– Черкесова приютите на ночь.

– Ваську? А что так?

– У нас опасно ему оставаться. А завтра он уедет.

– От себя не уедет, – назидательно заявил Бубулин. – Ему в прокуратуру ехать надо, а не бежать из города. Ни документов, ни… Хотя нынче любой документ купить можно, даже справку, что ты архангел Гавриил и работаешь привратником в раю. Черт знает что происходит! Так что там с Васькой?

– В прокуратуру ему нельзя. Его же разыскивают, как двойника Черкесова. Лариса постаралась. До выяснения личности засадят на нары, а там его убить могут прямо в камере. Ему бы одну ночь пересидеть, а доверяет он только вам.

– Доверяльщик! – буркнул Бубулин. – Дурак дураком, а туда же, в политику полез. На заседаниях в думе спал, ничем не интересовался. Ладно, ему и выскажу. Где он?

– Вы скажите, куда его привезти, я доставлю.

– Домой ко мне! – рявкнул Бубулин. – Уж я ему прочищу мозги!

– Может, на даче ему будет лучше? – осторожно спросил Андрей.

– Хуже! – отрубил Прохор Никитич. – У меня на даче нет отопления. Там – что на улице. «Буржуйка» есть, но она сейчас не согреет ни одну комнату. Да и боюсь, сожжет Васька мой домик, он же белоручка, ничего не умеет толком сделать. Вот весна наступит, пусть прячется на даче до поздней осени, а сейчас там и два часа не продержаться, зима в этом году вон какая выдалась. Так что милости прошу ко мне домой. Живу один, Ваську никто не сдаст. И ты приезжай, я вам обоим…

Бубулин не договорил, однако его невысказанные угрозы Андрей понял. Усмехнулся про себя, встал:

– Простите нас, Прохор Никитич, но выхода другого не было. За Черкесова кто-то взялся железно. Вон и жену его убили. Лизу с дочкой выкрали… Простите.

– Да понимаю я… – махнул рукой пожилой депутат. – Только ради этого дурака Васьки не стал жаловаться. И всех отговорил не кляузничать. – В мозгу Андрея щелкнуло: Бубулин отговаривал жаловаться, а это, по их с друзьями разумению, должен был делать заказчик-убийца. – Только запомни, Андрей, игры ваши – дурацкие, глупые. Есть органы, в подобных случаях к ним обращаются нормальные люди. А вы… слишком много на себя берете. Чего вы добиваетесь?

– Да, собственно, ничего не добиваемся, – стушевался Андрей, ибо Бубулин был прав тысячу раз. Но… именно он отговаривал их заложников «кляузничать»! – Черкесов к нам попал случайно, я бы отдал его, если б не угрозы нам. А каждый свою шкуру спасает, как умеет. Не так ли?

– Но ты все-таки помогаешь Ваське.

– Обстоятельства так сложились, – развел руками Андрей. – Вот завтра уедет, и все мои проблемы закончатся. Вернее, они кончатся сегодня, когда определю Черкесова на ночь. Завтра он обойдется уже без моей помощи. Так что я отправлюсь домой с чистой совестью.

– Куда он уедет? – отмахнулся Бубулин. – Ладно, держи ключи, отдашь Ваське. Отвезешь его ко мне, он дорогу покажет.

Бубулин отсоединил от связки ключей два, протянул Андрею…

* * *

Ночь выдалась холодная – ударил мороз, поднялся ветер, а к полночи и снегопад обрушился. Андрей и Назар находились во дворе Бубулина, не удосужившись даже замаскировать машину. Двор большой, темный, ночь холодная, вряд ли на их «Ниву» обратят внимание бандиты, если придут по душу Черкесова. А вскоре снежный покров толстым слоем лег на ее корпус, замаскировав естественным путем лучше, чем какое-либо другое покрытие.

Подъезд, в котором жил Бубулин, друзья не выпускали из поля зрения ни на минуту. Каждый, входивший в него человек, будь то даже женщина или юноша, подвергался тщательной проверке. Андрей или Назар бежали следом, отслеживали, в какую квартиру он направился.

Где-то около двух ночи Назар высказался:

– Ты, конечно, у нас самый умный, Андрей, только и на этот раз ты просчитался. Не понимаю, на что рассчитываешь? Думаешь, Бубулин грохнет его в своей квартире?

– Не сам, – ответил Андрей. – А пригласит наемников. И не в квартире. По моим расчетам, его должны увезти, а мы увидим. Это очень удобный момент избавиться от Черкесова раз и навсегда.

– Но ты-то свидетель, знаешь, что Черкесов у Бубулина…

– Я в деревне, – возразил Андрей. – Привез Василия и уехал, об этом я предупредил Прохора Никитича.

– А он тебе так и поверил, – съязвил Назар. – По-моему, неудачный план.

– Посмотрим.

Они просидели в машине до утра. Утром Бубулин уехал на работу, и Андрей позвонил на сотовый Черкесова, ведь тот за все время пребывания в гостях у депутата ни разу не дал о себе знать.

– Как настроение? – поинтересовался он.

– Старик полночи морали мне читал! – услышал возмущенный голос Черкесова. – Что делать дальше?

– Действовать по плану, – коротко бросил Андрей и отключился от связи.

По плану Черкесов должен поехать на вокзал в два часа дня. Он зарос бородой, и теперь Василия Романовича трудно было узнать. А что вышло? Бубулин приехал домой в час, самолично проводил Васю на вокзал и засунул в поезд. Едва состав отошел от перрона, Черкесов сообщил:

– Андрей! Я выйду на следующей станции!

– Где? – заорал в трубку тот.

– В Ростове…

Вот так номер! И «Нива» помчалась в Ростов за Черкесовым.

* * *

Итак, остались двое – Савичев и Алла.

На следующий день друзья атаковали Савичева. Мало сказать, что тот безумно перепугался, столкнувшись у своего дома с Андреем. Юра Савичев едва в обморок не упал, увидев его. Прислонился к стене дома спиной и жалобно проблеял:

– Что… Что вы хотите?.. Я мили…

– Не надо, – упредил робкие угрозы Андрей. – Милиции поблизости нет, а народу вон сколько. Чего ж ты, чудак-человек, трясешься? Дело есть к тебе, маленькое.

– К-какое дело? – выдавил Савичев, сглотнув слюну.

И последовала та же просьба: спрятать Черкесова на одну ночь, мол, доверяет он только тебе, а завтра он уедет, и мы все забудем про него на веки вечные.

– Хорошо, – тряхнул головой бедняга. – Спрячу.

Андрей на минуту замер, изучая его. Не слишком ли поспешно тот согласился? Подозрительно.

– Но ты учти, о Черкесове ни одна живая душа…

– Понял, – снова кивнул Юра.

– Где будет ночевать Черкесов?

– У меня дома.

– Алке не расскажешь?

– Н-нет, клянусь.

– Тогда стой здесь, я приведу Черкесова.

И снова ночь прошла без неожиданностей. Утром Черкесов приехал на вокзал, ходил часа два по перрону…

Троица вернулась в деревню, где их ждал и обед, и ужин сразу. Ожидаемого от операции эффекта опять не получилось, отсюда и настроение у заговорщиков было скверное. Тонус поддерживали водкой. Один Гриша оставался спокоен и, казалось, безразличен к неудавшимся провокациям. После ужина он достал настенные часы, которые ему принесла с просьбой исправить одна деревенская старушка, разложил на подоконнике инструменты и приступил к ремонту. Остальные сидели за столом.