Роман Коршунов выслушал речь директора молча. Если кратко, то вся его суть сводилась к тому, что старикан не потерпит разборок на его территории и если это ещё раз повторится, без разницы по чьей вине, то Камила будет исключена.

Коршунов кивнул, принял к сведению, заверил, что не допустит этого, попрощался и вышел. Сохраняя при этом абсолютно безразличное ко всему лицо.

У каждого человека бывают в жизни ситуации, когда он подходит к той черте, где ломается. Роман стоял на этой черте. Балансировал на носках и любое новое потрясение могло его сломить. Поэтому он старался минимизировать имеющийся вред и хоть как-то улучшить ситуацию.

Ужас его положения в том, что пообщаться с директором — это единственное, что он мог сейчас сделать.

На днях Роман поговорил с матерью. Узнал много лестного о себе. Узнал её идиотский план продать фирму и… тадам… выйти замуж. Не смогла пристроить дочку, решила пристроить себя, а фирму забрать, как приданое.

Где-то в тот момент, когда это всё свалилось на него, Роман и законсервировал пылающие чувства, чтобы не сорваться. Что было бы, сорвись он… Мужчина старался об этом не думать.

Хотелось… Хотелось плюнуть и поубивать всех, кто стоит на его пути. Именно этого требовали инстинкты. Но сдержался. Понимал, что сделает лишь хуже.

Впереди ждала ещё одна встреча. С каким-то Эдом.

«Чтоб ему провалиться»

Роман попросил Камилу привести парня к ресторану, чтобы там с ним поговорить. Ресторан находился за территорией института, что исключало возможность набедокурить на территории Измайловых. Роман не опасался паренька. Он скорее волновался, что появится Волков. С того станется напасть прямо в городе.

Сестру и парня Роман увидел издалека. Высокий, темноволосый, в пальто и костюме. Почти также был одет и сам Роман. С удивлением мужчина отметил, что они чем-то похожи. Темнотой волос, ростом. Разве что этот парень выглядел моложе, чем сам Роман.

«Но такой же хмурый и серьезный. Прямо как я»

Это сравнение вызвало усмешку на лице Коршунова.

— День добрый, — поздоровался он, протягивая руку.

Рукопожатие оказалось крепким. Роман почувствовал, что при желание может раздавить эту руку и расслабился. Этот мальчишка был не особо опасен.

— Я слышал, что вы защитили мою сестру.

— Защитил — это громко сказано, — ответил парень.

— Но всё равно, примите мою благодарность. Как насчет отобедать? — указал он на ресторан.

— Я бы с радостью, но у меня через десять минут пара начинается. Не хотелось бы опаздывать. Меня и так отчислили на три дня, сами понимаете, любви преподавателям это не добавило.

— Понимаю, — кивнул Роман. — Тогда бы мы могли встретиться в любое другое время. Позвольте узнать, как вас зовут? Камила назвала вас Эдом, но, как догадываюсь, это не полное имя?

— Моё имя Эдгард.

— Приятно познакомиться.

Роман произносил эти слова, отметив, как внутри что-то колыхнулось. Эдгард…

— А фамилия у вас есть? — вопрос был грубым, бестактным, но и Роман сейчас находился не в том состояние, чтобы разводить политесы.

— Есть! О, да, у него есть фамилия и ты удивишься, когда её узнаешь! — раздался громкий, насмешливый, знакомый голос.

Троица обернулась и увидела Антона Волкова, который стоял, как ни в чем не бывало, и щерился во все тридцать два зубы, наслаждаясь ситуацией.

* * *

Брат Камилы держался чопорно, официально и глядел на меня с ничего не выражающим, но уж точно далеким от симпатий взглядом. Сама девушка стояла справа от нас и молчала, но я видел, как ей неловко, как она хочет сказать что-то, но воспитание видимо не позволяло.

Негатив и холодность в свою сторону я мог понять. Будь у меня сестра, я бы тоже на её знакомых смотрел с подозрением. Тем более в ситуации, когда семье что-то угрожает. В голове мелькала мысль, что зачем я сюда лезу, если у них столько проблем, но… А куда лезу то? Нас с Камилой даже друзьями назвать нельзя. Подельники по обедам в тишине природы.

Её брат спросил про мою фамилию, но тут появился Волков.

Я непроизвольно сжал кулаки. Ничего лично против этого хмыря не имею. Кроме того, что он мне испортил дорогой костюм.

— Есть! О, да, у него есть фамилия и ты удивишься, когда её узнаешь!

Смысл сказанного дошёл до меня с запозданием. Причем здесь моя фамилия?

— Позвольте вас познакомить. — Волков подошёл, ничуть не опасаясь нас, — Это Эдгард Соколов, — указал на меня мужчина, — Да-да, тот самый Соколов.

Брат Камилы, да и сама девушка при упоминание фамилии… Ну, глаза брата сузились. А девушка отчетливо вздрогнула и побледнела. Сам же Волков наслаждался произведенным эффектом.

— Чего тебе надо? — раздраженно спросил я.

— Всего лишь внести ясность, мой дорогой друг, — улыбнулся он. — Знакомься, этого молодого мужчину зовут Роман. Роман Коршунов. Да, тот самый Коршунов, чей отец перебил твою семью. Удивлен, что ты выжил. С радостью бы послушал твою историю. Я, кстати, Антон Волков. Мою семью тоже перебили эти уроды, как и твою.

Последние слова я уже не слышал. Стоило ему упомянуть Коршуновых… Стоило смыслу дойти до моего сознания…

Это был один из тех моментов, когда сердце даёт сбой. Останавливается, словно в раздумьях, а потом пускается в бешеный пляс. Кровь ударила мне в голову. Взор сузился до одной точки — я смотрел на Романа.

Романа Коршунова.

И не видел на его лице ничего, кроме сосредоточенности и готовности к драке. Он не оправдывался, не отрицал.

Это действительно был Коршунов.

Перед глазами встал отчетливый образ той ночи. За секунды в голове пронеслись воспоминания. Пожар, стрельба, мертвые тела. Как кричит мать, как она пытается защитить дочь. Как ей стреляют в голову. А потом лаборатория. Бесчисленные недели в заточение. И труп сестры. Сломленной, одинокой, покинутой.

— Ты… — прошипел я.

Я выбросил кулак, целясь в голову этой твари. Коршунов легко увернулся, сдвинулся ровно настолько, чтобы уйти с линии удара. Зря. Я прыгнул вперед, врезался в него и повалил.

В тот момент разум покинул меня. Я хотел лишь одного. Чужой крови.

И я её получил. Мои кулаки разбили ему лицо. Губы, нос, подбили глаз. Роман опомнился, отшвырнул меня, да так, что я отлетел на несколько метров. Мозг фиксировал чей-то смех рядом, но я не обращал внимания.

В тот момент я хотел убивать.

Подскочив, я снова бросился на Романа и в этот раз не сдерживался, пустил в ход алхимию. Первый удар должен был ослабить его. Этот дурак не стал уворачиваться, блокируя ладонь своей рукой. Печати можно посылать на несколько метров вперед от себя. Десяток сантиметров для меня это ничто.