И это была лишь первая нестыковка в их с Асой плане. Не было никакой уверенности, что Лука сразу же передаст письмо Рензо, а если и передаст, то Рензо навряд ли успеет в Беллакву ко дню рождения Наследника. А ведь были еще и другие проблемы, риски и неопределенности.

Прежде всего, Номи предстояло написать еще одно письмо брату, а Аса должен был передать его Рензо. В письме надо было дать четкие, подробные инструкции, как и что делать на балу. Она должна была поведать Рензо, что необходимо правдоподобно инсценировать попытку покушения, ни в коем случае не подвергая Верховного Правителя опасности. Потом ему предстояло изобразить борьбу с Асой, который придет отцу на помощь. Затем Рензо должен был, испугавшись, сообщить, что его нанял Малахия. И затем, не медля ни секунды, покинуть дворец.

Во-вторых, Номи надлежало подбросить в покои Малахии убедительное доказательство его вины – письмо, в котором подтверждалось бы, что наемный убийца берется за предложенную работу.

И еще во время маскарада Асе необходимо было своевременно убедить отца удалиться в комнату отдыха, где и должна произойти попытка покушения.

Если все случится в соответствии с планом, то Аса немедленно укажет на Малахию, а затем в сопровождении стражников Верховного Правителя обнаружит в его комнате доказательство – то самое сфабрикованное письмо.

То, что Номи ночью на террасе представлялось рискованным, ужасно сложным, но все же вполне выполнимым, сейчас, при свете дня, казалось абсолютным бредом.

Ведь даже первый шаг, самый первый шаг, но тот, без которого весь остальной, столь тщательно разработанный ими план терял всякий смысл, уже находился под угрозой срыва.

Номи с трудом поборола приступ тошноты.

– Тебе нездоровится? – спросила Марис, обнимая Номи. – Ты выглядишь совершенно больной.

Номи попыталась отвлечься от тревожных мыслей, но желудок ее, тем не менее, не унялся.

Здания у самого горизонта поглотили темные тучи.

– Меня пугает надвигающаяся гроза, – сказала Номи едва слышно, кивнув на горизонт.

Ободряя подругу, Марис потерла ей руку.

– Там – всего лишь дождевые облака, и она еще далеко. Они крутятся у горизонта уже не первый день, и, возможно, здесь даже дождя не будет.

– Ты боишься грозы? – влезла в их разговор Кассия.

Номи заскрежетала зубами.

С негромким стуком гондола пришвартовалась. На пьяцца их ожидала черная с золотым карета, рядом по стойке «смирно стояли Наследник и кучер, а запряженные в карету крупные черные лошади всхрапывали и обеспокоенно мотали гривами. Сразу за каретой во множестве располагались лавки и тележки, владельцы которых наперебой предлагали свежие фрукты, отменные ткани и даже целые свиные туши.

Первой из гондолы вышла Номи. Бросилась на рынок, будто бы разглядывая предлагаемые там товары, сама же во все глаза высматривала невысокого человека в голубом жилете. Сначала она углядела блистающие на солнце серебряные ножи, и лишь потом – обладателя жилета. Тележка с ножами располагалась между лавками, в одной из которых продавали бобы и горох, а в другой – перчатки.

– Номи! – Ее за руку схватил Малахия. – Тебя же все ждут.

Шанс передать письмо, быть может, последний, был безвозвратно утерян. Номи постаралась не показать своего разочарования. Наследник отвел ее к карете. Кучер немедленно вскочил на козлы.

У кареты Наследника поджидала Кассия. Сначала он помог взобраться в карету ей, затем Марис. Последней оказалась Номи. Рука Наследника была теплой, твердой. Номи уселась на деревянную лавочку, накрытую подушками. Наследник сел рядом, и Номи сразу же почувствовала его ногу рядом со своей. Карета медленно двинулась по булыжной мостовой, и колени Номи и Наследника принялись стукаться друг о друга. Номи смотрела на крошечную лавку, где торговали ножами, и на человечка в голубом жилете. Единственное, что она хотела, – закричать от отчаяния.

Но отчаиваться было еще рано: карета вернется, и ей представится еще один шанс, пусть последний, но шанс.

– Как ты себя чувствуешь, Номи? – поинтересовался Наследник.

Сегодня на нем были белая сорочка из тончайшей ткани и штаны из мягкой кожи. Одежда весьма ему шла, и при любых иных обстоятельствах Номи сочла бы его привлекательным.

– Все хорошо, Ваше Высочество, – сообщила Номи тоном, который казался ей вполне убедительным.

– Инес сказала, что сегодня мы посетим парфюмерный магазин, – встряла в разговор Кассия, на которой сегодня было оранжевое платье с желтыми узорами. – Это правда?

Малахия кивнул.

– Помнится, недавно вы упоминали, что недолюбливаете цветочные запахи, – сказала Кассия. – А какие запахи вам нравятся, Ваше Высочество?

– Даже не знаю, – чуть помедлив, ответил он. – Признаться, никогда прежде не задумывался.

– Так мы, с вашего позволения, подберем его для вас, – кокетливо произнесла Кассия. – Самый, самый лучший!

– Попробуйте. – Наследник без явной охоты улыбнулся, затем повернулся к Марис и проговорил: – Марис, а что тебе больше всего нравится во дворце?

Марис улыбнулась. Волосы ее спадали на лицо, и она выглядела куклой – лишенной малейшего изъяна и совершенно пустой.

– Больше всего мне нравится возможность проводить время рядом с вами, Ваше Высочество.

Наследник, сжав руку Номи, обронил:

– Понятно.

Беседа прервалась, и Номи принялась разглядывать проплывающий мимо город: узенькие, небрежно вымощенные дороги, вздымающиеся арками мостики, увитые виноградной лозой каменные стены домов и белье, вывешенное на натянутых поперек улиц веревках, как лишенные ветра паруса.

С запада, наливаясь лиловым, на город надвигались тучи. Номи надеялась, что Марис права, и тучи принесут лишь дождь. Гроз, метающих молнии, она боялась с детства.

Карета подъехала к магазину с большой стеклянной витриной и, грохнув, остановилась. Первым карету покинул Малахия и подал руку каждой Грации, помогая им выйти из кареты. Номи споткнулась о неровный булыжник мостовой, и Наследник немедленно поддержал ее, притянув к себе ближе, чем ей хотелось.

В нем не было ни изящества, ни грации младшего брата, но он был силен и надежен, сосредоточен и целеустремлен. Под его пронзительным взглядом Номи слегка поникла.

Они вошли в парфюмерный магазин, и Номи невольно прищурилась, поскольку свет здесь был значительно ярче, интенсивней, чем снаружи. В огромном зале магазина аккуратными рядами стояли столики с зеркальными поверхностями; стены тоже были увешены многочисленными зеркалами. Они отражали друг друга, и создавалась иллюзия, что можно шагнуть в зеркальную стену, а потом идти и идти в бесконечность.

На каждом из столиков находились маленький хрустальный флакончик, мисочка с кофейными зернами и баночка с ватными шариками.