! — Марат с жаром доказывает отцу, — Хорошо, что почти все — восполнимые. Смертей пока что удивительно мало. Но атаковать сразу же нельзя, сейчас только людей положим.

— И что предлагаете? — папа спокойно смотрит на мага, — Замок брать надо, и времени у нас нет, если не хотим воевать еще с такими же отрядами.

— Блокаду, и пару дней перерыв. — качает головой Марат. — Не возьмем сейчас. А за пару дней, целители