это отличный клей для пластика! К тому же не требует много времени для высыхания. Не факт, что его хватит надолго, но уж до посёлка я точно доскоблю. А там придумаю что-нибудь, может, даже нормальными лыжами разживусь. Наверняка там есть какая-то школа.

Первым делом я сунул обледеневшие баночки с клеем себе в промежность. Пришлось немного пошипеть и перетерпеть неприятные ощущения, но другого способа согреть содержимое я не видел. Мороз слишком крепкий, и я понятия не имел, как цианокрилат себя поведёт. Всё-таки мне нужна максимально надёжная конструкция. Остаться без средства передвижения посреди поля очень не хочется. Затем я выбрался в соседний кабинет, где подхватил несколько папок с документацией и какие-то книги. Приличный костёр из этого не развести, но чтобы прогреть пластик, за глаза хватит.

Несколькими струбцинами я зафиксировал стенд на верстаке, разметил рулеткой и взялся за ножовку. Размеренный физический труд быстро привёл мысли в порядок. Я даже видел финальный результат готового изделия и не спеша двигался к заданной цели. Вот не зря в народе ходит поговорка: «Голь на выдумки хитра». Надеюсь, у меня всё получится.

Четыре ровных отреза легли на соседний стол, и я принялся кроить остатки пластика, шинкуя его на мелкие кусочки. Им суждено стать рёбрами жёсткости. Затем пришла очередь наждачной бумаги. Вначале нужно сгладить линии отреза, а следом заматовать склеиваемую поверхность. Так детали лучше схватятся.

Когда всё было готово, я перешёл ко второму этапу — сборке. Вначале разложил все детали, примерил и прикинул, как лучше всего их распределить. Разрезал пожарный рукав, сделав из него два ремня, и при помощи рулетки поставил две отметины на заготовках. Затем подумал и отхватил от рукава ещё два куска, которые собирался приклеить к верхней части лыж, чтоб ноги не выскальзывали из петли. Собрав первый макет, я отошёл подальше и довольно кивнул. Выходило очень даже сносно. Осталось доделать и испытать.

Я намял небольшую кучку шариков из бумаги, чтобы они дольше горели, развёл огонь и принялся разогревать детали. Затем смочил кусок ветоши ацетоном и, обезжирив поверхность, приступил к сборке. Каждую деталь прижимал с помощью струбцины, чтобы максимально надёжно склеить их между собой. На нижнюю часть, поперёк, с равномерным шагом, разместил небольшие отрезы, выждал для верности несколько минут и попробовал их оторвать. Ничего не вышло, а значит, я всё делаю правильно. Теперь пришла очередь верхней части. Её я тоже предварительно разогрел, обезжирил и нанёс клей. Затем установил на предварительную отметку сшитое из пожарного рукава кольцо, ровно уложил поверх кусок пластика и ещё прижал струбцинами к столу.

Спустя несколько минут у меня получилась довольно прочная, но всё ещё гибкая конструкция. Я снова разогрел один из концов, слегка изогнул его, чтобы не черпать снег при ходьбе, и побежал испытывать готовое изобретение. Лыжа прекрасно скользила и выдерживала мой вес, что, собственно, от неё и требовалось. Довольный собой, я вернулся в слесарку и занялся изготовлением второй.

Убив на работу почти три часа времени, я был счастлив как слон, которому почесали спину. Даже про отдых забыл: сразу выскочил на улицу и помчал в направлении посёлка. С палками, конечно, вышло так себе. Пластиковые отрезы из труб сильно гнулись при ходьбе, но это были мелочи, которые я легко игнорировал. Главное, не пришлось пробиваться сквозь толщу снега, завязая в нём по самые помидоры. Мне, конечно, предстоял ещё тот марш-бросок, но сейчас я был хотя бы уверен, что он мне по силам.

* * *

До посёлка я добрался на последнем издыхании. В отличие от меня, лыжи прекрасно прошли испытание на прочность. Да, возможно, все мои проблемы — от истощения. Но шутка ли: пробежать почти десять километров без остановки? И это не учитывая качества спортивного инвентаря, который пришлось использовать.

Первые дома в посёлке я пропустил. Они не слишком подходили для ночлега. Во-первых, хотелось тепла, а во-вторых — пожрать. А потому под прицел попадали только строения с печными трубами или банями на заднем дворе. Не исключено, что придётся потрудиться ещё немного, зато впоследствии я расположусь с комфортом и размахом.

Прогоняя в голове имеющийся план, я не сразу почуял сторонний запах, не свойственный оставленному человечеством миру. В то же время он казался таким знакомым, что подсознание не заострило на нём внимания. Но когда очередной порыв ветра принёс новую порцию, я тут же навострил уши. Ведь пахло тем, о чём я думал с тех самых пор, как только увидел посёлок: дымом. Следовательно, рядом огонь и тепло, которое от него исходит.

Уже вечерело. Однако на фоне начинающего темнеть неба столбик дыма просматривался очень отчётливо. Естественно, первой мыслью было то, что мои друзья всё-таки не полные козлы. Да, пусть они бросили меня в здании реактора, но это объяснимо. Там нечем согреться, нет ни еды, ни воды. Слабое, конечно, оправдание: есть запасы сухого горючего в таблетках, есть сухие пайки. В общем, воду можно получить, натопив снега, а про еду и так всё понятно. Однако… Ладно, не мне их судить, потому как я понятия не имею, что произошло в моё отсутствие. Хотя этот вопрос не закрыт, и мы его точно обсудим.

Я сориентировался в направлении и пошмыгал в сторону тепла и уюта, уже предвкушая, как сломаю нос вначале Маркину, а затем Лёхе. Что буду делать со Шкетом, пока не решил, но время ещё есть, так что обязательно придумаю. Вот же… про Коляна забыл, но этому вполне хватит и пары подзатыльников.

Но чем дальше я продвигался, тем больше убеждался в том, что этот дым не имеет отношения к моим приятелям. Если их ещё можно так называть? В первую очередь потому, что вокруг отсутствовали следы жизнедеятельности. Единственная двойная колея вела к бане на заднем дворе частного дома. И тот, кто там сейчас находился, тоже использовал лыжи. Насколько я помнил, Колян привёз нас к станции на грузовике, и вот его поблизости что-то не видно. Такое в принципе невозможно, чтобы Колян оставил машину. Когда нашу «Газель» расстреляли тени, он мне чуть весь мозг не проел, упрашивая вернуться и забрать тачку. Так что нет, здесь обитает кто-то другой. Но кто?

Я с большим трудом представляю себе человека, который способен выживать вот так, в одиночку. А в том, что в бане засела не группа, я был уверен на сто процентов. Колея свежая и не так сильно продавлена для того, чтобы по ней прошли группой. Мне прекрасно было видное её в