та секретность, которой Бурилкин окружил свои свидания с Леной. Конечно, ему не хочется, чтобы о его связи с приемной дочерью узнал хоть один человек. Он не пожалел денег, чтобы спрятать эту связь, скрыть ее ото всех. Однако это ему не удалось. Нашелся по крайней мере один человек из его окружения, который узнал о существовании коттеджа в Сочи, о таинственной девушке на «Ягуаре», которая то и дело приезжает в этот коттедж и проводит там несколько часов наедине с миллионером Бурилкиным. А узнав об этом коттедже, этот человек постарался узнать и все остальное, и прежде всего – имя загадочной красавицы…

– Ну да, ты ведь сегодня хотел расспросить соседей этого коттеджа, что-то у них узнать! – вспомнил Крячко. – И что тебе удалось узнать?

– Мне удалось узнать главное – кто этот человек, который первым, раньше нас, проник в тайну Бурилкина и его падчерицы, – отвечал Гуров. – Нашлась по крайней мере одна женщина, которая видела человека, следившего за этим домом. Скорее всего, если бы я продолжил поиски, нашлись бы и другие подобные свидетели, но мне хватило и одной. Ведь я не собираюсь тащить этого чрезмерно любопытного человека в суд, мне не нужны свидетели, которые дадут против него показания. Мне достаточно знать его имя…

– Ты обычно меня упрекаешь, что я люблю тянуть, не говорю главное, – заявил Крячко. – А сейчас ты сам то же самое делаешь. Не тяни, скажи, кто этот человек, который следил за коттеджем?

– Этот человек – управляющий Борис Косолапов, – ответил Гуров. – Женщина, с которой я беседовал, узнала его на снимке, который я сделал на телефон. Для меня его имя не стало новостью. Я ожидал чего-то подобного.

– Все-то ты знаешь заранее! – воскликнул Крячко. – Мне кажется, ты мог все расследование провести, не выходя из комнаты. Может быть, ты мне скажешь и имя убийцы? Скажешь имя человека, который спустил камнепад на Ирину Бурилкину?

– Нет, это имя я тебе пока что сказать не могу, – отвечал Гуров. – Тут остается несколько неясных моментов. Пока что у меня все прояснилось насчет управляющего Косолапова. Теперь стало понятно, зачем он ходит по лесу и что за дорожки он исследует в парке.

– Ты хочешь сказать, что он повсюду собирает компромат на Лену? – спросил Крячко.

– Совершенно верно. Наш хозяйственный друг собирает полное досье на юную дочь Бурилкина. Чтобы затем предъявить ей эту папку и попросить… ну что обычно просят в таких случаях.

– А зачем ходили по лесу охранники Суконцева? – продолжал недоумевать Крячко. – Ведь не грибы они собирали!

– Нет, не грибы, – объяснил Гуров. – Они делали ровно то, о чем нам говорил разговорчивый охранник Колесов: собирали информацию об обитателях «Орлиного гнезда», о распорядке дня, о том, какие между этими людьми отношения…

– То есть они тоже собирали компромат, как и Косолапов, только делали это наугад! Понимаю, понимаю…

– Да, и управляющий вначале согласился поставлять им информацию – ведь ему сулили совсем неплохие для столь несложной работы деньги. Но потом он наткнулся на такой факт, как тайный коттедж в Сочи. И этим фактом он с людьми Суконцева уже делиться не захотел. Решил, что сам может получить с героев этого эпизода гораздо больше.

– Так ты считаешь, что управляющий собирался шантажировать своего хозяина? – спросил Крячко. – Ведь Лену шантажировать, в общем, бесполезно – денег у нее особых нет…

– Скорее всего, да, объектом шантажа должен был стать сам Бурилкин. Но тут появились мы и сильно помешали его планам.

– Представляю, как он должен нас с тобой ненавидеть! – заметил Крячко. – Из-за нас он может потерять огромные деньги, потерять место, репутацию… Мы являемся для этого человека смертельными врагами. Как ты думаешь, наш милый управляющий не может в такой ситуации пойти на решительный шаг, чтобы избавиться от помехи, то есть от нас с тобой?

– И об этом я тоже думал вчера, представь себе, – отвечал Гуров. – Да, я полагаю, что Косолапов способен на убийство. И нам надо быть осторожными. Хотя можно поступить и наоборот…

– Что ты имеешь в виду?

– Можно подставиться под возможный удар. Например, заявить, что мы будем каждый день гулять на какую-нибудь горную тропу, на которую вполне может сойти камнепад. Ну как с Ириной Бурилкиной. И тогда, если этот камнепад сойдет, мы будем точно знать, кто его спустил. Можно будет даже взять нашего милого управляющего с поличным. Это будет хорошее окончание нашего расследования.

– Погоди, погоди! – остановил Крячко друга. – Полчаса назад ты сказал, что еще не знаешь, кто убил Ирину Васильевну. А теперь говоришь, что после ареста Косолапова можно говорить об окончании расследования. Значит, ты считаешь, что это управляющий убил хозяйку?

– Нет, я так не считаю, – поправился Гуров. – Ты прав – напрасно я заговорил об окончании дела. Косолапов не мог быть убийцей Ирины Бурилкиной – у него для этого не было никаких причин. Тут концы с концами не вяжутся. Но это не отменяет того, что я сказал о нас с тобой. Для нашего убийства у него причин вполне достаточно. Надо иметь это в виду.

– А что ты собираешься делать с задержанными охранниками? – спросил Крячко. – Ведь теперь мы точно знаем, что они непричастны к убийству Ирины Васильевны…

– Хорошо, что ты мне об этом напомнил, – сказал Гуров. – Надо позвонить майору Теплову, сказать, что задержанных можно выпустить на свободу. Извиниться перед ними, сказать, что их напрасно подозревали.

– Представляю, как наш друг майор будет удивлен! – воскликнул Крячко. – Ведь мы его убедили, что эти охранники, Крутяков и Колесов, и есть убийцы Ирины Бурилкиной. И вдруг…

– Я думаю, еще больше будет удивлен наш хозяин Бурилкин, – заметил Гуров. – У него других версий этого убийства просто нет. Нам с тобой надо готовиться к тому, что предстоит выдержать настоящую атаку со стороны нашего гостеприимного хозяина…

– А насчет коттеджа на улице Фрунзе мы ему ничего не скажем? – осведомился Крячко.

– Нет, пока рано, – отвечал Гуров. – И насчет управляющего, его роли в этом деле, тоже пока подождем говорить. Но со временем, конечно, надо будет