проволокой, как в тюрьме "супермакс", а пруды кои окружали дом как ров. Полы, столы и мраморные стены были оформлены в черно-белой гамме, что напомнило мне фильм "Заводной апельсин". Все было дизайнерским и очень дорогим, отчасти благодаря его ночным покупкам в Интернете под воздействием кокаина. У него были перьевые ручки за 75 000 долларов, хрустальные бокалы для шампанского ограниченной серии с ручной гравировкой, одеяла и подушки Hermes повсюду. На улице стоял кинопроектор, чтобы можно было смотреть фильмы, сидя в джакузи. Это место больше походило на элитный ночной клуб, чем на дом.

В первый раз, когда мы играли в хэдз-ап, я выиграл у Сэма. Он настоял на том, чтобы мы сыграли еще раз, удвоение или ничего. Я обыграл его во второй раз, он удвоился в третий, в четвертый и так далее. Мы начали играть вечером по 20 000 долларов за игру и к утру достигли 200 000 долларов. Мне не нужно было сильно рисковать, чтобы выиграть кучу денег, но проблема была в том, что Сэм никак не хотел останавливаться. Мы играли до рассвета каждый раз.

Вначале он давал мне наличные на месте, но со временем собирать деньги становилось все труднее. Он выбивал чеки из-за недостатка средств и даже выписывал чеки на счета, которые закрыл за несколько месяцев до этого. Однажды он дал мне чек на четверть миллиона долларов с пятном крови и таким количеством кокаина, что я боялся, что если попытаюсь его обналичить, то меня арестуют. У него было много денег, он просто ненавидел платить по игорным долгам.

Я пытался установить параметры и сказать: "Только одна игра на 30 000 долларов". Но в итоге мы всегда играли всю ночь. После того как он обманул меня несколько раз, я перестал с ним играть. Но потом я услышал о том, что он проиграл 800 000 долларов в одной игре и расплатился на следующий день. Это была такая неприличная сумма денег, что уйти было невозможно. Если Сэм и должен был кому-то проиграть, то, как я понял, это мог быть и я.

Я предложил поехать в Вегас, зная, что нам обоим придется принести деньги в казино, а я смогу забрать их, когда выиграю. Я сказал ему, что принесу миллион долларов наличными, если он переведет миллион в Wynn, и он согласился.

Сэм бегал по дому, хватая случайные вещи и набивая шишки каждый раз, когда останавливался перевести дух. Он яростно запихивал дизайнерские вещи в вещевой мешок, словно это было грязное нижнее белье. Одно наблюдение за ним вызывало у меня тревогу.

Он зафрахтовал самолет, и Пэрис Хилтон со всей своей семьей уже была на борту и ждала нас. К тому времени как он наконец завел свой черный внедорожник G63 Mercedes, они просидели в самолете почти два часа, а до нас с учетом пробок оставалось не меньше часа. Сиденья были обиты черной кожей с белой прострочкой, но это был всего лишь кокаин, вкрапленный в швы.

Он рулил коленом, переписываясь с Пэрис, и врал о том, как далеко мы находимся. На Сансет, направляясь к 405-му шоссе, он выехал на обочину и поехал по травяной полосе, чтобы избежать небольшой пробки.

Я вспомнил, что лампочка бензина горела все время, пока мы были в пути, и закричал: "Чувак, у тебя совсем нет бензина!". На что он ответил: "Хорошо сказано". Дорога до аэропорта была плотной, и мы никак не могли доехать без дозаправки.

На заправке он заправился на 20 долларов, перевел G Wagon на задний ход и въехал задним ходом в центральный блок насосов, поцарапав при этом всю боковую часть своей машины. Совершенно не обеспокоенный ситуацией, он переключил машину на драйв и уехал, но не раньше, чем оторвал весь задний бампер от грузовика. Надо отдать должное этому долбаному парню: он даже не нажал на тормоза, а просто оставил половину краски с двери и весь бампер прямо там, у насоса.

Он прижал педаль к полу и писал смс одной рукой, а другой зачерпывал воздух. Я еще раз проверил, пристегнут ли мой ремень безопасности, и крикнул ему, чтобы он следил за дорогой.

Он посмотрел на меня - глаза выпучены, с носа капает пот - и спокойно сказал: "Мы опаздываем".

"Я знаю, что мы, блядь, опаздываем!" крикнул я. "Следи за дорогой, ебаный псих!"

Он положил телефон, положил две руки на руль и несколько минут вел себя как обычно.

"Ты просто охренел. Ты оставил весь свой задний бампер на той заправке", - напомнил я ему.

"Нет, не было", - ответил он монотонным голосом, не скрывая своего недоумения.

Пэрис и ее семья сидели на подиуме уже более двух часов, но они были очень приятны и не были заметно расстроены. Я был шокирован, потому что они были слишком богаты, чтобы терпеть подобную ерунду. После крайне неловкой светской беседы и приветствий Сэм сел как можно дальше от Хилтонов. Мне всегда было интересно наблюдать за тем, как хорошо воспитанные, уравновешенные, нормальные люди взаимодействуют с этим буйным психопатом.

После примерно двадцати минут суетливой возни он по понятным причинам отлучился в туалет. Вышел он оттуда с таким видом, будто съел дюжину пончиков с сахарной пудрой. По всему его лицу и черной рубашке были белые пятна. Я чувствовал, как от него исходят маниакальные флюиды. Казалось, он вот-вот лопнет.

У меня был военный рюкзак с миллионом долларов наличными, за спиной - Пэрис Хилтон с семьей, а передо мной - эта гребаная ручная граната с килограммом взрывчатки на коленях. Что будет дальше? задался я вопросом.

Когда мы шли по Wynn, люди узнавали Пэрис. Сэму нравилось это внимание, потому что слава была единственной вещью, которую он не мог купить за деньги, а то, что он был ее другом, делало его важным по ассоциации. Он был в восторге, и, признаюсь, увидев это, я тоже захотел стать знаменитым; помню, я подумал, как приятно чувствовать себя так, чтобы все тобой восхищались.

Мы отгородили часть покер-рума, и вокруг собрались люди, пытаясь сфотографироваться, пока охрана сдерживала их. Я достал свой кирпич с деньгами, а Сэм расписался и получил фишки из миллиона долларов, которые он перевел в казино. Наконец-то мне заплатят, когда я выиграю, подумал я.

Мы договорились сыграть фризауты по $100 000. Я играл агрессивно и довольно быстро проиграл первый, что меня не обрадовало. Нет ничего