Узнав, что Ли Аньбан должен занять пост губернатора в другой провинции, Дуань Сяоте вызвался поехать туда вместе с ним. Ли Аньбан пообещал все устроить, но сказал, что торопиться не стоит, поскольку для начала ему нужно познакомиться с обстановкой на новом месте и хорошенько там закрепиться. К тому же Ли Аньбан сказал, что Кан Шупин, которая собиралась сразу поехать вместе с ним, он также пока не берет. На это Дуань Сяоте возразить было нечего.

Даже за день до своего отъезда в другую провинцию Ли Аньбан продолжал без передышки вкалывать на старом месте. Примерно тогда же губернатор Цзюй, который уже занял пост секретаря парткома провинции, устроил в правительстве прощальное заседание, на котором передал свои обязанности. Завершая заседание, губернатор Цзюй сказал: «Мы, получив новые должности, остались у себя дома, а вот Аньбана перевели на новую должность в другую провинцию, поэтому завтра вечером я предлагаю организовать в нашей столовой небольшой прощальный банкет в его честь».

Несколько замов губернатора тотчас поддержали эту идею. Однако сам Ли Аньбан сказал, что у него запланирована поездка в другой уезд на церемонию открытия школы «Надежда». Поскольку уезд находится далеко в горах и на дорогу от административного центра туда и обратно уходило больше десяти часов, то он выразил опасение, что не успеет вернуться к вечеру. Губернатор Цзюй предложил: «Тебе послезавтра уезжать, завтра нужно собираться в дорогу, пусть на церемонию отправится Лао Бай».

Лао Бай как заместитель губернатора по вопросам образования вполне мог заменить Ли Аньбана на церемонии, поэтому он поспешно согласился. Но Ли Аньбан отказался, сославшись на то, что данный проект относится к сфере благотворительности, за которую всегда отвечал он. По его словам, заниматься социальными делами на уровне провинции было сравнительно просто, но на более низком уровне ему приходилось искать помощи чуть ли не с протянутой рукой. Поэтому перед своим отъездом он собирался попрощаться с теми, кто отвечал за благотворительность в уездах и городах. Получив от Ли Аньбана такой ответ, губернатор Цзюй сказал: «Тогда обойдемся без формальностей и просто пожелаем тебе хорошенько отстоять последнюю вахту».

На следующее утро Ли Аньбан вместе с сопровождающими лицами отправился на церемонию открытия. Прямо на выезде из административного центра их остановил ремонт дороги, из-за которого образовалась пробка. Время близилось к полудню, а до уезда, в который они ехали, оставалось еще больше восьмидесяти километров. На обед они остановились в придорожной закусочной «Сельский отдых», где съели по тарелке лапши с курятиной, и снова отправились в путь. У границы уездного центра их уже встречали руководители местной администрации. Поскольку школа «Надежда», которая открывалась в этом горном районе, была построена на пожертвования Чжао Пинфаня, тот тоже прибыл на место и теперь вместе с городским руководством приветствовал Ли Аньбана. Руководители знали, что Ли Аньбана назначили губернатором в другую провинцию, поэтому, встретив его, тут же начали поздравлять. Секретарь горкома, пожимая Ли Аньбану руку, произнес: «То, что губернатор Ли перед самым отъездом заехал в наш город, говорит о том, что он преисполнен душевной привязанности к жителям горных районов, и я от имени пяти миллионов наших горожан выражаю вам благодарность».

Все зааплодировали. Чжао Пинфань, смешавшись с толпой, никак не проявлял своих личных отношений с Ли Аньбаном и аплодировал вместе со всеми. В то же время Ли Аньбан, указывая на Чжао Пинфаня, сказал:

— Если кого и следует благодарить, так это директора Чжао, именно он инициатор данного проекта, и если бы не его финансовая поддержка, то откуда бы в нашем горном районе появилась школа «Надежда»?

Тут же все стали благодарить Чжао Пинфаня. В ответ Чжао Пинфань замахал руками и принялся отнекиваться:

— Мое участие не стоит упоминания, это все благо даря хорошему руководству губернатора Ли.

Все снова зааплодировали. После этого руководители расселись по машинам и направились вглубь гор. Они ехали еще два часа, пока не добрались до границы уезда, где уже собралось местное начальство. Ли Аньбан вышел из машины, со всеми поздоровался за руку, после чего все расселись по машинам и продолжили путь в горы. Спустя еще два часа они наконец добрались до горной деревушки. В центре деревни на ровной площадке их взорам предстало новехонькое здание школы «Надежда». Ее главный вход через красную стену, украшенную зеленой черепицей, походил на вход в монастырь. Расположенные внутри двора пять учебных домиков были сверху донизу отделаны камнем и выглядели как с картинки. Стену, окружавшую двор, украшали разноцветные флаги. На флагштоке, установленном у входа в школу, развевалось новое полотнище государственного флага. Едва Ли Аньбан вышел из машины, как всю школу изнутри и снаружи сотрясли звуки гонгов и барабанов. Деревенские жители, нарядившиеся в самую лучшую одежду, выстроились по обе стороны дороги и хлопали в ладоши. Несколько сотен деревенских ребят в одинаковой школьной форме заполнили всю площадь. Небольшая группа из семи-восьмилетних девчонок и мальчишек обступила Ли Аньбана и других руководителей, чтобы повязать им красные пионерские галстуки, после чего те направились в сторону трибун. Среди грохота гонгов и барабанов Ли Аньбан притянул к себе Чжао Пинфаня и тихонько шепнул: «Похоже, непостижимые вещи все-таки существуют».

Чжао Пинфань понял намек Ли Аньбана и, взяв за кончик свой красный галстук, показал им в сторону разноцветных флагов на стене и красного входа с зеленой черепицей.

— Все-таки в словах Ицзуна есть здравый смысл, нашим миром и правда правят цвета.

— Но не могло же сразу несколько событий так совпасть? — удивляясь, спросил Ли Аньбан.

— Даже если они и совпали, то это устроил кто-то свыше, — ответил Чжао Пинфань.

В оглушавшем их шуме Ли Аньбан снова тихонько спросил:

— Знаешь, почему я сегодня приехал в этот горный район?

— В преддверии отъезда руководителю жаль расставаться с провинцией, к которой он привязался всей душой, — предположил Чжао Пинфань.

Ли Аньбан кивнул и ответил:

— Отчасти это так, но кроме того, у меня имеется личный интерес.

— И какой же? — удивился Чжао Пинфань.

— Если Ицзун прав, я должен отблагодарить ту девушку по имени Сун Цайся, она как раз из горного района, — ответил Ли Аньбан и тихо добавил: — Все-таки она отдала мне свою девственность.

Чжао Пинфань на мгновение замер, после чего поднял вверх большой палец и произнес:

— Если из-за одной девушки руководитель вспомнил о горных жителях, это говорит о его глубокой любви и преданности. Если это так, то я сделаю пожертвования еще на две школы «Надежда» в горных районах.

Ли Аньбан крепко пожал Чжао Пинфаню руку и тихо спросил:

— А все-таки, что именно Ицзун посоветовал тебе сделать, чтобы отвести беду, когда твой бизнес помешал «первому лицу»?

Чжао Пинфань, выдержав паузу, сказал:

— Вообще-то я обещал Ицзуну, что сохраню это в тайне, но раз уж руководитель снова интересуется, я, так и быть, скажу. Он посоветовал разрезать себя на две половины.