— В официальную бухгалтерскую книгу внесены явно завышенные цены на все, начиная от крупного рогатого скота и заканчивая строительными материалами. Здесь у вас перечислены закупки первоклассных быков-производителей и английских лестерских баранов[26]от самого Кука Норфолка[27], но в отарах я не заметила и следа их родословной.

— Что может знать о скотоводстве незамужняя девушка?! — брызжа слюной, возопил управляющий. — Такие вещи требуют времени. Для улучшения породы могут понадобиться годы.

— У вас были эти годы, — холодно ответила она. — Первая покупка якобы состоялась десять лет тому назад. Должно быть, вам исключительно не везло с племенными жеребцами, поскольку с тех пор вы каждый год выписываете им замену. Крайне дорогостоящую замену.

— Нам… нам действительно очень не повезло, — защищаясь, заявил Бакли. — Арендаторы — народ неприветливый и грубый, и они отказались выполнять мои указания по улучшению породы.

Роб начал получать удовольствие от происходящего.

— В самом деле? А вот они почему-то уверены, что вы игнорировали все их просьбы и наотрез отказывались проводить даже самые незначительные усовершенствования. Что еще вы обнаружили, Сара?

Девушка вернула главную бухгалтерскую книгу на полку и сняла с нее тоненькую потрепанную книжицу.

— Судя по названию — «Проповеди за упокой грешной души» — ее никто не должен был брать в руки. Но оказывается, она содержит не проповеди, а очень интересный набор… скажем, дополнительных цифр. — Она раскрыла томик и заглянула внутрь. — Мистер Бакли, вы обманным путем присвоили свыше пяти тысяч фунтов.

От удивления брови у Роба полезли на лоб. Сумма была весьма внушительной. Недостаточная для того, чтобы починить в поместье все, что нуждалось в починке, но достаточная для хорошего начала.

А ведь Бакли жировал, пока зимой у арендаторов крыши протекали ледяным дождем.

— Я сделаю так, что вас арестуют и бросят в тюрьму, Бакли, — с холодной яростью пообещал Роб. — Если вам повезет, вас сошлют на каторгу, а не повесят. Сара, вы не нашли указания на то, где он может хранить свои заработанные неправедным трудом сбережения?

— Пока нет, но ведь я еще толком и не приступала к поискам, — с извиняющимся видом ответила девушка. — Готова держать пари, он хранит их где-нибудь под рукой, чтобы скрыться с ними, если его преступления обнаружатся. Вы ведь чувствовали себя в полной безопасности, не так ли, мистер Бакли? Господа, на которых вы работали, никогда не проверяли ваши расчеты, покуда получали ежеквартальные суммы для удовлетворения своих пороков.

В глазах управляющего застыла паника. Совершенно потеряв голову от страха, он рванулся было к дверям. Роб легко перехватил его. Заламывая Бакли руку за спину, он коротко посоветовал ему:

— Не пытайтесь удрать от сыщика уголовного полицейского суда! У вас все равно ничего не получится, зато у сыщика вызовет раздражение.

Мужество окончательно покинуло его пленника.

— Прошу вас! — взмолился тот дрожащим голосом. — Я действительно хороший управляющий, и именно поэтому меня наняли изначально. Но ваш отец не хотел, чтобы я способствовал процветанию поместья. Его интересовал лишь каждый проклятый пенни, который я могу отсюда выжать. Он никогда не проверял мои записи, и я… я не смог устоять перед искушением обеспечить собственное будущее.

Роб толкнул Бакли в кресло, после чего пробежал глазами по тексту конторской книги, которую протянула ему Сара. Страница за страницей педантичные цифры показывали, на сколько Бакли каждый месяц обкрадывал Келлингтон. Пожалуй, он действительно был хорошим управляющим, иначе не стал бы вести столь подробный учет своим преступлениям.

— Да, теперь и я вижу, что искушение было велико. Где деньги, Бакли? Отдайте их, и тогда, быть может, я не стану настаивать на повешении.

Некоторую часть я потратил, но остальное, как справедливо предположила мисс Кларк-Таунсенд, находится неподалеку, — с мужественным отчаянием заявил Бакли. — Я покажу, где именно, если вы пообещаете отпустить меня.

Роб сжал губы в полоску.

— Это не мелкая провинность, Бакли. Я долгие годы отправлял преступников за решетку и за куда меньшие прегрешения. Почему я должен отпускать человека, который причинил вред всем в Келлингтоне?

— У меня жена и дети. Что с ними будет, если меня повесят? — Плечи управляющего задрожали и поникли. — Они… они не поверят, что я мог вести себя столь неподобающим образом.

Помимо воли Роб почувствовал к нему симпатию. Бакли, похоже, искренне заботился и переживал о своей семье, которая явно не подозревала о его преступлениях. Однако последние оказались весьма тяжкими.

— В чем-то он прав, Роб, — заметила Сара. — Не думаю, что мистер Бакли — дурной человек. Просто ему недостает силы воли. Если бы ваш отец должным образом надзирал за ним, он, скорее всего, честно делал бы свое дело и не поддался бы искушению.

— Вопрос не в слабости его характера, в которой никто не сомневается, — желчно отозвался Роб. — И что же, по-вашему, я должен с ним сделать?

— Заберите у него деньги, а его самого отпустите, дав сотню фунтов или около того, чтобы он и его семья продержались, пока он не найдет новую работу. — Девушка язвительно улыбнулась. — Такую, на которой его не будут одолевать искушения.

Роб обдумал ее совет. Он не хотел иметь на своей совести финансовую гибель семьи Бакли, кроме того, ситуацию, в которой слабость управляющего расцвела пышным цветом, действительно породило отношение к поместью его отца. Правда и то, что украденные деньги теперь можно пустить на обновление хозяйства. Окажись Бакли честным, покойные графья бездарно растратили бы их.

Приняв решение, Роб сказал:

— Ладно, Бакли. Доставайте деньги. Когда я их получу, отправляйтесь домой и скажите своей семье, что пора укладывать вещи. Я хочу, чтобы завтра вас здесь не было. Я даже позволю вам взять фургон, принадлежащий поместью, чтобы он отвез вас в какой-нибудь большой город. В качестве выходного пособия, как и предложила мисс Кларк-Таунсенд, я выплачу вам сто фунтов. Но я буду присматривать за вами, и если узнаю, что вы опять взялись за старое, то вынужден буду принять куда более суровые меры. Вы следите за ходом моей мысли?

— Да. — По губам Бакли скользнула болезненная гримаса. — Я клянусь, что не буду больше красть. Последствий я не вынесу.

Роб внимательно всмотрелся в лицо мужчины, после чего кивнул. В конце концов, Бакли не был закоренелым преступником, посему страх перед расплатой вынудит его вести себя честно в дальнейшем.

— Где деньги?