После этого Артем не по своей воле побывал во многих местах — и в Отчине, и в Киркопии, и в Лимпопо, и в нескольких мирах, к Тропе отношения не имеющих. Очевидно, Кеша подыскивал подходящее для себя тело — то его интересовали могучие, но недалекие киркопы, то он внимательно изучал поведение крокодилов, то вдруг увлекался жизнью общественных насекомых.

О том, что ватага мечется по Будетляндии, не находя дороги домой, Артем узнал все от тех же варнаков. К сожалению, он отыскал своих друзей слишком поздно — «глубокий дромос» уже поглотил уцелевших друзей, а то, что осталось от Толгая, не смогли бы собрать даже добрые феи.

Против путешествия в Синьку Кеша не возражал (впрочем, название этого мира тогда еще не было им известно). Скорее наоборот — он стремился расширить сферу своих поисков. В схватке один на один Кеша одолел Незримого, переселился в роскошное тело Барсика и приобрел нового приятеля в лице Феникса.

Последнее время он почти не общался с Артемом, и оставалось загадкой, какая часть их общего наследства, накопленного в структурах мозга, досталась человеку…

Путешествие по миру варнаков было для людей сплошным мучением и если могло напоминать им что-то, то только страшные минуты прощания с жизнью в Нейтральной зоне. Но тогда они умирали при свете, пусть даже тусклом, и в лежачем положении, пристойном для отходящих в мир иной, а теперь им приходилось умирать на ходу, в могильном мраке. Не помогал даже бдолах. Духота иссушала нутро и туманила сознание, страшная тяжесть гирями висела на ногах и прессом давила на плечи. Легкие сокращались еле-еле, словно в плевру попала вода, зато сердце стучало громче, чем боевой барабан арапов.

Сначала Артем взвалил на себя всю их поклажу, потом посадил на закорки едва живую Верку, а в конце концов превратился в тягач, волокущий за собой всю ватагу.

Несколько раз они слышали поблизости журчание воды, однако, по словам Артема, это были то кислотные ручьи, то содовые озера, то гейзеры кипящей щелочи. Как бы то ни было, но в конце концов ватага добралась до места, предназначенного Артемом для привала (сам он ходил этим маршрутом уже не однажды).

Поняв, что долгожданное спасение уже всего в двух шагах от них, люди окончательно лишились сил и кучей рухнули на горячую землю, из которой росло что-то очень колючее и тоже горячее. Артему пришлось по очереди затаскивать их в мелкую и действительно прохладную воду.

Вот уж когда подтвердилась справедливость слов, гласящих, что, не познав мук ада, не оценишь и блаженства рая! Наслаждение, подобное тому, которое испытывала сейчас ватага, могло сравниться только с наслаждением человека, много часов кряду парившегося на верхней полке, а потом с разбега сиганувшего в сугроб, где предварительно были закопаны несколько бутылок пива. Да что там пиво! Вода, которую они сейчас поглощали в неимоверных количествах, казалась им вкуснее знаменитых вин дона Эстебана.

Убедившись, что все его спутники живы-здоровы и твердо встали (то есть легли) на путь полного восстановления физических и духовных сил, Артем сказал:

— Отмокайте пока. А я пойду прогуляюсь.

— Никак к варнакам в гости? — поинтересовался Зяблик.

— Да… Надо уточнить кое-что.

— Привет им передавай. Не мешало бы и табачком разжиться, а то наш кончается.

— Никогда не замечал, чтобы варнаки курили, — просьба Зяблика несколько озадачила Артема.

— За спрос не бьют в нос, — вполне резонно заметил тот.

— Зато по спросу и ответ, — возразил Артем. — Как я могу спросить о том, что не имеет определения в их языке?

— Да не слушайте вы этого идиота, — вмешалась в разговор Верка, полоскавшаяся чуть в стороне от ватаги. — Махорки у Зяблика еще полмешка, я сама видела. Ему лишь бы повыпендриваться…

— Я извиняюсь, — этот голос принадлежал уже Смыкову. — Вы все же попробуйте договориться, чтобы нас доставили до места назначения… Такси тут, конечно, отродясь не сыщешь, но, может, хоть рикши имеются… Столкуемся как-нибудь.

— Понимаете, это пробный поход, — сказал Артем. — Если вы выдержите его, выдержат и другие. Ну а если не выдержите, на планах переселения людей в Эдем можно ставить крест.

— Ох, опять нам досталась судьба подопытных кроликов, — вздохнула Лилечка.

— Хорошо хоть, что не кроличьего жаркого… — успокоила ее Верка.

Пока Артем отсутствовал, ватага, как стадо пресмыкающихся, продолжала пребывать в воде — наружу только носы торчали. Никто не вылезал на берег даже для того, чтобы перекусить.

Желая заранее предупредить практически незрячих людей о своем возвращении, Артем подал голос еще издали:

— Наверное, уже надоело купаться? Не пора ли двигаться дальше?

Все с редким единодушием выразили протест. Смыков, потрясая часами, требовал, чтобы длительность пребывания в водной среде равнялась длительности переходов по суше, а Верка даже предложила поискать какую-нибудь подходящую речку, чтобы по ее руслу благополучно добраться до родной сторонки.

— А что у нас, так сказать, сейчас находится за стеночкой? — поинтересовался Цыпф. — Гиблая Дыра или уже Трехградье?

— Нельзя воспринимать сопредельные миры, как соседние комнаты, разделенные перегородкой, — сказал Артем. — У разных миров и пространственная метрика разная. Кроме того, подвергаясь воздействию целого букета различных космических сил, она не является величиной постоянной. Сегодня, например, один наш шаг равен тысяче шагов, сделанных в Отчине, а завтра все будет наоборот. В подобных нюансах даже я ориентируюсь с трудом. Но варнаки обещали поставить для нас маяк, указывающий примерное место межпространственного перехода. Это скорее всего случится в глухом районе на стыке границ Кастилии, Трехградья и Отчины.

— А почему бы нам прямо в Талашевск не завалиться? — в голосе Зяблика слышалось разочарование. — Вот бы шухер поднялся!

— Боюсь, что в Талашевске нашему появлению не очень-то обрадуются. Варнаки плохо разбираются в делах людей, но там, по-видимому, установлена какая-то власть. Разве это не прямое нарушение вашего знаменитого трактата? А до этого вокруг города шли бои.

— Какая же это сволочь там шурует? Неужели аггелы?

— Если варнаки и разбираются в нюансах происходящих в Отчине событий, то они интерпретируют их на свой лад. По крайней мере, адекватной информации от них ожидать трудно.

— Еще какие-нибудь новости есть? — поинтересовался Смыков.

— К сожалению… Судя по всему, на Киркопии можно поставить крест. Да и в Степи обстановка неважная. Беженцы из нее все чаще появляются в приграничных районах Лимпопо и Кастилии. Надеюсь, вам не нужно объяснять, к чему это может привести… Что-то неладное творится и в Агбишере. Подробности варнаки объяснить не могут, но скорее всего там буйствуют те самые древние силы, о которых мы говорили недавно, хотя качественно это нечто совершенно иное. Несколько варнаков едва не погибли там. Это был бы уже вообще уникальный случай.