Но все это Игорь увидел позже, когда стал возить Франца по дорогам острова – отличная память позволила ему обойтись без записей и отметок на карте. Игорь подозревал, что в его отсутствие вещи в комнате досматривались, причем не только у него.

Но хуже было другое. День шел за днем, а ничего существенного он пока не узнал. Да, расположение цехов, конструкторского бюро и завода по выработке кислорода он знает и даже пуск ракеты издалека видел. Но не возвращаться же ему к своим с такими скудными сведениями?

Между тем радио захлебывалось от восторга, передавая в новостях об успехах немецких войск под Курском и Орлом. На Курской дуге сошлись две противоборствующие стороны. Общая численность войск с обеих сторон достигала двух миллионов человек, шесть тысяч танков, четыре тысячи самолетов.

Однако постепенно бравурные реляции уступили место рассказам о тяжелых и затяжных боях, и даже человеку невоенному стало понятно, оборона русских выдержала страшный удар. В Германию на лечение стали в массовом количестве поступать раненые, а в семьи – «похоронки».

Через две недели с начала немецкого наступления под натиском Красной Армии вермахт стал отступать, сдавая город за городом, и к моменту завершения битвы Красная Армия разгромила тридцать немецких дивизий, включая семь танковых. Немцы потеряли пятьсот тысяч человек, а русские смогли продвинуться на сто сорок километров.

В Германии объявили траур – так много солдат Гитлер не терял еще ни в одном сражении.

Днем шестнадцатого августа, когда стало понятно, что битва проиграна, майор в машине сказал Игорю:

– Вы были правы еще там, в Минске, – битва Германией проиграна.

– Дальше будет только хуже. Вы, как человек военный, должны понимать – любое наступление рано или поздно остановится. Коммуникации растянуты, подвоз боеприпасов, топлива, провизии затруднен. Солдаты устали, им нужен отдых. Но русские соберутся с силами и продолжат продвижение вперед.

– Надеюсь, в следующем году они еще не войдут в фатерланд? – скривил губы майор.

– Я не прорицатель, Франц. Но если Америка высадится на континенте, вам устоять на два фронта не хватит ни людских, ни материальных ресурсов. США – огромная и богатая страна, и она не изнурена войной, как Британия, Германия или СССР. Это колосс, и он отнюдь не на глиняных ногах.

– Уже понял. Геббельс преподносит поражение, как тактическую неудачу. Но мой дядя вращается в высоких кругах, и военные говорят о трагедии большей, чем под Сталинградом.

– Что вы можете мне предложить? Только не надо абстрактных слов. Документы, чертежи, схемы – вот что представляет интерес для моей страны.

– Сложно. – Майор потер подбородок. – Я уже не раз был у дяди. Все документы – отбракованные, испорченные – складируются и регулярно сжигаются, даже копировальная бумага.

– Ну же, Франц! Вам не нужны деньги? А маленький домик в Швейцарии?

– Зачем они мне, если я буду неосторожен и потеряю голову?

– Мысль разумная. А где хранится конструкторская документация?

– Хотите забраться в хранилище? Не выйдет, там охрана и сигнализация. В левом углу здания, третий этаж.

– Тогда остается полагаться на вас.

– Попробую, но быстро не обещаю.

Позже Игорь радовался, что именно в этот день он узнал место, где хранится документация. Потому что на следующий день, 17 августа, на острове начался настоящий ад. Решив, что бомбардировки Лондона и Британии крылатыми ракетами ФАУ-2 производятся не только с пусковых установок во Франции, но и с Узедома, англичане совершили на остров первый авианалет.

По сведениям поляков, проживавших на острове и обслуживавших немцев в несекретных зонах, данные были переданы польскому эмигрантскому правительству, располагавшемуся в Англии. Те сообщили в Форин-офис, и дело закрутилось. Почти шесть сотен бомбардировщиков один за другим заходили на остров и прицельно сбрасывали бомбы на подразделения «Пенемюнде-Север» и «Пенемюнде-Восток». Досталось и концлагерю, где содержались военнопленные многих стран. Кстати, через год после этого авианалета с аэродрома Пенемюнде военнопленный Михаил Девятаев с группой товарищей угнал немецкий бомбардировщик «Хейнкель-111» и благополучно добрался до своих.

О налете известила сирена воздушной тревоги – первый раз за все время существования центра. Первыми начали огонь зенитные батареи, но «Галифаксы» англичан их быстро подавили. С близлежащих аэродромов были подняты истребители, на помощь им с аэродромов Берлина вылетели «мессеры».

Общими усилиями из 597 бомбардировщиков удалось сбить 47 машин. «Ланкастеры» и «Галифаксы» имели по несколько бортовых стрелков с крупнокалиберными пулеметами и вели активный огонь, не давая немецким истребителям мешать бомбардировке. В итоге немцы тоже понесли ощутимые потери.

На ракетной базе к налету оказались не готовы. Сотрудники начали метаться. Одни бежали сдавать документы в хранилище, другие выбегали во двор.

Игорь только что подвез Франца к конструкторскому бюро, как внезапно сверху раздался рев моторов и упали первые бомбы.

Англичане целили в зенитные батареи, и первая волна бомбардировщиков сыпала на остров бомбы мелкого калибра, пятьдесят и сто килограммов – им важно было уничтожить прислугу у пушек. Немцам бы самое время прятаться в укрытиях – англичане фактически давали им фору. Но началась паника, и время было бездарно потеряно в суете и метаниях.

А на подходе была уже вторая волна бомбардировщиков, и их целью были именно здания и сооружения. Вниз к целям пошли бомбы крупного калибра – по полтонны.

При первых же упавших бомбах майор прыгнул в укрытие – бетонированную траншею. Она была сделана по всем правилам, с бетонными откосами. Один недостаток – располагалась близко от здания.

Игорь прыгнул в укрытие вслед за майором. Почти сразу же недалеко от них, не долетев и полусотни метров до укрытия, взорвались две бомбы.

Игорь уже был под бомбежками и имел печальный опыт. Он сразу прикинул – кирпичное здание слишком близко к укрытию. Попади в бюро бомба крупного калибра, и укрытие может накрыть кирпичом. Видимо, при строительстве немцы на бомбежки не рассчитывали – ведь с началом войны Геринг клятвенно заверил и немцев, и Гитлера, что ни одна бомба не упадет на фатерланд. Близкое к зданию укрытие имело одно-единственное преимущество – до него можно было быстро добежать.

Игорь решил укрыться в воронках от бомб. От здания подальше – его точно будут бомбить. А кроме того, он знал из опыта, что снаряд или бомба второй раз в одно и то же место не попадают.

Улучив момент, он перебежал к воронке и кулем свалился на ее дно.

А сверху уже доносился свист падающих бомб, страшно и остро чувствовалась собственная беззащитность.

Свист нарастал – так же, как и рев моторов бомбардировщиков.

Ба-бах! Земля подпрыгнула. И сразу – грохот, пыль, удушливый и кислый тротиловый дым, от которого запершило в горле.