Через две недели, во время которых он еще пытался каким-то образом найти деньги и спасти хотя бы дом для своей семьи, состоящей из жены, матери и двоих детей, он умер от обширного инфаркта. Ему не удалось спасти даже дом. Левую часть пластины она купила на аукционе через месяц после разорения Проханова.

* * *

Теперь, когда обе части были у нее, встала новая проблема: как расшифровать то, что выбито на них? Простое любование этой, такой недавно вожделенной вещью, прискучило ей через несколько месяцев, ведь она знала, что пластину можно использовать иначе. Да, общение с грозным индейским богом, способным даровать власть и все богатства мира, – вот что теперь стало ее целью. Для этого требовалось разобраться в таинственных знаках на пластине.

Еще месяцы ушли на то, чтобы среди этнографов разыскать того, кто мог бы воскресить забытый язык и расшифровать таинственные знаки на пластине. Она нашла, она купила этого парня. И он постиг смысл заклинаний индейского бога.

Свершилось. Теперь оставалось дождаться последнего зимнего месяца и приступить к обряду. Она хотела уединиться, отойти на время от всех дел, забиться в какой-нибудь угол, чтобы никто не мешал. Тогда-то и появилась идея вернуться в Тарасов. А почему нет? Впереди достаточно времени, чтобы подготовить все дела и перепоручить их управляющим, а самой уехать в тихий городок, поселиться на его окраине, в уютном особнячке, чтобы отдаться наконец таинственному обряду и получить вожделенное, то, к чему она стремилась годами.

Мери дала указания, и дом на окраине города Тарасова начал строиться. Она купила землю в глубоком овраге, один склон которого круто поднимался вверх, а другой, заросший посадками, полого спускался вниз. По соседству шла работа еще на трех участках, неподалеку высились еще несколько домов – кто еще хотел уединения, она не стала интересоваться. Ей понравилось название улицы – Соловьиная. Хотя сами соловьи ее не интересовали.

Трехэтажный дом был построен к последнему месяцу зимы, и тогда же она перебралась в него с небольшой свитой – начальник ее охраны с пятью бойцами, этнограф, она предпочитала держать его рядом, и ее секретарь, сын несчастного мистера Проханова, прекрасно владеющий русским, почему, собственно, и был взят с собой.

Мальчик был так мил, так обворожительно умел улыбаться, к тому же поклялся найти убийцу и разорителя своего отца, и Мери посчитала, что лучше держать этого молодого человека под контролем. Мало ли что ему удастся узнать в Штатах. Она показала ему пару подметных писем и убедила, что Жрец Смерти начал охоту и за ней. А поскольку в разорении и смерти Проханова больше-то и винить некого, то мальчику нужно быть рядом с хозяйкой. Эд согласился.

И вот она в Тарасове! Вот дом, на третьем этаже которого расположена комната, окна которой выходят на восток. Мечты должны сбываться! Даже такие мечты, как у нее, а может, именно такие… Полдень, распахнутое окно, золотая пластина перед ней на столе, гортанный говор исчезнувшего племени… О, Всемогущий, приди на помощь!..

Я закончила чтение и сидела, тупо глядя за окно, хотя там ничего из-за горящего в салоне света не было видно, кроме уличных фонарей, светлого здания аэропорта и темных теней, идущих от него или к нему людей, а как потушить свет, я не знала. Впрочем, я не вглядывалась в то, что происходит за окном, и не задумывалась, сколько прошло времени с тех пор, как я здесь сижу одна.

Я знала начало этой невероятной истории. Вроде бы действительно исповедь, все рассказано честно и правдиво. Но мой разум не хотел ее принимать. Такого быть не может!

Но что же было дальше? История, записанная Марианной, всего лишь предисловие к событиям, случившимся здесь. Она не отвечает на все те вопросы, которые мучат меня уже не одни сутки. Ну, скажем, еще то, как эта статуя, эта холодно-расчетливая змея влюбилась в светлого, улыбчивого парня, я представить себе могу, и даже очень, но вот насчет всего остального…

Когда же этот улыбчивый парень придет, чтобы рассказать мне продолжение? Нет, поверить не могу, что все это она могла сделать ради золотой пластины – но, как ни крути, на ее совести все-таки две смерти… И тут же подумала, а не зря ли я так просто отпустила ее с миром? Заслуживает ли она этого? Может, стоило поднять на ноги милицию аэропорта?

Да, наверное, они поэтому меня с собой и не взяли. Тут оставили. Я покачала головой. И почему все же им понадобилось разыгрывать ее смерть? Что случилось? Испугалась, значит?

Я вспомнила тот ледяной тон, которым она обдала меня сначала, а потом ее грустные глаза и усталую улыбку, и мне вновь стало ее жаль, чисто по-женски. Она ведь и не любила никого. Может, только в самом начале своего араба. Но вот долго ли? Не пыталась ли она заполнить лакуну в своей душе этими поисками реликвии? Не поэтому ли гонялась за ней?

Да, отвечала я самой себе, именно поэтому. Потому что ее жизнь была пуста, а потом появился человек, который смог растопить всю эту глыбу льда – и что же она? А она бросила свою реликвию, завещала ее какому-то дядьке в Америке. Надо полагать, тому самому, что и рассказал ей о ней.

Что же получается? А то, что в очередной раз любовь победила и превратила монстра в милую красавицу. Я усмехнулась, но по-доброму. Должно быть, стоило ее все же отпустить, она заслужила свой шанс, этот парень сможет сделать ее счастливой.

А вот пришел и он сам.

Эд сел в машину рядом со мной. Его лицо было бледным и расстроенным, похоже, он был опечален разлукой.

– Ты прочитала? – спросил он.

– Да, – я не хотела его торопить.

– И что?

– Что? Это мне надо спрашивать у тебя. Ты знал обо всем?

– Да, знал. Не сразу, конечно, позже. Сначала даже не догадывался.

– Для тебя это был шок?

– Еще бы, – он хмыкнул. – Я даже думал, что убью ее.

– Как у Честертона? – не без лукавства спросила я.

– Нет, не так. Про Честертона я вспомнил только здесь. А тогда… Я не смог ничего сделать, потому что уже сильно любил и понимал, что вряд ли смогу без нее прожить. Привык слишком.

– Расскажи, – попросила я. – Только свет выключи. А где Костя?

– Они с Митькой в баре сидят. – Эд нагнулся вперед и щелкнул выключателем.

Салон снова погрузился в полумрак. Я села поудобнее и приготовилась слушать.

– С чего начать?

– С самого начала.

– С самого начала ты знаешь, – откликнулся он. – Я тебе рассказывал.

– Тогда начни с того места, когда ты обо всем узнал.

– Ну, хорошо, – вздохнул он. – Когда я все узнал…

* * *

– Когда я все узнал, то уже проработал у нее около года. Да нет, больше. Вышло совершенно случайно. А началось все с писем…

– То есть как? С каких писем? Так письма были? – Я удивилась несказанно, ведь мне казалось, что Марианна сама изобрела этого Жреца Смерти.