– До скорой встречи. А сейчас вас отвезет шофер. – Он не выдержал и усмехнулся. – Как вы его называете? Инопланетянин? Думаю, ему бы это не польстило. Хотя мне нравится.

– Мне собираться?

– А что вам собирать. Там есть исключительно все. Ах да, ваши старые вещи… Нет, пусть они останутся здесь. И подождут вашего возвращения. В том числе и мобильный. Они в городке запрещены. Но это не означает, что вы будете оторваны от мира. Телефон в номере – пожалуйста. Телефонные будки – на каждом углу. Ретро? Но разве не приятно?.. Так что из вашего прошлого не нужно брать ничего. Постарайтесь принять настоящее. И тогда вас ожидает великолепное будущее. – Он протянул мне ключи. – Номер три.

Вот у меня уже и есть номер. Хорошо, что число хорошее. Везучее. Я определенно становлюсь номерофобом.

На улице инопланетянин с достоинством распахнул дверцу «жигулей». А злодей Андреев помахал мне рукой. Я помахал ему в ответ. Не знаю, о каком настоящем он мне говорил. И о каком будущем. Но я безумно тосковал по прошлому. И в этой тоске мне никто помочь не мог. Даже Вражок. Здесь я остался окончательно одинок.

* * *

Мы молча проехали уже знакомый путь. Я молча смотрел на светящиеся витрины и фонари. Вечером Городок казался обычным и молчаливым. Либо мне было просто лень осматривать его повторно. Мы молча подъехали к дому, где мне предстояло жить. И молча расстались. Даже не кивнув друг другу на прощанье. Одно радовало – инопланетянина я больше не увижу. Все-таки видеонаблюдение лучше. Прав был Андреев. И неизбежнее.

От дома, где мне предстояло жить, большего я и не ждал. И меньшего тоже. Он был на уровне. Стандартным и никаким. Дом, который себе может позволить средний класс. Со всеми удобствами и до ужаса неудобный. Стерильно чистый и до ужаса холодный. Простая современная гостиница… Впрочем, не так давно я сам выбрал себе подобный дом. Который, возможно, и привел меня в это место и который сделал меня несчастным.

Я лениво окинул взглядом большой холл. За ним, похоже, была кухня, а дальше – коридор, где, видимо, и жили мои соседи. Я поспешно поднялся по высокой лестнице с рельефными перилами на второй этаж. Две комнаты находились в разных концах коридора. Я нашел свой – номер 3 – и открыл дверь ключом, который дал мне Антонов. Черт, нет, Андреев. Впрочем, это не имело значение. Все равно его настоящей фамилии я не узнаю.

Комната меня также не удивила. Такое я и ожидал. Широкая удобная кровать. Плюшевый диванчик. Невысокий шкаф. Большие зеркала. Дубовый письменный стол. Ванна и туалет – два в одном. В общем, номер трехзвездочной гостиницы европейского класса. Хотя не утверждаю. Я плохо разбираюсь в Европе. И особенно в ее классах.

Хотя… Тюлевые занавесочки придавали этому номеру хоть какое-то тепло. Кружевные, немного нелепые, немного из прошлого, немного из детства. Мама и папа… Комок подкатил к горлу. Но я его подавил, проглотив слюну.

Не раздеваясь, я плюхнулся на кровать и прикрыл глаза. Теперь нужно хорошенько подумать. Что меня волновало в первую очередь? Видеонаблюдение. Нет, точнее, просто наблюдение. Допустим, видео есть и в номере. Допустим, они будут следить за каждым моим шагом. Нет, не то. Слежку в номере я все равно могу обнаружить. К тому же зачем здесь слежка? Здесь я совершенно один. Подглядывать, как я переодеваюсь или принимаю душ? Вряд ли. В самом доме – видеонаблюдение официальное. В этом нет тайны. Мы будем собираться в столовой, в холле. О чем-то болтать. Значит, видеонаблюдение – это правило. И беспокоиться из-за него не обязательно. И все же…

Все же мне нужно понять главное. Как ведется наблюдение? Если мы не в тюрьме, и я запросто могу прошвырнуться по улице. А если захочу с кем-то встретиться инкогнито? Видеокамеры на деревьях? На столбах? На домах? Но можно взять машину и уехать в поле…

Нет, что-то не складывается. Может, какая-то тень круглосуточно дежурит у дома и в любой момент может поехать за мной? Это возможно. Но слишком замороченно и рискованно. Любую тень можно обмануть. А в Городке, похоже, все рассчитано до мелочей… Да, все-таки следует прошвырнуться. Может быть, на улице что-то станет понятнее.

Я вышел из дома. Мне не хотелось встречаться ни с какими соседями. Конечно, с людьми нужно встречаться, даже если они, как и я, обязаны забыть свое прошлое. Но только не сегодня. Сегодня мне и так нелегко.

На улице было темно и прохладно. Да, это был южный район какой-то страны. Или просто южная страна. Темнеет рано. Днем жарко. Ночью прохладно. Но разве можно по этим признакам определить место? К тому же я всегда плохо разбирался в географии.

На улице стало легче. Хотя я кожей чувствовал, как за мной следят видеокамеры. Поэтому медленно, заложив руки за спину, обошел дом, словно из любопытства изучая новое место. Здесь был прекрасный садик, пахло… Нет, не яблоками. То ли мимозами. То ли даже айвой. Хотя мне всегда казалось, что айва не пахнет. Наверное, я это сочинил. Впрочем, в темноте трудно было что-либо разглядеть. Даже при свете висевшей над моей головой полной, налитой желтым цветом луны. Почти как айва.

Я вышел за высокие ворота, на дорогу, освещенную желтыми фонарями. Здесь было пустынно, как и положено по вечерам в маленьких городках. Я огляделся. За мной никто, похоже, не следил. Официально. Официальных систем видеонаблюдения на улицах не было. Просто горбатые фонари, как и во всем мире. Может, дело в фонарях? Нет, не то. За городом же фонарей почти нет. Да и я же не дурак вести беседы под фонарями. А у моря их вообще нет. Или есть? А за городом?.. Но там, может быть, что-то другое…

Я глубоко вдохнул свежий чистый воздух. Посмотрел на луну. Красиво. Но не успокаивает. И я так же осторожно вернулся в свою комнату. И тут же раздался звонок. Я взял трубку. Знакомый хрипловатый голос. Как его Антонов, Андреев, Александров? Одним словом – злодей.

– Ну и как вам у нас? – Голос звучал чуть насмешливо. – Прогулялись?

– Да, прогулялся.

Мне ясно дали понять, что я под пристальным наблюдением.

– Ну что ж. Перед сном это полезно. Сегодня полнолуние.

– Да, это красиво. Но немножко пугающе. Хотя я не верю в приметы.

– Я тоже. Спокойной ночи, Гиппократ. Будильник заведен. По внутреннему радио вас позовут к завтраку.

И короткие гудки. Я швырнул трубку