— Душа Даймона полна ненависти. Он не остановится ни перед чем, — со злостью выпалил я, снова вспомнив мертвое тело Тины.

Сжал кулак и прорычал. Мой рык эхом отразился от стен помещения и исчез.

— Ты боишься за свою пару. А где она сейчас? — поинтересовалась Алекс. — В безопасности?

— Без понятия. Я отпустил ее. Порвал связь. Она мне больше не интересна, — соврал я.

Не могу быть до конца уверенным в том, что дочка Даймона не прикидывается хорошей девочкой. Может, она пришла сюда с одной целью — вытянуть из меня информацию, узнать мои слабости? Я ей этого не позволю. Будем играть по моим правилам.

— Вот как, — ее брови изогнулись. — В чем же она так провинилась?

— Давай не будем говорить о ней. Лучше скажи, что со мной будет? Даймон ведь не просто так держит меня здесь уже третий день.

— Я, честно, не знаю. Случайно услышала, что в катакомбах держат пленника, стало интересно. Даймон не посвящает меня в свои дела, а я стараюсь не вмешиваться. Но иногда просто не могу смотреть на то, как он истязает оборотней, — она передернула плечами и сцепила пальцы в замок. — Ненавижу несправедливость, поэтому… помогу тебе…

— Но ведь все по справедливости: я убил сына Даймона, он хочет убить меня.

— Когда почти полвека живешь с тираном под одной крышей, начинаешь иначе смотреть на жизнь. Ценить то, на что раньше не обращал внимания. Например, свободу. Отделять хороших людей от плохих. Помогать тем, кому это нужно.

— А ты совсем на него не похожа, — прищурился я, заглядывая в голубую бездну больших глаз.

— Ни я, ни Сэм. У Даймона всегда было два любимчика — наши старшие братья Крис и Арман. Они одного возраста, но у них разные матери. Их Даймон воспитывал по своему подобию. Взращивал в них жестокость и цинизм, учил быть хладнокровными, учил убивать. В то время как он обучал их охоте, о нас с Сэмом заботилась няня. Ему не было до нас дела, поэтому мы не похожи на него.

— Няня? А как же ваша мать?

Девушка изменилась в лице.

— Женщина, родившая Армана, умерла при родах. Она была обычной девушкой, которую Даймон силой привел в стаю. Он издевался над ней: избивал, унижал, насиловал изо дня в день, — в голосе было столько ненависти, что мне стало не по себе. — Об этом мне рассказала мама… перед смертью… Он и над ней издевался, вынуждая наблюдать за пытками человеческой девушки. В то время как за мной и Сэмом приглядывала няня.

Алекс замолчала, прикусив губу. В помещении разлился горький запах печали. Взгляд наполнился грустью. Она встала и вяло прошлась по камере, словно не зная, куда себя деть.

— Имя Александра… — негромко сказала Алекс, замерев лицом к решетке. — Оно означает «защитница людей». Его мне дала мама.

Я поднялся и подошел к ней, положил ладони на хрупкие плечи, пытаясь приободрить. Эта история произвела на меня большое впечатление. Воспитанный в иных условиях, я не смог остаться равнодушным. Рассказ нашел отклик в моей душе, заставил окунуться в прошлое, вспомнить о своих родителях. Я готов отдать что угодно, лишь бы знать наверняка, что они далеко от всего этого.

— Почему ты со мной откровенна? — поинтересовался я.

— Не знаю, — она повернулась ко мне и посмотрела в глаза. — В твоей компании я чувствую себя спокойно. Тебе хочется открыться. Ты хороший. Я попробую помочь тебе, как и обещала. Пока не знаю как, но я вытащу тебя отсюда.

— Спасибо, — поблагодарил я, но мне все же казалось странным то, что девушка, чьего брата я убил, проявляет ко мне сострадание, поэтому спросил: — Почему ты хочешь помочь убийце твоего брата? Да, он был не идеальным, но он был твоим братом, твоей кровью и плотью.

Я отошел к противоположной стене и прислонился к ней плечом, скрестив на груди руки.

— Я ненавидела Криса даже больше, чем Даймона. За его бездушие и жестокость по отношению к людям. Если Арман издевался над оборотнями из стаи, то Кристофер пошел по стопам отца. Он насиловал человеческих женщин, а потом избавлялся за ненадобностью. Ему было все равно, что, возможно, у них есть дети, родители или больные родственники, нуждающиеся в их поддержке и любви. Он никого не уважал, ему были безразличны чужие страдания. Я знала о его делишках. О том, что он запирал девушек здесь, в подземелье, а потом месяцами насиловал. Крис не был копией своего отца, он был хуже. А я не могла ему противостоять. Так что ты сделал мне одолжение, убив его, — Александра горько усмехнулась.

Она на минуту замолчала, а затем снова заговорила:

— Знаешь, Дарен, однажды мне показалось, что Криса можно изменить. Он встретил свою пару среди человеческих девушек и… начал меняться. Рядом с ней он становился другим. Меня удивляли его перемены, но недолго это длилось. Его пара сбежала от него. Потому что он был слишком жесток с ней. Я дружила с Евой. Она делилась со мной переживаниями. Я видела синяки на ее теле. И начинала ненавидеть брата еще сильнее. Мужчины, которые поднимают руку на женщин — слабаки, желающие самоутвердиться за счет более слабого создания, не способного дать отпор. На таких у меня стойкая аллергия. С детства.

— Он и на тебя поднимал руку? — предположил я.

Чего еще ожидать от такого ублюдка?

— Да, он делал это и со мной. Но я выросла и теперь могу постоять за себя, — Алекс выдохнула.

— Ну ладно, — хлопнула ладонями по ногам, — хватит о былом… Будь готов через пару часов. Я выведу тебя из лабиринта, — она подмигнула мне и направилась к двери. Открыв ее, бросила через плечо: — Удачи.

Когда дверь закрылась, я съехал по решетке и задумался. Теперь, когда мне известно о жестокости Даймона, могу предположить, что убивал он Тину без сожаления. И я до сих пор не могу простить себя за то, что не пошел к нему сам. Видимо, его разозлило появление моего беты. Такие, как Даймон привыкли, чтобы все было так, как они хотят, а я проигнорировал его, за что поплатилась Тина.

Через несколько часов вернулась Александра. Как и обещала, она провела меня через лабиринт. Я следовал за ней, не отставая ни на шаг, пытался запомнить путь… на всякий случай. Кто знает, сколько раз мне придется сюда вернуться. В следующий раз Алекс может не быть рядом, чтобы помочь.

Оказавшись в длинном узком коридоре, я заметил тусклый свет впереди.

— Тебе туда, — сообщила Алекс. — Я вырубила охранника, выход чист. На счет запаха не беспокойся. Я избавлюсь от него и от твоей одежды тоже. А теперь проваливай, — усмехнулась девушка. — Живо!

— Спасибо за помощь. Я этого не забуду.

Я благодарственно кивнул и бросился на выход. Оказавшись на свободе, набрал полные легкие воздуха и блаженно выдохнул. С трудом сдержал ликующий рык и, скинув одежду, обернулся в волка.

На улице уже начало темнеть. Чтобы не терять времени, я направился прямиком к дому охотника. Нужно убедиться, что со Снежаной все в порядке, что она жива. Мы поговорим, а потом я заберу ее в стаю. Только рядом со мной она будет в безопасности.