— Я справлюсь, — я не раздумывая ответил капитану. — Справлюсь не хуже других.

Элдор Тессен хлопнул ладонями по столу и встал. А потом закрутилось: разговор с Кисилом, баронессой, дополнительный инструктаж от Элдора, подготовка внешнего вида и, наконец, сбор дворян в большом зале донжона. Сбор, на котором кроме дворян был только один простолюдин — я.

Сначала Беон тер Аристи озвучил, кому из дворян он распределяет освободившиеся земли баронства, маноры тех семей, где не осталось совершеннолетних мужчин. С этими дворянами был проведен только один ритуал — инвеститура, так как оммаж и фуа с ними проводили по достижении совершеннолетия.

Меня оставили «на десерт». Когда со всеми закончили, под возбужденный гул присутствующих, назвали мое имя. Я старался держать покерфейс, а барон расписывал мои заслуги перед родом Аристи. Собственно, вопросов ни у кого не возникло. Там одного спасения Сиарис хватало на низшую ступень дворянства.

Потом провели ритуал оммажа. В «прошлой жизни» я участвовал во множестве различных мероприятий самого разного уровня, но, должен признаться, сейчас чувствовал себя по-другому. Там, на Земле, все было сплошным лицемерием. Только с семьей и друзьями была возможность построить честные отношения.

Все, что выходило за пределы близкого круга, было абсолютным фарсом, лицемерием, сюром, буффонадой. Лживые улыбки, лживые взгляды, лживые слова, ложь... везде ложь и обман. Здесь было по-другому. Пускай, более просто, в чем-то более примитивно, но более честно. И мне здесь нравилось больше.

С непокрытой головой, без оружия, я стоял на коленях перед Беоном тер Аристи, вложив свои руки в руки барона, и повторял слова клятвы, которые зачитывал Тессен. За моей спиной стояли жена, сын и вассалы барона. Торжественное выражение на их лицах было неподдельным.

Я договорил слова клятвы и признал себя «человеком» Беона тер Аристи. Барон за руки поднял меня с колен, признавая своим «человеком» и... поцеловал меня в губы. В губы! Бууэээ!

Не знаю, как я сумел сохранить на лице невозмутимое выражение. Просто не знаю. Это было стрёмно! Все понимаю, традиции, то-се. Даже при моей жизни Брежнев сосался, с кем не попадя, будучи стопроцентно нормальным мужиком. Но при всем глубоком уважении к барону, ну его на хрен такие ритуалы! Или один раз не «гондурас»? Ха-ха!

Сразу вспомнил Ивана Дулина из «Наша Раша»: «А это — Аристи! Рыбная житница нашей Родины! Здесь мужики настолько суровы, что едят уху носом, вместе с гущей! А их дети никогда не плачут и не писаются!»

Потом всем кагалом пошли в родовую усыпальницу Аристи. Там, перед прахом предков барона, я принес клятву в верной службе. И, как бы я не насмехался над собой и проводимыми ритуалами, на самом деле я воспринимаю все очень серьезно и собираюсь честно исполнять свою клятву.

Затем опять поднялись в большой зал донжона, где провели инвеституру. Барон наделил меня манором Оряхово. Это самый северный, приморский манор баронства. Тилинкиты, здрасьте! Это, наверное, чтобы с самого начала служба медом не казалась.

При проведении ритуала Беон тер Аристи вручил мне золотой перстень-печатку с вензелем «СЛ» в обрамлении орехового венка, а я вернул ему жетон дружинника. Быстро на перстне успели вензель из моих инициалов набить! Вот почему капитан про фамилию спрашивал.

А потом был пир!

Глава 12

Глава 12. Случайная услуга (524 круг Н.Э., смутан).

Я сидел в покоях барона вместе с его сыном и кастеляном замка Николасом. Меня вводили в курс дел, тех, что касается моего манора. Но информация «впитывалась» с трудом. Голова после вчерашнего раскалывалась. На пиру посидели так, что даже биофаги не могли быстро убрать последствия пьянки.

А куда деваться? Повод и компания были такими, что не откажешь и даже не притормозишь. Остальные, правда, выглядели не лучше меня. Но дело надо делать, и я это понимал. Барон рассказывал мне общую обстановку в маноре, кастеляна позвали, чтобы он прояснил ситуацию с экономической составляющей, а Кисил находился рядом с отцом как наследник. Беон тер Аристи начал активно «натаскивать» сына на управление феодом.

— В твоем маноре сорок восемь деревень и село Оряхово, — рассказывал мне барон. — В селе у тебя неплохой дом. Сейчас там проживает семья прежнего баронета: его вдова, две дочери и малолетний сын. Но дом они освободят. Я уже послал за ними.

Приказать я им не могу, но предложу им жить или в городе, или в замке. Будут пока в свите моей жены. Они могут отказаться и остаться в маноре, тогда тебе надо будет построить им дом. Но вряд ли они откажутся от моего предложения. Своих доходов у них нет, а здесь я им помогу. До совершеннолетия сына выделю им содержание, а когда тот подрастет, возьму на службу.

Оряхово — манор приморский и самый северный, он часто подвергается набегам тилинкитов. Ты должен обеспечить защиту своих земель и, самое главное, полноту и своевременность сдачи ежегодного налога. Делай что хочешь, но чтобы налог был сдан! И готовься на следующий год к тому, что налог увеличится на десятую часть.

Кастелян страдальчески вздохнул.

— На первых порах я тебе немного помогу, выделю деньги на наем воинов, — продолжил Беон тер Аристи. — Наймешь пятерых на месяц, на то время, пока будешь осваиваться в Оряхово. Дальше — уже сам.

Кастелян вздохнул еще громче.

— Ты не вздыхай, а давай рассказывай про свои хозяйственные дела, — хмуро проворчал барон.

Не у меня одного голова раскалывалась. Николас же, важно разложив перед собой какие-то списки, начал бубнить мне о том, чем живут жители моего манора. По его словам, выживали они с трудом, так как земля была бедновата для сельского хозяйства, а рыбным промыслом, как раньше, жители зарабатывать уже не могли из-за тилинкитов.

С ремесленниками тоже все было плохо, их с трудом хватало для удовлетворения внутренних нужд. Кастелян объяснил, какими продуктами и фуражом и в каком объеме я могу сдать налог. Почти не скрывая насмешки, он пояснил, что я могу сдать налог и деньгами. А меня заинтересовали его записи, и я попросил его дать мне их посмотреть.

— Зачем вам эти записи? — спесиво спросил меня Николас.

— Просмотрю, пока ты рассказываешь, — ответил я кастеляну. — Я так быстрее войду в курс дела. Проще оценить ситуацию.

Лица собеседников вытянулись от изумления.

— К-как просмотрите, пока я рассказываю? — до заикания изумился Николас. — Вы читаете