часто приходил на берег моря и бросал в воду монеты, чтобы «хотя бы рыбы куда-то тратили их».

Атмосфера во дворце была буквально пропитана интригами – за власть боролись все: визири, придворные и евнухи. Женщины гарема приобрели большое влияние, и в итоге этот период империи стал известен как «султанат женщин». Ахмет III как-то писал своему великому визирю: «Если перехожу из одной комнаты в другую, то в коридоре при этом выстраивается 40 человек, когда я одеваюсь, то за мной наблюдает охрана… Я никогда не могу побыть один».

Садовник с обязанностями палача

Правители османов имели полную власть над жизнью и смертью своих подданных, и они пользовались ею без стеснения. Дворец Топкапы, в котором принимали просителей и гостей, был ужасающим местом. В нем были две колонны, на которых размещали отрубленные головы, а также специальный фонтан исключительно для палачей, чтобы те могли вымыть руки. Во время периодических «чисток» дворца от неугодных или провинившихся во внутреннем дворике складывали целые холмики из языков жертв.

Апартаменты престолонаследников (кафес) во дворце Топкапы

Что любопытно, османы не удосужились создать корпус палачей. Эти обязанности, как ни странно, были поручены дворцовым садовникам, которые делили свое время между убийствами и выращиванием восхитительных цветов. Большинство жертв просто обезглавливали. Но было запрещено проливать кровь султанской семьи и высокопоставленных чиновников, поэтому их душили. Именно по этой причине главный садовник всегда был огромным мускулистым человеком, способным быстро задушить кого угодно.

Смертельная гонка

Для провинившихся чиновников существовал единственный способ избежать гнева султана. Начиная с конца XVIII в. появился обычай, когда осужденный великий визирь мог избежать своей судьбы, победив главного садовника в гонке через дворцовые сады. Визиря вызывали на встречу с главным садовником, и после обмена приветствиями ему вручали кубок замороженного шербета. Если шербет был белым, то султан предоставлял визирю отсрочку, а если он был красным, он визиря должны были казнить.

Как только осужденный на казнь видел красный шербет, то он немедленно должен был бежать через дворцовые сады между тенистыми кипарисами и рядами тюльпанов. Цель состояла в том, чтобы добраться до ворот на другой стороне сада, которые вели к рыбному рынку.

Проблема была в одном: визиря при этом преследовал главный садовник (который всегда был моложе и сильнее) с шелковым шнуром. Тем не менее несколько визирей сумели сделать это, в том числе Хачи Салих-паша, который последним участвовал в такой смертельной гонке. В итоге он стал санджак-беем (губернатором) одной из провинций.

Козлы отпущения

Несмотря на то что во власти великие визири теоретически уступали только султану, их, как правило, казнили или бросали в толпу на растерзание в качестве «козла отпущения» всякий раз, когда что-то шло не так. За время правления Селима Грозного сменилось столько великих визирей, что они начали всегда носить с собой свои завещания. Один визирь как-то попросил Селима дать ему знать заранее, если его вскоре казнят, на что султан ответил, что на замену ему уже выстроилась целая очередь желающих.

Визири также должны были успокаивать народ Стамбула, который всегда, когда ему что-то не нравилось, приходил толпой к дворцу и требовал казни.

Гарем

Пожалуй, самой главной достопримечательностью дворца Топкапы был султанский гарем. В нем состояло до 2 тысяч женщин, большинство из которых были купленными или похищенными рабынями. Этих жен и наложниц султана держали взаперти, а любого постороннего человека, который увидел их, казнили на месте.

Сам гарем охранялся и управлялся главным евнухом, который обладал огромной властью. Об условиях жизни в гареме информации сегодня немного. Известно, что наложниц было так много, что некоторые из них никогда не попадались на глаза султану дважды. Другие же сумели оказать на него такое огромное влияние, что принимали участие в решении политических вопросов.

Так, Сулейман Великолепный безумно влюбился в красавицу Роксолану (1505–1558), женился на ней и сделал ее своей главной советницей. Влияние Роксоланы на политику империи было таково, что великий визирь послал пирата Барбароссу на отчаянную миссию, чтобы похитить итальянскую красавицу Джулию Гонзага (графиню Фонди и герцогиню Траетто) в надежде, что Сулейман обратит на нее внимание, когда ее привезут в гарем. План в итоге провалился, Джулию похитить так и не смогли.

Ещё одна дама – Кёсем-султан (1590–1651) – достигла еще большего влияния, чем Роксолана. Она управляла империей в качестве регентши вместо своего сына, а впоследствии и внука.

Кровная дань

Одной из самых известных особенностей раннего османского владычества был девширме («кровная дань») – налог, которым облагалось немусульманское население империи. Заключался этот налог в принудительном наборе молодых мальчиков из христианских семей. Большинство мальчиков зачисляли в корпус янычар – армию рабов-солдат, которые всегда использовались в первой линии при османских завоеваниях. Эту дань собирали нерегулярно, обычно к девширме прибегали, когда султан и визири решали, что империи, возможно, потребуется дополнительная рабочая сила и воины. Как правило, набирали мальчиков в возрасте 12–14 лет из Греции и на Балканах, причем брали самых сильных (в среднем 1 мальчика на 40 семей).

Набранных мальчиков османские чиновники собирали вместе и отвозили в Стамбул, где их заносили в реестр (с подробным описанием на случай, если кто-то убежит), обрезали и насильственно обращали в ислам. Самых красивых или умных отправляли во дворец, где обучали. Эти подростки могли добиться очень высоких чинов, и многие из них в итоге становились пашами или визирями.

Остальных мальчиков изначально отправляли на работы на фермах в течение восьми лет, где дети параллельно учили турецкий язык и развивались физически.

К двадцати годам они официально становились янычарами, элитными солдатами империи, которые славились железной дисциплиной и верностью. Система кровной дани изжила себя в начале XVIII в., когда детям янычар было позволено вступать в корпус, который таким образом стал самоокупаемым.

Рабство как традиция

Хотя от девширме (рабства) постепенно отказывались в течение XVIII столетия, это явление продолжало оставаться ключевой особенностью Османской системы до конца XIX в. Большинство рабов завозили из Африки или с Кавказа (особенно ценились адыгейцы), в то время как крымско-татарские набеги обеспечивали постоянный приток русских, малороссов и поляков.

Изначально было запрещено порабощать мусульман, но об этом правиле тихо забыли, когда начал иссякать приток немусульман. Исламское рабство в значительной степени развилось независимо от западного рабства и, следовательно, имело ряд существенных отличий. Например, османским рабам несколько легче было получить свободу или достичь какого-то влияния в обществе. Но при этом нет никаких сомнений в том, что османское рабство было невероятно жестоким.

Миллионы людей погибли во время набегов за рабами или