– У меня стадия отрицания, – пробормотала молодая женщина и захлебнулась в рыданиях.

Вошёл Алексей. Он не знал, как утешить жену, и только крепко прижал её к себе.

– Катюша, не убивайся ты так! Если бы не ты, её бы давно уже на свете не было… Будет у тебя ещё такса, такая же шкодная и…

Катя мгновенно перестала плакать и вытерла лицо. Глухим голосом она сказала:

– Нет. Другой не будет. Мне не надо никакой другой таксы, слышишь?!

Алексей сам выкопал глубокую могилку в саду рядом с огромным валуном. Катя завернула тельце собаки в простынь и заставила себя опустить сверток на дно ямы. В голову лезла какая-то чепуха:

– Лёша, ей будет холодно там. Она всегда любила тепло и уют, а тут эта сырость.

– Возьми себя в руки, Екатерина Андреевна. Это больше не Лора… как бы сказать… считай, это старый плащ, который она носила при жизни. Он истрепался и больше ей не нужен.

Катя шмыгнула носом и стала сама укладывать дёрн поверх могилки, не замечая, как перепачкала землей руки и куртку. Её бил озноб.

– Что мы скажем Максу?

– Правду, любимая. Всё будет хорошо.

Мужчина и женщина шли к дому, взявшись за руки. Они потеряли что-то очень важное, но в то же время горе сплотило их, как никогда раньше.

Максим плакал и отказывался засыпать:

– Мама, Лоры больше нет?

– Нет сынок. Но мы всегда будем её помнить.

Ребёнок прижал к груди маленького плюшевого ёжика – единственную мягкую игрушку, которую удалось уберечь от собачьих зубов. Максим даже перестал плакать и задумался, а потом прошептал:

– Мама, а что если я её забуду?

Катя смахнула слёзы, обняла маленького человека и внезапно сказала:

– Не волнуйся, сынок. Я напишу о ней книгу.

Лора не знала, сколько проспала, но проснулась она с чувством ужасного голода. Собака попыталась открыть глаза, но веки словно склеились. Она хотела протестующе залаять, но из горла вырвался только странный писк. Вокруг было тепло, и Лора почувствовала давно забытый, самый лучший в мире запах – запах материнского молока. Она собралась с силами, распихала братьев и сестёр и устроилась у соска, довольно причмокивая. С каждым глотком её настроение становилось всё безмятежнее, а прошлая жизнь казалась далёким сном, который стремительно ускользал, стирался из памяти. Новорожденный щенок успел лишь подумать:

– Интересно, они найдут меня снова?