и достоинство, кто-то просто удрал, притворившись неумехой, а кто-то вообще возник не понятно как.

– Я хотел бы вам предложить выгодное сотрудничество, – тот понял его взгляд и перешел к контректной деловой части разговора. Посмотрел на хозяина, помедлил и, не видя реакции, поспешил добавить, – на ваших условиях. Понимаете, точное время играет большую роль на фоне ускоренной жизни. Лесному охотнику все равно, сколько сейчас время – десять или двенадцать. Но современный господин, имеющий массу дел и разговоров, уже не может так просто подходить к расписанию дня.

Оказалось, что немного. У него были некоторые долги перед булочником, мясником, хозяином квартиры, но теперь он может с ними расплатиться.

Несколько лет он прожил, работая часовщикам, с трудом выискивая нищенские заказы. Это ему надоело и он приехал в Россию с надеждой разбогатеть и, наконец, завести семью.

Для Кистенева обе проблемы были решаемыми. Или словами, или деньгами. Но все-таки…

Позволил себе немного выслушать француза. Тот уже неплохо разговаривал по-русски и немного поговорить о своей тяжелой и немудреной жизни.

В этот очередной рабочий день, как всегда, забитый заботами и трудами, он был очень занят, и ему было очень некогда. И не важно, какой день – жаркий летний, или морозный зимний. И век какой – ХVIII ХХI. Главное, что вы встретились.

Это все, что может сказать дилетант. Дмитрий аккуратно закрыл часы. Ничего, если Франсуа обманывает, он сгноит его на галерах. Ну а пока стоит ему верить. Вроде бы не лентяй и не мошенник.

До сих пор попаданец не занимался часами поскольку, во-первых, ему было очень некогда, а во-вторых, не понимал, не теоретически, ни практически, в механических часах. В юности Дмитрий несколько лет носил механические часы, но потом наступила эпоха мобильных телефонов, а с ними и электронных часов и тема исчезла.

– Простите, пожалуйста, – не совсем понял француз, – а когда вы со мной будете расплачиваться и я могу иметь свои финансы?

Мастера только ахнули, а он уехал, под грузом повседневных дел и забот медленно двигаясь на коне. Вот и одно дело. И еще непонятно, то ли оно обернется прибылью, то ли обычной тратой денег и времени.

Увы, очень скоро молодой Франсуа де Торлейль понял, что в благословенной Франции все возможности исчерпаны и ему делать здесь нечего. Часовщиков и часов много, желающих их купить очень мало. Очень дорого и многим совершенно не нужно.

– Вот возьмите! – Дмитрий пока не собирался никому их продавать, но ему нужно было связать часовщику, чтобы он не искал других защитников-менеджеров и поэтому он щедро оплатил, вывалив на подставленные руки горку рублей. Принесете – получите еще. У вас есть еще проблемы?

Но если есть заинтересованный специалист, а он должен лишь на подхвате, это другой вопрос! Надеюсь, доходы здесь будут большими? Надо поработать с ним.

Единственно, на что отец смог раскошелиться, когда маленький Франсуа уже мог самостоятельно идти по жизни – отдать подмастерьем к знакомому часовщику за небольшую оплату.

– Хорошо, – кивнул Дмитрий, – и не экономьте золото и драгоценные камни. Скорее всего, часы пойдут будущее супруге царя.

Хотя, конечно, может его французский собеседник, которого Дмитрий буквально на днях вытащил за шиворот из глубокой и грязной лужи жизни, посчитал бы, что именно ему Фортуна так щедро улыбнулась. Ну пусть, судя по финансовым прерогативам и моральному удовлетворению, он, как минимум, не проиграл.

Действительно, Дмитрий Михайлович, старший мастер-златокузнец, бросивший все при появлении барина, взяв часы, предположил, что нужно облагородить внешний вид.

В одну из них он сейчас и ехал. Вообще-то они делали чеканку драгоценными металлами и обшивки алмазами оружие, но Дмитрию думалось, что разница не велика. Он же попросит облагородить корпус, а не механизм.

Человек в черном не лез, словно понимал его занятость и смирено ждал, когда на него хотя бы немного обратят внимание.

Все средневековые ссуды были грабительские. Получить ссуду под двадцать – тридцать процентов было нормально. Государственная ссуда под пятнадцать процентов считалась льготной. феодализм в свой красе!

Дмитрий охотно согласился и тогда мастер предложил вычеканить золотом какой-нибудь сюжет. Например, хозяйка медной горы, – он хитро посмотрел на барина, ожидая недоуменные вопросы. Дмитрий на это не повелся, хладнокровно кивнул, соглашаясь. Мастер разочарованно поджал губы и продолжил. Затем сверху покрыть бриллиантами.

Франсуа подумал и согласился, договорившись встретиться еще раз завтра. А потом, счастливый, буквально улетел, а Дмитрий решил посмотреть часы более тщательно.

Как и любой вежливый собеседник, человек скинул с головы скромный головной убор (шляпой его никак не назовешь) и расшаркался, прежде всего представившись:

Дмитрий мысленно хмыкнул и произнес:

Видимо, сильно его прижало безденежье, если он не говорит не о своей независимости и свободе, а только о деньгах!

Впрочем, ничего нового из череды бесчисленных человеческих судеб Дмитрий не узнал. Несмотря на дворянскую приставку, семья Торлейлей была небогата и дворянские заботы ей были чужды. Они уже давно омещанились и мещанские заботы оставались последнее, что их сдерживало на плаву жизни.

А так, проучившись, он еще сам по себе проработал больше десяти лет и стал дипломированным и квалифицированным часовщиком, полных надежд и мечтаний на будущее.

В итоге, он в отчаянии был готов продать все имущество и даже себя, лишь бы расплатиться с долгами и не оказаться в страшной российской тюрьме.

– Хорошо, Франсуа, можете звать меня просто князем Дмитрием. Мы заключим с вами договор. Вчерне, мои обязательства будут в следующем:

И нет, он не черств или груб. Просто, хочешь ты или нет, но тебя на всех не хватит. Людей резко и насильственно перевезли сюда и они, шокированные на новые окрестности и огромным кругом работы (очень тяжелой и очень малооплачиваемой), только и могли, что жаловаться и даже стонать. Кричать и отбиваться сейчас могут немногие. Только стенать и хватать за руки. А ему в первую очередь было очень некогда!

– Франсуа де Торлейль, скромный часовщик из солнечной Франции к вашим услугам.

– К сожалению, не имея возможности познакомиться с господами boyaramy и knyazyamy, я вынужден уже который месяц носить их с собой. Но наа улице простонародье предлагает их за бесценок, да еще и угрожает, а вельможи не подпускают. Вы ведь дадите хорошие деньги?

Была еще Дашенька Хилкова, но она в последнее время не только влюбляла и очаровывала, но и пугала. Незнакомая девушка она его прельщала, а если жена? Как ты там, милая?

Грубость и хамоватость хозяина его совсем не смутила. То ли он ожидал увидеть русских именно такими – грубыми, хамоватыми, видящими только себя.