– Застрелил? – воскликнула Лина. – Насмерть?

– Насмерть. Алик спустился в подвал, где стоит ее гроб…

– Господи! Зачем? Разве можно тревожить покойников?

– Нельзя. Их потревожили еще до нас. Черные археологи ничего не пропускают. Тем более существует… даже не знаю, как назвать… легенда! Старицкий подарил Каролине очень дорогой бриллиант, который якобы бесследно исчез. Вот они и ищут.

– Бриллиант? И вы с Аликом тоже ищете?

– Лина, какой бриллиант? Сто лет прошло! Войны, революции…

– А что было в подвале?

– Гроб Каролины. Открытый. Хочешь посмотреть? Алик нащелкал фоток.

– Хочу!

Некоторое время она рассматривала фотографии из шибаевского мобильника, вскрикивая:

– Ужас! Бедная Каролина. А он тоже там?

– Старицкий похоронен в другом месте. Хватит, а то спать не будешь. – Он отнял у девушки телефон.

– Тебе можно писать романы!

– У нас Алик по этому делу.

– Познакомишь нас?

– Познакомлю.

– Знаешь, Толя подарил мне колье – от бабки досталось, говорил, очень дорогое. Его прадед был ювелиром, во время войны нагрел руки, скупая по дешевке золото и камни… Не сволочь, скажешь? Однажды какая-то умирающая от голода женщина принесла колье, очень дорогое. Толя говорил – семейная реликвия, хотел, чтобы я надевала, а мне было страшно и противно. Оно громадное, аляповатое, сейчас такие не носят. Валяется где-то… – Она помолчала, потом сказала: – Представляешь, сколько хозяев сменило старое золото? Сколько на нем крови и проклятий? И твой бриллиант тоже! Сначала подарил, потом убил. Я читала, что есть проклятые камни…

– Ты прямо, как Алик. Он любит такие истории. Проклятия фараонов, проклятые бриллианты, камни-убийцы…

– Ты не веришь в проклятия?

– Нет, – ответил Шибаев кратко, давая понять, что тема ему надоела.

Некоторое время они шли молча. Им повезло с погодой, день выдался фантастический. Августовское нежаркое солнце, голубое небо с невесомыми облачками, стрекот кузнечиков и заливистый щебет невидимой птицы. Луговая трава звенела от порывов ветра, озерцо сверкало как зеркало – казалось, кто-то большой запускает солнечные зайчики. На противоположной стороне на крошечном пляжике кучковались нудисты…

– Посмотри на них! – прошептала Лина. – Прямо как в раю! Потомки Адама и Евы.

Шибаев улыбнулся невольно: действительно, как в раю!

– Я хочу спросить… Не забывай, что я сыскарь. Ты сказала, что помнишь серебряный перстень на руке одного из похитителей…

– Помню. С головой не то тигра, не то медведя. Зачем тебе?

– И они были в масках…

– В вязаных шапочках, натянутых на лицо, с дырками для глаз.

– Руки многое говорят о человеке, – неопределенно заметил Шибаев. – Может, шрам, пальцы длинные или короткие, ногти…

– Какая разница? – резко спросила Лина. – Зачем тебе? Я хочу забыть! Ненавижу допросы! Со мной говорил полковник Кузнецов, приятный, спокойный, предлагал водичку. И еще один, фамилия… не помню точно, вроде Стахов, или как-то похоже, капитан.

– Астахов?

– Может, и Астахов. Ты его знаешь? – Она смотрела на него в упор, и было в ее глазах что-то… вопрос? Настороженность? Недоверие? – Ты же работал в полиции!

– Видел пару раз, – зачем-то соврал Шибаев. – Мы были в разных отделах.

– О таких говорят: мент поганый! Ненавижу! До сих пор помню, как он сверлил меня взглядом! Глаза, как… пули! Не спрашивай меня ни о чем, я хочу все забыть!

– Извини, не буду. – Он притянул ее к себе…

Глава 21

Нудные разборки

– Ты что, на пляже был? – ревниво спросил Алик у Шибаева, когда тот явился домой переодеться.

– Был.

– Обгорел! Я тебя все время зову на пляж, а ты ни в какую. А с ней…

– Ладно, Дрючин, свожу тебя на пляж, обещаю.

– Ох, смотри, хлебнешь ты с ней! Потом не говори, что я не предупреждал.

– Не буду. Накопал что-нибудь?

– Всякие мелочи. Знаешь, какой твой камень?

– Сиреневый какой-то вроде. Ты говорил.

– Аметист! А у меня – сапфир, камень Льва. Символ хладнокровия и мудрости. Его еще называют камнем юристов. Я всегда думал, что сапфир – синий, а оказывается, бывает еще и голубой, и серый, и даже белый. Для января – гранат, для марта яшма, для мая и июня агат и изумруд, рубин…

– А бриллиант для кого? – перебил Шибаев.

– Для всех, он универсальный. Я тут нашел интересный материалец… Послушаешь или снова в бега?

– Послушаю. Давай короче и своими словами.

– Не все расскажешь своими словами, – философически заметил Алик. – Дело было лет сто назад. К некоему банкиру пришла женщина под вуалью и попросила принять на хранение шкатулку, в которой был «тот, о ком нельзя упоминать». Предложила приличную сумму, но поставила условие: никогда не открывать шкатулку, так как видеть его может только кровная наследница царицы Савской, то есть она сама. Сказала, что его сотни раз похищали, и все похитители погибли страшной смертью. – Алик сделал паузу и многозначительно взглянул на Шибаева. Тот кивнул: слушаю, мол, давай дальше. – Они тонули в воде, их съедали дикие звери, они умирали от заражения крови, их кусали змеи и скорпионы, топтали слоны, протыкали рогами буйволы и пожирали крокодилы. – Шибаев нетерпеливо шевельнулся, но Алик сделал вид, что не заметил: – А один раз на лодку из китовых шкур, в которой плыл незаконный владелец, напал тюлень. Он обхватил тонущего человека ластами, прижал к груди и раздавил. Или вот еще…

– Кстати о тюленях, – перебил Шибаев, – я прочитал недавно, что тюлень ударил каякера… знаешь, чем? Спрутом! Так и вмазал! Представляешь, как тот удивился!

– Тюлень ударил каякера? – повторил недоуменно Алик. – Зачем?

– Тюлень не сказал. Представляешь, он хватает спрута, тот вырывается и мотает щупальцами. Тут вдруг на них наскакивает чувак на каяке и ловит спрутом по физиономии. Я думал, случайно, а теперь уже и не знаю. Может, у него был тот, кого нельзя упоминать? Из шкатулки. Кстати, что это? Там не написано?

– Тебе все хаханьки! Не написано, но нетрудно догадаться!

– Интересно, что?

– То! Кстати, чтобы от него избавиться, его нужно бросить в море или закопать.

– Или зашить в собаку, – снова перебил Шибаев.

Алик пожал плечами и спросил:

– Как по-твоему, Мольтке знает про бриллиант? Все-таки семейная легенда.

– Дрючин, какой бриллиант? Мы это уже обсуждали. Семья знала, весь город знал, слуги знали… Да его сперли, когда началась суматоха после убийства Каролины. Или Каролина подарила его любовнику! Или тот сам взял без спроса. Или преданный слуга стащил после смерти барина. Если Матвей Юрьевич не знает, куда он делся, значит, не знает никто. Его могли вывезти во время войны за рубеж, закопать на огороде, замуровать в стенку. Забудь!

– Я тут подумал… А тебе никогда не приходило в голову: все, кто закапывал и прятал свое