отказалась. Всегда есть более легкий путь, но легко – не значит правильно. Возможно, все окончится катастрофой, но награда стоит риска, разве не так?

Генерал встретился со мной взглядом, и морские брызги и дождь закружились в золотистом сиянии фонаря между нами.

– Вы гораздо мудрее, чем я ожидал от девушки вашего возраста, ваше величество. И, по правде говоря, я с вами согласен. Награда стоит того, чтобы рискнуть, вот почему я лишь посоветовал вам подумать еще раз, а не приказал солдатам развернуть корабль.

– Вопреки моему приказу?

– Вы делаете то, что считаете правильным, и я тоже. Вот почему император Кин так меня не любил и отослал как можно дальше от столицы. Несмотря на низкое происхождение и кровь солдата, он терпеть не мог, когда кто-то ему не подчинялся, и желал слышать только «да, ваше величество».

– Значит, продолжим дальше, генерал Мото?

Его губы дрогнули в легкой улыбке.

– Да, ваше величество.

– Лодки готовы?

– Да, и лучшие гребцы надели немногие оставшиеся мундиры с эмблемой Бахайнов, но на солдат во второй лодке их уже не хватило. Они поплывут чуть позади вас в надежде остаться незамеченными.

Неидеально, но сгодится, остается надеяться, что дождь, неожиданность и небольшое число людей дадут нам преимущество.

– Хорошо. Если все готово, накройте фонарь красным стеклом, и приступим.

– Опустите красное стекло и дайте мне пластину, – приказал он стоящему рядом солдату.

– Есть, генерал.

Даже сквозь грохот волн и скрип весел в ожидающей лодке, от скрежета металла по металлу я вздрогнула – это перед фонарем опустилась красная стеклянная рамка. Там, где на волны лился золотой свет, теперь была струйка крови. А в руку Мото легла широкая металлическая пластина.

– Тяжелая штуковина, – пробормотал он. – Почему у моряков все такое толстое и прочное?»

В толпе позади нас раздались смешки.

– Так, ваше величество. И что вы хотите сказать?

По поверхности моря колотил дождь, и сердитый шквал скрадывал все остальные ночные звуки. На борта лодки обрушивались волны, угрожающе нас раскачивая, и со связанными руками я не могла избавиться от страха, что упаду за борт, в темное штормовое море.

Поскольку и генерал Рёдзи, и генерал Мото были слишком узнаваемы, я сидела в компании незнакомых мне солдат, которым они доверяли. Мне предстояло сыграть свою роль, поэтому они помогли мне забраться в раскачивающуюся лодку и связали, а теперь гребли к огромной, возвышающейся черной скале – замку Кьёсио.

Никто не разговаривал. Даже если нам и было что сказать, рев ветра и дождя все равно заглушили бы слова. Я могла лишь смотреть на приближающийся замок, изредка оглядываясь – убедиться, что другие лодки по-прежнему следуют за нами, а корабль не затонул. Не было видно ничего, кроме очертаний какой-то громады и множества корабельных фонарей, а следовавшие за нами лодки выглядели роем низко парящих светлячков в кильватерном следе.

Всматриваясь в ночь, я старалась ни о чем не думать. Не беспокоиться, что код могли сменить. Или что я неправильно его запомнила. Что мы все утонем.

Не стоит тревожиться о том, чего не можешь изменить. Этой мудрости научил нас наставник Укиата. Если бы это был один из уроков императора Кина, он, несомненно, добавил бы: «Но меняй то, о чем не хочешь тревожиться».

Мы подплыли достаточно близко, чтобы заглянуть в устье пещеры, и увидели сквозь ливень только свет и туманные силуэты. Невозможно было понять точно, ожидают нас несколько охранников или много. И сколько человек осталось в гарнизоне в отсутствие светлейшего Бахайна? Дома ли еще Эдо?

Нет, твердила я себе, бессмысленно задавать вопросы, на которые не получу ответа, этим я только умножаю тревогу. Теперь мне оставалось лишь надеяться, что Эдо там нет.

Огромный силуэт замка закрыл большую часть неба, и, когда мы заплыли в защищенную бухту, дождь слегка поутих.

– Почти на месте, ваше величество, – сказал сидящий рядом офицер. Кажется, капитан Соку. Их было слишком много, чтобы запомнить всех.

– Я вижу, капитан. Надеюсь, мы готовы.

– Да, ваше величество.

По мере приближения к гавани солдаты все больше беспокоились – уж больно вход в нее напоминал открытую пасть злобного зверя. Внутри мерцали огни, и, когда мы оказались под нависшей скалой, дождь совсем прекратился. Чтобы выглядеть больше похожей на пленницу, я сняла половину доспехов, но даже без них промокшая одежда весила слишком много. Как же чувствовали себя остальные в полноценных доспехах?

Но никто не жаловался. Никто не шевелился. На пристани дожидалась всего кучка людей, и теперь нас было хорошо видно, поэтому каждый должен был играть свою роль. Моя заключалась в том, чтобы гордо сидеть с хмурым видом, бросая презрительные взгляды, и мне это прекрасно подходило.

Капитан Соку покосился на меня, но я лишь выпрямилась, расправила плечи и сердито огляделась. Привязанные у причала лодки качались вверх-вниз на волнах, а группа солдат на пристани как будто совершенно не удивилась при виде меня. Они словно вышли поприветствовать нас, хотя я не могла понять, поверили они нашему сообщению или нет. Пока один из них не ухмыльнулся.

– Как приятно снова вас видеть, ваше высочество, – сказал он. Его лицо выглядело знакомым, но я забыла, какую роль он сыграл в моем побеге из замка несколько недель назад. – Похоже, вы убежали не так далеко, как хотели.

– Меня нужно называть ваше величество! – огрызнулась я.

– Светлейший Бахайн дал присягу императору Гидеону. Наша императрица – ее величество Сичи э'Торин, да хранят ее боги. А вы – никто.

Услышав имя Сичи, я похолодела от тревоги. Я не могла не вспомнить о том утре в купальне, когда она умоляла меня поделиться информацией, и я задумалась, что было у нее на уме. Неужели она отвернулась от нас ради более ясного будущего? Даже если это будущее связано с заморским завоевателем? И только я решила, что она на такое не способна, как вспомнила, что сама оказалась способна на то, о чем и не подозревала. Нет границ для человека в отчаянном положении. Смерть Дзая это доказывает.

Нет, не думай об этом. Не думай о том, как он брыкался и боролся за жизнь, и задыхался под подушкой, которую я прижимала к его лицу.

Лодка стукнулась о каменную пристань, и один из моих солдат так умело бросил причальный канат, как будто уже делал это раньше. Несомненно, об этом позаботился генерал Мото. Дзай опасался, что генерал может стать следующим императором, и я решила соблюдать осторожность, но не могла не испытывать к нему уважения. Мне он даже нравился.

Канат поймали и привязали, и солдаты начали высадку. Охранников замка было всего несколько человек, и вскоре мы оказались в большинстве, но они могли дурачить нас, как мы дурачили их. Коридор за закрытой дверью мог быть заполнен вооруженными людьми.

Когда дошла очередь до