объектов допросить. Я должна каждый вечер подавать доклад о проделанной работе.

Она поднялась с обломков пуфика. Всеволод утвердительно закивал, подтверждая свою готовность. Двое остальных задержались.

– Одну минуточку, – попросил отсрочку Александр, отпирая сейф. – По дороге надо будет заехать в какой-нибудь магазин, купить новый смартфон. А то мало ли что, а я без связи.

Он открыл металлическую дверцу и извлёк наружу «Сайгу». Задумчиво посмотрел на ствол ружья, затем так же задумчиво на Ашаса, чем вызвал у того крайнее замешательство. С сожалением вздохнул, отставил оружие к стене и снова полез в сейф, перебирая в нём коробки с боеприпасами. Варвара глядела на его манипуляции и хмурилась, не понимая их смысла. Однако тимохинская возня навела её на разумную, как ей казалось, мысль.

– Всеволод, – решилась девушка, – твою «осу» я оставлю пока у себя, поэтому, если есть ещё патроны к ней, дай их мне, пожалуйста.

Долгоруков нерешительно помялся, но отказать начальнице не смог.

– Вот, всего четыре осталось. С пулей всего один, ещё один газовый. Два оставшихся патрона светошумовые.

Лейтенант, поблагодарив, взяла патроны и после недолгого раздумья зарядила в «осу» пулю в дополнение к уже имевшейся и два светошумовых. Удовлетворённо хмыкнув, убрала травмат в кейс и поторопила Александра:

– Тимохин, ну ты скоро?

– Секундочку, – буркнул тот, доставая из сейфа патронную коробку. Внутри оказались пачки банкнот, перетянутые канцелярскими резинками. Прикинув в уме, сколько понадобится на новый смартфон и сопутствующие расходы в кафе, хозяин квартиры тяжко вздохнул и начал отсчитывать наличность.

– Тимохин, – устало протянула Варя, – ты что-нибудь слышал про банковские карточки и про систему безналичных расчётов в целом?

– Не доверяю я этим электронным деньгам. По мне, так уж лучше твёрдый рубль в руке, чем эфемерные цифры где-то там, на фиг знает каком сервере.

– Правильная логика! – поддержал «близнеца» Ашас. – Плата должна ощущаться материально. По мне, так я бы вообще брал только золотом или любым другим, но очень ценным металлом.

Вся троица смерила болтуна хмурыми взглядами, отчего он мгновенно затих, поднимая руки кверху.

– Бли-и-ин! – неожиданно протянула Варвара. – Я вспомнила об одной маленькой детали. – Александр, Ашасу нужно дать другую одежду. Желательно такую, чтобы скрывала ошейник и браслеты.

– И что? – огрызнулся тот. – Я-то при чём? Комитет его завербовал, пускай Комитет и одевает.

– В нашей гардеробной его размера не оказалось, – терпеливо пояснила девушка. – Сам посмотри, всё, что удалось найти, на два-три размера больше. А ездить по магазинам, искать подходящие вещи было некогда.

– Ну и чёрт с ним! Пускай так ходит. Невелика печаль.

Взяв от стены «Сайгу», он ещё раз перевёл многозначительный взгляд с ружья на Ашаса и с показным сожалением убрал карабин в сейф. Обернувшись, он нос к носу столкнулся с лейтенантом Воронюк, которая бесшумно подошла к нему вплотную. Карие глаза Вари гневно смотрели в серые глаза Александра, как бы предупреждая, что нарушение субординации и неподчинение приказу будет караться сурово и сразу же. Тимохин пытался переглядеть её, но не выдержал и сморгнул.

Отведя взгляд, он шёпотом выругался и пошёл в прихожую за одеждой. Пока побеждённый бунтарь копался в нише, выбирая вещи для Ашаса, Варвара сняла очки и помассировала переносицу. Она понимала, что дала слабину, когда позволила уговорить себя сменить район поисков, поэтому сейчас проявила жёсткость для поддержания дисциплины.

– Варвара Андреевна, – обратился к ней Всеволод, рассматривающий своё новенькое поддельное удостоверение. – Позвольте узнать, мы в кафе пойдём под видом клиентов или как представители власти?

– Как клиенты, Долгоруков, – ответила лейтенант. – Но если понадобится, то и фээсбэшниками представимся.

– Я понял, – кивнул внештатник. – Тогда предлагаю ехать на моей машине. У меня всё-таки представительская иномарка.

Не успела Варвара ответить, как из прихожей раздался язвительный голос Тимохина:

– Ой-ой! Скажите, пожалуйста, с каких это пор «опель» представительским стал?

– Да уж попредставительней, чем твоя «Лада»! – вспыхнув, прокричал возмущённый блондин. – Лучше уж на «опеле» ехать, чем на отечественном конструкторе.

– Может, моя «Калина» и отечественное авто, зато она новая. А твой «опель» хоть и иностранец, зато древний, как ты сам.

Уши Всеволода запылали, а кулаки сжались до хруста в суставах. Тимохин одной фразой опустил и транспорт, и его хозяина. И самое отвратительное, что сделал это в присутствии Вари.

– Что ты хочешь этим сказать? – угрожающе зарычал он. – Что я старик? Да я моложе тебя, между прочим.

– С фига ли? – парировал напарник, возвращаясь в комнату и кинув в Ашаса комплект одежды. – Моложе ты, как же, держи карман шире! Вон на голове какая проплешина, Ленин обзавидовался бы.

Долгоруков чуть не задохнулся от возмущения, лысеть он начал рано, но это было вовсе не так заметно, как тут пытались доказать некоторые. А Тимохин меж тем безжалостно добивал коллегу:

– Я поначалу думал, ты бреешь голову, чтобы круто выглядеть. Ну типа там Вин Дизель, Дуэйн Джонсон или Брюс Уиллис. Кстати, к Брюсу по возрасту ты, конечно, больше подходишь. Но потом я задумался, обычно лопоухие стараются отращивать волосы подлиннее, чтобы прикрыть свои локаторы. Но раз ты свои не закрываешь, делаем вывод: тебе просто нечем их закрывать. То есть твоя проплешина – это возрастное.

Соседи, жившие этажом ниже, давно привыкли, что одинокий жилец над ними довольно шумный. Их ссоры с ним, визиты участкового – ничто не помогало его утихомирить. Но сегодня всему подъезду предстояло более серьёзное испытание. Грохот и крики, доносящиеся сверху, превышали все допустимые нормы. Складывалось впечатление, что там кого-то убивают. Причём массово. И это впечатление было недалеко от истины…

Действительно, в квартире Тимохина два внештатника дрались не на жизнь, а на смерть. И эта драка была куда жарче, чем та, которая произошла между ними днём ранее. Лейтенант, срывая голос, старалась их вразумить. Ашас, поначалу попытавшийся разнять парней, получил по затрещине от обоих и больше не лез в саму потасовку, а изощрённо ругался и кидался в них всем, что попадало под руку. Общий шум и накал страстей разрастались с каждой секундой. Соседи не раздумывая вызвали полицию.

Видя, что её окрики не действуют на подчинённых, Варвара зарычала, возведя глаза к потолку, словно призывая Бога в свидетели своего небезграничного терпения, и открыла кейс.

Бабах! Бабах!

Два оглушительных выстрела из «осы» – и два тела, сражённые в лоб резиновыми