Надо сказать, что если кто-то вдруг слегка округляет глаза и, вперив взгляд в пустоту, перестает реагировать на окружающих, то, вне всяких сомнений, этот человек размышляет над глобальной проблемой вселенского масштаба. Правда, говорят, что в Тенистых Пихтах есть небольшая деревенька, у всех жителей которой такой взгляд – явление врожденное. Собственно, и название у этого поселка подходящее – Верхние Дундуки. Несколько гномов-путешественников пропали в тех краях без вести, пытаясь разыскать Средние или, в крайнем случае, Нижние Дундуки. Их старания успехом не увенчались, так как подсказать решение дундукской загадки могли лишь местные жители, но они все вопросы игнорировали и, как один, смотрели в пустоту.

Допустить, что Абракадабр имел в Верхних Дундуках родственников, было бы верхом легкомыслия, поэтому тяжелые раздумья волшебника были несомненны. Все произошло столь стремительно, что Абракадабр не успел разложить информацию по полочкам, а такого он не любил. Придя в чувство, Главный Друид качнул головой, словно пытаясь сбросить охватившее его оцепенение, и поднял глаза на посланца из Нордвейра:

– Подожди-ка, любезный, в коридоре.

Гонец поклонился и исчез за дверью. Абракадабр повернулся к Эммануилу:

– Ты слышал, что сказал Энис? Шевелись, мне есть что обсудить с братьями, а ты нам мешаешь. Бром проводит тебя и проследит, чтобы ты сдал Силу.

Эйбус кашлянул и застенчиво поскреб палицей плечо:

– Сдал что?

– Силу. – Абракадабр устало улыбнулся: тролль был единственным присутствующим, кого волшебник наблюдал с удовольствием. – Каждый, кто лишается звания друида, должен оставить в Цитадели всю магию и секретные знания, полученные в ее стенах. Здесь есть специальная комната – Архив Энергии. Понял?

– Э-э-э. Почти все.

– Молодец. Кстати, будет недурно, если ты сопроводишь Брома и Эммануила, на всякий случай.

– Кому будет, э-э-э, недурно?

– Хм… всем. Согласен?

– Да.

– Ну, вот и славненько. Бром, отведи Эммануила в Архив, а мы пока послушаем гонца из Нордвейра. И поторопись, нам будет нужен твой совет.

Бром, слегка покрасневший от уделенного его персоне внимания, гордо встал и молча указал бывшему предводителю на дверь. Эммануил, глядя в пол, побрел к выходу из зала, но потом вдруг резко обернулся и подбежал к кадке с фикусом.

– Это мое! – заявил он, крепко прижав цветок к груди.

– Забирай. – Абракадабр всегда считал, что растения должны расти на улице, а не в доме. – Только в обмен на Медальон.

Эммануил крякнул от расстройства, однако молча снял с груди Медальон Окончательного Одобрения и, положив его на стол, исчез в коридоре вместе с фикусом и провожатыми. Абракадабр обвел взглядом присутствующих и уселся в кресло:

– Ойк, будь любезен, позови посланца.

Друид выскочил за дверь и вернулся с гонцом. Человек из Нордвейра был высоким и белокурым. Бледная, как у всех северян, кожа была покрыта паутиной шрамов, в глазах светился ум. Он вышел на середину зала и слегка поклонился:

– Меня зовут Кай. Я один из воинов Белого Легиона. Нордвейр пал. На нас напали Виши, мы продержались только один день.

Абракадабр тихонько охнул и побледнел:

– Город захвачен Тенями? Но как?

– Нас предали. Кто-то провел призраков в Нордвейр. Мы отступили в Пасть Камня.

Главный Друид вскочил на ноги и бросился к котлу, стоявшему в углу зала:

– Этого не может быть! Я бы знал! Неужели все потеряно? Лаймер, бегом на кухню, принеси большой кувшин воды!

Мудрые мало что поняли из слов Кая, но по лицу своего нового старого предводителя видели всю серьезность происходящего. Спустя пару минут Лаймер доставил необходимую жидкость, которая сразу очутилась в котле. Туда же последовали несколько пригоршней красного порошка, веточка базилика и серебряный шарик. Покопавшись в дорожном мешке, волшебник извлек на свет маленькую железную коробочку и положил ее под котел.

– Курящие есть? Я свой кремень куда-то задевал… – Главный Друид нетерпеливо обернулся к братьям.

– Есть! – Крейм сорвался с места, на ходу доставая огниво.

– Можно магией… – Тромб робко привстал.

– Да, например, грозу наколдовать. Всему свое место. – Абракадабр высек искру, и в коробочке вспыхнуло масло. Затем волшебник махнул рукой, и пламя объяло весь котел огненным шаром. – Теперь можно и магией, – подытожил он.

– Это как? – Оверблюм подался вперед.

– Огонь думает, что весь котел состоит из масла, и пытается его поджечь. – Главный Друид стал помешивать воду длинной деревянной ложкой.

– Ловко.

– Кай, закрой дверь и задерни шторы!

Воин бросился исполнять поручение. В зале воцарился полумрак. Из котла поднялся столб света, постепенно уплотняясь и становясь ярче. Когда он достиг потолка, Главный Друид уселся в кресло, подавая пример остальным.

– Мастер? – Столб шевельнулся, заговорив далеким глухим голосом.

– Да, Эдвард. Ты сейчас где? – Волшебник подался вперед, стараясь говорить громко и отчетливо.

– Я в Химерике, – ответил голос.

– Хорошо. Кто у нас сейчас в Верхних Землях?

– Шестой.

– Ты можешь переключить на него?

– Конечно, секундочку.

Из котла донеслась возня, потом потрескивание и тихое попискивание. Столб света снова заговорил, таким же голосом, что и прежде, но более отчетливо.

– Мастер?

– Шестой, мне нужно знать, что происходило в Нордвейре… – Волшебник повернулся к Каю: – Когда точно это было?

– Семь дней назад.

– Семь дней назад, – продолжил Главный Друид.

– Понял. Мне понадобится несколько минут, чтобы сходить за Самописцем.

– Бегом, Эдвард, дело серьезное.

– Хорошо, – ответил столб и замолчал.

Абракадабр раскурил трубку, убрал огниво Крейма в карман и принялся нетерпеливо постукивать пальцами по столу. Друиды почтительно притихли, Кай замер у зашторенного окна, а тролль сидел в углу и неистово боролся с дремотой. Тонкие лучики солнечного света, проникавшие в Зал Треугольного Стола сквозь маленькие прорехи в портьерах, высвечивали причудливые клубы дыма от абракадабровой трубки.

Спустя несколько минут в котле послышалось шебуршание, а потом опять раздался голос:

– Готово, Мастер.

– Отлично, – встрепенулся Абракадабр, – показывай лучом, у нас массовое представление.

– Понял.

Столб света, исходящий из котла, изогнулся, скользнул по стене между двумя портретами Эммануила и, словно перевернувшись вверх ногами, снова уперся в потолок. В круглом пятне появилось изображение Нордвейра с высоты птичьего полета. Был солнечный день, город утопал в зелени. Стайки людей сновали от ворот и обратно. Никаких признаков угрозы не наблюдалось. Абракадабр прищурился: