с места и, оставляя после себя сизый дым из выхлопной трубы, скрылся на Лиговском.

Антон уложил плеер и наушники в вещмешке и закинул лямки на плечи. Пиротехник посмотрел на него и слегка склонил голову на бок. Музыкант понял его немой вопрос.

– Как и обещал, дойдём до бара на Сенной и я тебе всё расскажу.

Пиротехник просто кивнул, и они пошли к спуску в метро. Спустились и постучали в гермоворота.

Бдительные постовые сперва не хотели их впускать, но когда услышали, что снаружи Музыкант, то сразу впустили их на станцию. Теперь путь предстоял по прямой, по туннелю до Сенной.

Они прошли задымлённую кострами станцию Московские ворота, тускло освещённую Электру, и зашли в очередной тёмный туннель.

– Спасибо, что позвал меня с собой, было реально круто, – заявил вдруг Пиротехник.

– Эм, тебя же вроде как ножом пырнули, – удивился Музыкант.

– Так это фигня, – хмыкнул он в ответ.

"Да уж, молодой растущий организм, хотя я и сам был такой же".

– К тому же в той общине врач, похоже, хороший, и накормили там сытно, – довольно добавил Пиротехник.

– Погоди, – Музыкант остановился и повернулся к нему, – ты ел у них?

– Да, а что?

– Да то, что эту морковь они водой из канала поливают, где лежал этот Виктор со сломанной ногой и мёртвый лобстер-переросток рядом. И тебя даже не смутило то, что они все там оранжевого цвета?

Пиротехник стоял и молчал, переваривая эту информацию. Пока туннель впереди не озарил свет, а вскоре послышался шум приближающегося транспорта. Они отошли к стене туннеля, чтобы пропустить тарахтящий мотовоз, но тот докатился и со скрежетом остановился напротив них. И тут с платформы послышался очень знакомый властный голос.

– Как говориться: на ловца и зверь бежит, – сказал Тёртый.

В свете налобных фонарей с мотовоза спустились три вооружённых СМЕРШевца в серых плащах с нашивками.

– Грузите их, – приказал им Тёртый.

Трое из СМЕРШа связали руки за спинами недоумевающим, но и не сопротивляющимся Музыканту и Пиротехнику и усадили в конце платформы мотовоза.

– Кажется до Сенной доберёмся быстрее, чем рассчитывали, но походу бара нам не видать, – обречённо сказал Пиротехник.

Глава 16

Bleed It Out

Кабинет следователя Сенной. Небольшое помещение тускло освещалось единственной лампочкой, свисающей на проводе с потолка.

Музыкант и Пиротехник, обезоруженные и крепко привязанные к стульям, сидели у стены. За столом напротив них сидел Царёв – следователь Торгового города. В руке он держал карандаш, а в зубах дотлевала самокрутка. За ним стоял напряжённый Тёртый, скрестив руки на груди. Два рослых СМЕРШевца стояли у единственной двери, у обоих по АКСУ на плече.

"Хреновый расклад" – подумал Музыкант.

В комнате стояла тишина, и первой её нарушил глава Сенной.

– Ну что, Антошенька, – сквозь зубы заговорил он, – думал, я поведусь на твои бредовые россказни? Мол, неизвестные тебе люди пришли и предложили дельце, а ты и поскакал с ними? За информацию о каком-то там человеке? Ты меня совсем за идиота держишь!? – взорвался Тёртый.

Он, так же скрестив руки на груди, прошёлся по кабинету, выдохнул и прислонился бедром к столу следователя. Антон молчал.

– Давай так, – уже спокойно продолжил Терентьев, – ты мне сейчас по старой дружбе рассказываешь всё, как было на самом деле, и не дай бог, я почувствую капельку лжи в твоём монологе… Либо я пускаю вас в расход прямо здесь и сейчас.

– Сложный выбор, – язвительно улыбнулся Музыкант.

– Мне сейчас не до шуток! – вскрикнул Тёртый, покраснев от злости.

В этот момент, сидящий за столом Царёв, докурил свою самокрутку и затушил в банку на столе. Следом достал вторую и тут же к нему повернулся Терентьев.

– Даже не думай, тут и так дышать уже нечем! – затем повернулся обратно к Антону. – Я жду.

Царёв спрятал самокрутку обратно в карман. А Музыкант сначала посмотрел на сидящего слева Пиротехника, затем на Тёртого.

– Ладно, Виктор Савельевич, тогда слушайте внимательно, – заговорил Музыкант. – С момента катастрофы, я действительно искал одного человека. Свою возлюбленную, если это важно. И вот после убийства Димы у вас на Сенной, я возвращаюсь домой и обнаруживаю там троих вооружённых людей и какого-то интеллигента руководящего ими. Тот представился Павлом и сказал, что может помочь мне найти её. Не за просто так, конечно же. Павел попросил провести его людей на два вокзала с целью найти законсервированные секретные поезда для государства. Эта идея мне сразу же показалась бредовой, но мне-то какая разница? Сделка есть сделка. Напоследок этот Павел сказал, что никому не стоит знать об этой сделке и о том, что они вообще приходили ко мне. Иначе можно развязать войну, в которой метро бы не победило. И глядя на их вооружение, я ему поверил. А главным условием сделки было вернуть учёного в метро в целости и сохранности, но, к сожалению, он умом двинулся и застрелился после стычки с Шивой на Невском. А дальше ты уже, скорее всего, сам в курсе.

Пиротехник, сидящий слева от Антона, повернул голову к нему. Повязка на его левом глазу приподнялась от его истории, а вторым глазом уставился, не моргая. Он был как минимум удивлён. А Тёртый перестал опираться на стол, и решил снова молча пройтись по кабинету, по всей видимости, прокручивая в голове историю Антона.

– В курсе, – шагая по кабинету, задумчиво сказал Терентьев, – да не до конца. Дальше я поспособствовал, чтобы твоего одноглазого друга отправили на Площадь Ленина. Так как сразу понял, что это было явно не совпадение. Ты заходишь весь побитый и измазанный кровью на гостинке, а вечером сперва в вестибюле находят труп, а потом и его. А когда я решил отправить тебя на задание, и пустил слух об этом, то этот молодой человек сразу вызвался тебе в помощь, тогда то мои догадки и подтвердились. Поэтому после задания в награду я объявил ему безлимитный кредит на своей станции, а тебе свободу и, естественно, установил слежку. Я ведь чувствовал, что тут всё не так просто, что-то ты явно скрываешь. И надеялся, что вы будете праздновать успех вместе и мои люди выведали бы ещё информации. И хоть всё пошло не по моему плану, но тоже сложилось неплохо. Для меня.

Тёртый, молча и чётко вышагивая, описал полукруг по кабинету за спиной Царёва, до сих пор записывающего что-то карандашом.

"Да уж, я тебя точно недооценил. Это я зря" – с сожалением подумал Музыкант.

– И ещё, – снова нарушил тишину Терентьев, – два момента. Я правильно понимаю, что те двое, которых поймали на фальшивых