неурядицы. Однако русские палачи, ведущие энергичную пропаганду, настойчиво и без успеха убеждают и русское, и иностранное население в том, что неизлечимость этих бедствий имеет причиной прекращение дипломатических сношений с Европой, лишающее Россию транспорта и, следовательно, приобретения хлеба, лекарств и других произведений индустрии…

Народы Европы! Народы мира! Пожалейте наш добрый, открытый, благородный по сердцу народ русский, попавший в руки мировых злодеев! Не поддерживайте их, не укрепляйте их против ваших детей и внуков! А лучше помогите честным русским гражданам. Дайте им в руки оружие, дайте им своих добровольцев и помогите изгнать большевизм – этот культ убийства, грабежа и богохульства, из России и всего мира.

Как известно, поводом для созыва Генуэзской конференции было изыскание мер к экономическому восстановлению Центральной и Восточной Европы. Фактически же основным вопросом было стремление европейских стран к взаимодействию с коммунистическим режимом в Москве.

Специальный комитет экспертов, работавший в Лондоне с 20 по 28 марта 1922 г., подготовил проект резолюции, в которой от Советской России требовалось признать все долги, финансовые обязательства всех прежних режимов России, принять на себя ответственность за все убытки от действий как Советского, так и предшествующих ему правительств или местных властей.

Российская делегация выразила готовность обсудить вопрос о форме компенсации бывшим иностранным собственникам в России при условии признания Советов де-юре и предоставления ей кредитов. Российская делегация внесла предложение о всеобщем разоружении. Вопросы, поднимавшиеся на конференции, разрешены не были; часть из них была перенесена на Гаагскую конференцию 1922 г. (которая, по существу, также не приняла никаких решений).

Возможно, Послание митрополита Антония, выражавшее настроения трехмиллионной русской эмиграции, и сыграло здесь свою роль.

Важная информация по поводу судьбы Патриарха Тихона содержится в № 6–7 за 1922 год. В этом номере появляется официальная реакция на арест Патриарха. Это целых три материала: «Указ ВРЦУЗ о гонениях на церковь и об аресте Свят. Патр. Тихона», «Послания ВЦУ по поводу ареста Свят. Патриарха Свят. Правосл. Патриархам и всем предстоятелям Православных Церквей и православным русским владыкам, священнослужителям и всем православным христианам» и «Обращения ВЦУ по поводу ареста Св. Патриарха к главам инославных церквей и к главам правительств государств мира».

В первом из этих документов перечислен целый ряд мер, которыми ВРЦУЗ отреагировал на арест Патриарха. Первые три пункта касаются вознесения молитв «об избавлении от уз Святейшего Тихона Патриарха Всероссийского». Следующие два предписывают обратиться с особым воззванием ко всем главам православных и инославных церквей, «кроме Папы Римского, о котором имеются точные сведения о том, что он не только вступил в соглашение с христопродавцами большевиками, но старается использовать гонения на русскую Православную Церковь и ее главу в корыстных целях воинствующего католицизма», а также ко всем светским главам государств мира. Еще один пункт касается лишения церковного общения епископов, клириков и мирян, «восставших в угоду большевикам против своего Святейшего Отца и Патриарха». Речь идет о так называемых обновленцах. Последним пунктом следует просьба к митрополиту Антонию подготовить соответствующие обращения, которые и приведены далее на страницах журнала.

В № 18–19, последнем за 1922 год, опубликована заметка: «В защиту Святейшего Тихона Патриарха Московского и всея России», содержащая ответы глав Автокефальных Церквей и европейских правительств на обращенное к ним митрополитом Антонием воззвание о защите Патриарха, опубликованное в № 6–7.

В № 10–11 за 1922 год помещено Послание митрополита Ярославского Агафангела, заместителя Патриарха Тихона.

Святейшему Патриарху и Отцу нашему Тихону угодно было от 3/16 мая 1922 года обратиться ко мне со следующей грамотой.

«Вследствие крайней затруднительности в церковном управлении, возникшей от привлечения меня к гражданскому суду, почитаю полезным для блага Церкви поставить Ваше Высокопреосвященство во главе церковного управления до созыва Собора.

На это имеется согласие гражданской власти; а посему благоволите прибыть в Москву без промедления… Патриарх Тихон».

Во имя святого послушания и по долгу моей архиерейской присяги я предполагал немедленно вступить в отправление возложенного на меня служения Церкви и поспешить в Москву.

Но вопреки моей воле, по обстоятельствам, от меня не зависящим, я лишен и доныне возможности отправиться на место служения… Между тем, как мне официально известно, явились в Москве иные люди и встали у кормила правления Русскою Церковью. От кого и какие на то полномочия получили они, мне совершенно неизвестно. А потому я считаю принятую ими на себя власть и деяния их незакономерными. Они объявили о своем намерении пересмотреть догматы и нравоучение нашей православной веры, священные каноны Св. Вселенских Соборов, православные Богослужебные уставы, данные великими молитвенниками и подвижниками христианского благочестия, и организовать таким образом «первую», именуемую ими «Живую Церковь»… (5/18 июня 1922 г. Ярославль)

Продолжение темы последовало в № 12–13, который открывается Посланием Архиерейского Собора 12 иерархов по случаю появления в Русской Православной Церкви самочинного сборища, именующего себя «Живой Церковью».

…Из среды христиан русских выделилась группа недостойных клириков и мирян во главе с епископами Антонином и Леонидом, которые, отделившись от Святого Патриарха и законной церковной власти, образовали из себя новую церковную общину, кощунственно присвоившую себе наименование «Живой Церкви». <…> К чему же стремится и какие цели преследует эта новая самочинная церковная община?

В противоположность законной церковной власти, в свое время справедливо предавшей проклятию советскую власть, как по существу своему антихристианскую и безбожную, возглавляющее «Живую Церковь» «высшее управление» признает советскую власть как вполне нормальную и законную. Признает оно вполне справедливою произведенную советской властью «социальную революцию», равно как и «необходимость всемирного объединения трудящихся» во всемирном интернационале во главе с коммунистической властью. <…>…возглавляющее «Живую Церковь» «церковное управление» решило в самом недалеком будущем произвести реформу Церкви на новых началах. <…> Не только малейшее выступление против «высшего церковного управления», но и отказ от сотрудничества с ним признаются (и советским правительством, и самим «церковным управлением») как контрреволюция и немедленно пресекаются тюремным заключением. По настоянию нового церковного управления были арестованы и заключены в тюрьму митрополит Агафангел, Константин архиепископ Могилевский, Серафим епископ Орловский, а также преемственно управлявшие Московской епархией епископы Николай Звенигородский, Иннокентий Клинский и Никанор Богородский. За это же был арестован, заключен в тюрьму и, наконец, расстрелян Петроградский митрополит Вениамин <…> На предстоящем церковном соборе предполагается произвести церковный суд над Патриархом Тихоном, объявить его низложенным, лишенным сана и тем самым проложить путь и к суровому гражданскому суду над ним. <…> Создано это движение в недрах Православной Церкви не друзьями и ревнителями Св. Церкви, а ее врагами – для оправдания антихристианской социальной революции. И как таковое, и по существу