– Открытый твоим благодетелем для того, чтобы получать налоговые льготы? – Оля видела недовольство на лице Лени. Что не скажет, все ему не так! – Я токсичная, да? Так у вас сейчас говорят о язвительных и циничных людях? Уж извини, какая есть!

И отвернулась к окну.

– Это ты меня извини, – услышала Оля. – Не хотел обидеть. Просто не знаю, как себя вести.

– Свалилась на твою голову, навела суеты…

– Опять начинаешь? Я же нормально пытаюсь общаться.

– Меня не было шестнадцать лет, – медленно заговорила Оля. – В этом развивающемся мире. – Она делала паузы, чтобы ему было понятнее. – Он менялся, я нет. Вам, кто проживал это время, меня не понять. Вы менялись вместе с ним. Я застряла в нулевых. И мы тогда не были таким нежными, ранимыми, рефлексирующими, как вы…

– Я не из-за этого теряюсь в твоем присутствии, – перебил ее Леня. – Застрявших в прошлом людей много, и никто из них не впадал в кому. – Он набрал полную грудь воздуха и выпалил: – Я не знаю, как вести себя с матерью, которой у меня фактически никогда не было!

– Ты забыл все дни, что мы провели вдвоем?

– Вот именно, что я помню каждый. Их было так мало, что я боялся забыть даже незначительную деталь. А потом ты исчезла. И я тебя отпустил. Не сразу, но…

– Я съеду сразу, как оклемаюсь.

– Не к этому я веду! – воскликнул он раздосадованно.

– Знаю. Ты не гонишь меня, это я хочу съехать. И дать нам обоим время на то, чтобы захотеть друг с другом сродниться.

– Тебе тоже неловко в моем присутствии?

«Только потому, что неловко тебе», – мысленно ответила ему Оля. А вслух сказала:

– Во мне вообще пока мало ловкости. Я как ребенок, едва вставший на ножки. Но с каждым днем я крепну. Когда я съеду, то не возьму с тебя денег. Меня ты содержать не будешь.

– Вот это даже обидно слышать! Мне что, на мать жалко?

«Откупиться от меня хочешь, как я когда-то от тебя?» – Этот вопрос Оля тоже не озвучила.

– Я всегда была самостоятельной и хочу такой оставаться, – сказала она Лене.

– Но на что ты будешь жить? И где?

– У меня есть квартира в Коломне. Как я поняла, без долгов по коммунальным платежам. – Он кивнул. Платил по счетам и периодически заказывал клининг, чтобы отчий дом не зарастал грязью. – Что же касается первого твоего вопроса, то отвечу так: я планирую открыть шоу-рум и торговать в нем вещами одного талантливого модельера.

– То есть первоначальный капитал тебе все же понадобится? – повеселел сын. – Я дам, не вопрос.

– Раздобуду его сама.

– Банк ограбишь?

– Кое-что продам.

Она имела в виду кольцо. То, что депутат оставил Оле после разрыва их помолвки. Она нашла его в нижнем ящике шкафа. Драгоценность была завернута в газеты, а они всунуты в детский валенок. Зачем он хранился в «архиве», Оля вспомнила сразу, как наткнулась на него. Они с Идой и Ленчиком находились в Москве. Сын сидел в коляске. И тут толпа! И двигалась она прямо на них. Перепуганная Оля схватила сына, чтобы бежать, но тут увидела… Адриано Челентано! Самого красивого мужчину из некрасивых, по общему мнению подруг. Толпа преследовала его. Лялька от восторга онемела и остолбенела. Стояла столбом, пока знаменитый итальянец приближался. Когда Челентано поравнялся с ней, Оля простонала «Адриано» и чуть не выронила Леню. Тот помог подхватить ребенка, надел ему на ногу свалившийся валенок, еще и подставил на нем автограф маркером. С тех пор этот незатейливый предмет обуви превратился чуть ли не в реликвию.

– Мы приехали, – сообщил Леня, припарковавшись у обычного кирпичного дома. – Я предлагал Иде квартиру в современном ЖК, но она отказалась.

– По-прежнему скромна. А она тоже Зайка?

– Ида оставила свою фамилию – Яша был не против.

Оля поняла, что погорячилась, назвав «сестренку» скромнягой, когда выяснила, что ее квартира объединена из двух. Хозяйка ее встречала гостей на лестничной клетке. Точнее, гостя, ведь она Олю не ждала.

– Ленечка, как я рада тебе! – воскликнула она и кинулась обниматься. На его спутницу она сначала внимания не обратила, решила, что это какая-то случайная женщина, с которой он вместе ехал в лифте.

– Привет, сестренка.

Ида выглянула из-за плеча Лени и уставилась на Олю. В глазах недоумение и… Страх? Нет, показалось. Что-то другое, но точно не радость.

– Лялька?

– Вернулась из-за границы. Муж-шейх выгнал из дома. С голым задом.

Леня взял женщин в охапку и затолкал в квартиру. Он опасался скандала.

– Не рада мне, сестренка? Или ты от счастья дар речи потеряла?

– Мама, давай без наездов? Цивилизованно?

– А я как? – Она шла на Иду, та пятилась, пока не уперлась в стену спиной. – Задаю вопросы, мне не отвечают. Невежливо.

– Лялька! – взвизгнула Ида и… бросилась на нее, чтобы обнять. Схватив подругу с такой силой, что косточки захрустели, она причитала: – Я думала, ты уже не очнешься! А если очнешься, то останешься овощем, а это даже хуже, чем смерть…

– Отпусти, больно, – поморщилась Оля.

– Как ты себя чувствуешь? Выглядишь потрясно!

Она еще бы болтала, если бы Оля не заткнула ей рот ладонью. Ей нужно было задать вопрос:

– Ты пыталась убить меня?

На правдивый ответ Оля не рассчитывала. Кто признается в таком? Но глаза Иды не солгут…

– Ты что, дура?! – куснув Олю за руку, чтобы освободить рот, выкрикнула она. – У меня не было человека ближе, чем ты.

– Был – Ленчик. А я собиралась отобрать его у тебя. Выйти замуж за Зайку, поселиться с ним и сыном в имении, а тебя отодвинуть на обочину нашей жизни!

– Я страдала бы из-за этого, но…

– Можно не страдать! Убрать соперницу, самой выйти замуж и воспитывать моего сына на деньги Зайки. Ему все равно, какой бабе ноги целовать, твои не хуже.

– Дружочек, что она несет? – Ида обратила свой взор на Леню. Ольга и забыла уже, что та его именно так называла ласково – дружочек. – С головой твоей матери все в порядке? Или кома даром не прошла?

– Почему ты не сказала мне, что она в Москве, пусть и без сознания? – хрипло и очень тихо спросил Леня. – Зачем придумала историю с переездом в другую страну?

– Я ждала, когда Оля выйдет из комы. Тогда я сказала бы, что она вернулась. Но шли дни, недели…

– Годы! И было уже поздно сознаваться, так?

– И так, и не так…

Ида отодвинула Ольгу, чтоб пройти в кухню. Оказавшись там, она открыла шкафчик и достала с полки бутылку. Не с накрытого