Все собрались в кабинете Массона. Все сплотились против нее. Даже Майкл. Она одна. Против всех. Ее обуревала ярость. Она уселась, скрестив руки на груди. Это означало: я никуда не уйду.

– Ответ – нет! – заявил Массон не терпящим возражений тоном.

– Но почему?

Ему вдруг представились груди Мод. Пытаясь отогнать от себя этот образ, он резко переменил позу.

– Потому что полицейские там привыкли точить лясы с местными жителями и выписывать штрафы, а не выслеживать преступников! Вот почему!

– И что же?

– Что? – вскипел Массон. – А то, что я не намерен дарить этим типам такое удовольствие, как арест вашего мужа!

– Моего мужа!

Массон провоцировал ее.

– Что такое? Профессиональное тщеславие?

– Если хотите…

– Но Франсуа опять ускользнет!

Ей была невыносима мысль, что они снова потеряют его след.

– У него нет никаких причин скрываться!

– Что вы можете об этом знать?

– Важно действовать быстро. Быстро и скрытно.

– Почему?

– Потому что на этом острове все знают друг друга.

– Но вы-то, чего вы ждете?

– Разрешения! – взорвался Массон.

Внезапно его пронзило желание, наэлектризовав низ живота и вызвав прилив краски к лицу.

– Я жду, когда мне дадут разрешение на операцию.

– И сколько времени нам придется ждать?

– Мне придется ждать! Насколько мне известно, вы пока не являетесь членом оперативной группы!

– Сколько времени?

– Сутки. Максимум двое!

Внезапно Массон встал. Ему надоело. С него хватит. Пререкаться с девицей, которая так волнует его! Он вышел из кабинета и резко захлопнул за собой дверь.

– Не тебе отдавать приказы Массону! Ты вела себя… как ребенок, – ворчал Майкл, когда они покидали здание судебной полиции.

– А ты ведешь себя как типичный американец! – парировала Мод. – Покорный и законопослушный.

– Ты меня достала!

– Я знаю. Я всех достала!

Они дошли пешком до станции «Сен-Мишель». Накануне было решено, что они посетят Версаль.

– Ты едешь? – спросил он, видя, что она не идет за ним.

– Извини, но мне необходимо побыть одной.

– Прекрасно! – ответил Майкл уязвленным тоном. – Но не вздумай жаловаться…

– Вот именно…

«Hезаметно исчезнуть… Это у меня получается лучше всего!» – с горечью подумала Мод. Она не могла находиться под влиянием Массона либо кого бы то ни было. Она сделает так, что Франсуа больше не скрыться. У нее с ним свои личные счеты. Ни Массой, ни Майкл не поняли этого. Впрочем, мужчины никогда ничего не понимают. Протянув посадочный талон стюардессе «Эр Франс», она рассеянно посмотрела на самолеты, припаркованные по другую сторону стеклянной стены. От запаха горючего ее тошнило. Трап пружинил под ее ногами, как меха аккордеона. Как история любви с Майклом. Которой не хватало воздуха. Которая задыхалась. Сдувалась, как шарик Мод прошла к своему сиденью. Она чувствовала себя подавленной. Стюард что-то спросил у нее по-английски. Его голос жужжал в ушах. Пристегнув ремни, она поняла, что в эту минуту ставит на карту все свое будущее. «Боинг-747» тронулся с места. Было слишком поздно поворачивать обратно.

Самолет, взявший курс на остров Сен-Мартен, пролетал над Атлантическим океаном. Мод опустила шторку иллюминатора и вынула из сумочки роман Джейн Остин. Атмосфера викторианской Англии подействовала на нее успокаивающе. Паркетные полы пахли свежей мастикой. Высоко зашнурованные ботинки оставляли следы на влажной траве газона, и жизнь текла подобно чаю, который пили в тенистых беседках. Под пером автора возникала картина в пастельных тонах, как на полотнах Мэри Кассат. Мод отложила книгу и закрыла глаза.

* * *

От хандры Франсуа остались лишь смутные воспоминания. Все его существо наполняло нечто такое, что он – еще не решаясь назвать это счастьем, – определил для себя как совершенную полноту жизни. Он продал свой «Scout®» ряду компаний для их веб-сайтов, а договор о сотрудничестве с крупнейшей американской ассоциацией защиты потребителей обеспечивал ему стабильное финансовое будущее. Его доходы переводились через оффшорный банк, расположенный на Каймановых островах. Ему удалось провести налоговую службу. У него не было ни кредитной карточки, ни карты социального страхования. Ничего. Он был свободен.

В маленьком домике на отшибе Франсуа вел томную жизнь. На рассвете он отправлялся к Сьюзен, сорокавосьмилетней американке, владелице виллы на берегу моря. Они занимались любовью молча. Может быть, так действовало на них восходящее солнце. Сьюзен была художницей. Ее работы очень нравились Франсуа. После секса они завтракали на террасе, слушая песни Кэт Стивенс. Возвращаясь домой, Франсуа чувствовал прилив энергии, у Сьюзен была хорошая карма. После обеда приходила Марина. Она увлекала его в спальню с опущенными жалюзи. Ее тело пахло кокосовым орехом. Марина забавляла его. После ухода Марины Франсуа включал вентилятор. Его лопасти равномерно поскрипывали. Пот на коже постепенно высыхал, и все его существо наполнялось истомой. Он любил Сьюзен. Он любил Марину. Франсуа улыбался. Марина. И Сьюзен.

Перед ужином Франсуа заходил то к одним знакомым, то к другим. Владельцы гостиниц. Хозяева ресторанов. Многие стали его друзьями. Жизнь была прекрасна. Она ласкала его, как женщина. Очень нежно. В эти минуты полной безмятежности Париж удалялся все дальше и дальше. Он был уже не точкой, а лишь пятнышком. Несмываемым, но невидимым. Мод была задвинута на самые задворки его совести. В мертвое пространство. В некую потайную нишу, откуда никакое зеркало не могло отразить лучей его прошлого.

* * *

В пятнадцать пятьдесят по местному времени самолет компании «Эр Караиб» совершил посадку на острове Сен-Бартельми. Мод сразу же поехала в маленькую гостиницу, которую ей посоветовали в туристическом агентстве на острове Сен-Мартен. В «Приюте рыбаков» почти не было постояльцев, поскольку он находился далеко от пляжа, в самом центре городка Густавия, на площади. Немного отдохнув, Мод вышла на улицу. Было еще жарко, несмотря на сгущавшиеся сумерки. Время приближалось к семи. Напротив гостиницы она заметила бар. Заказав коктейль «Аравак» и стандартный сэндвич, она расположилась на террасе, освещенной бумажными фонариками. Ее страх отступил. Напротив, теперь она радовалась оттого, что вновь увидит Франсуа. Она неторопливо потягивала через соломинку коктейль, и ненависть ее таяла, как кусок сахара в бокале пунша. Вкус кокосового ореха и зеленого лимона пробудил аппетит.

В это самое время Франсуа возвращался из порта на своем джипе «мицубиси». Проезжая мимо бара, он сбросил скорость, жестом поприветствовал хозяина и тут же резко затормозил. Машину бросило вперед, мотор заглох «Черт подери!» – процедил Франсуа. Он повернул ключ зажигания и подал назад. Затем выключил двигатель, фары и CD-плеер.