Небо было ясным, но встающее над лесом солн­це еще не поднялось достаточно высоко, чтобы за­глянуть в глубокий каменный овраг. Густые тени лежали вокруг кустов, скрывая Долголапа, скор­чившегося перед входом в палатку Сола. Несмотря на раннее время, все Грозовое племя высыпало на поляну. Ромашка, Милли и Белолапа сидели перед входом в детскую.

Львиносвет заметил, что все три королевы креп­ко обхватили хвостами своих котят, таращивших круглые от страха глазенки. Лисенок и Ледышка уселись возле воителей, видимо, ища защиты у более сильных и опытных котов.

Остролистая тоже была здесь, она стояла между Орешницей и Бурым и даже не посмотрела на вы­шедшего из палатки Львиносвета. Странно, но он тоже не стал подходить к сестре.

«Как будто часть нас — тех, какими мы были раньше — умерла вместе с Угольком».

Наконец, на каменном карнизе появился Ог­незвезд и легко сбежал по каменной осыпи к со­бравшимся на поляне котам. Появление пред­водителя вызвало целый шквал взбудораженных криков.

—  Огнезвезд!

—  Вот и Огнезвезд!

—  Ну, теперь что-то будет!

Львиносвет расслабил мышцы, пытаясь изба­виться от скованности во всем теле. Тем време­нем у входа раздался мягкий шелест шагов, и в кп ерь вернулись патрульные во главе с Тернов­ником.

—  Что случилось? — выпалил золотисто-рыжий воин, резко останавливаясь посреди поляны. — Мы пропустили что-то важное?

Ежевика подошел к нему и быстро спросил:

—  Почему вы вернулись так рано? За такое вре­мя вы не могли пройти всю границу с племенем Теней!

—  Да там все спокойно, — беспечно отозвался Ягодник, выглянув из-за плеча Терновника. — Не о чем волноваться.

Ежевика недовольно изогнул кончик хвоста.

— Ладно, — проворчал он. — Но в следующий pas потрудитесь делать то, что положено. — С эти­ми словами он снова повернулся к котам, сгрудив­шимся возле воинской палатки, и громко объя­вил: — Охотничий патруль! Песчаная Буря, ты не откажешься возглавить охотников? А ты, Яролика... — Он осекся и раздраженно махнул хвостом, увидев, что его никто не слушает.

Посмотрев на подходивших Огнезвезда и Кру­тобока, глашатай с досадой пробурчал:

—  Они слишком взбудоражены. Даже есть не хотят!

Крутобок кивнул и, наклонившись, что-то шепнул на ухо Огнезвезду. Львиносвет расслышал только последние слова:

—  Чем быстрее ты положишь этому конец, тем лучше.

Огнезвезд пошевелил ушами и кивнул.

—  Ты прав. Ежевика, будь добр, приведи Сола.

Провожаемый взглядами всего племени, гла­шатай прошел через поляну к кусту, где спал Сол. Здесь он остановился, быстро переглянулся с Долголапом, юркнул под ветви куста и почти сразу же вылез обратно, в сопровождении Сола.

Когда одиночка подошел к Огнезвезду, первые лучи солнца, наконец, преодолели края оврага и вспыхнули на шкуре Сола. Вид у него был такой ухоженный, словно весь последний месяц он толь­ко и делал, что вылизывал свою шкуру, а не бро­дил по территории Двуногих и не проделал долгий путь под открытым небом до лагеря Грозового пле­мени!

При взгляде на этого спокойного и лоснящего­ся кота Львиносвет почувствовал себя совсем раз­битым и измученным.

Когда Ежевика вывел Сола на середину поля­ны, Грозовые воители, ощетинившись, инстин­ктивно отодвинулись подальше и уставились на одиночку широко распахнутыми, испуганными глазами.

Львиносвет с трудом подавил приступ раздражения.

«С ума они все посходили, что ли? Что они нашли в этом Соле? Кот, как кот... Почему они ведут себя, как перепуганные кролики?»

- Сол! Подожди меня! — разнесся над поляной дребезжащий голос Пурди. Старик выбрался из палатки, следом за ним вылезли Кисточка с Долгохвостом и тоже поплелись на поляну.

Грозовые старейшины уселись возле куста орешника, но Пурди доковылял до середины поляны и направился к Солу. Его клокастая шерсть, покрытая кусочками мха, воинственно торчала дыбом, глаза сверкали.

Бурый преградил ему путь и не подпустил к Солу.

—  Успокойся, Пурди, — спокойно сказал он. — Никто не собирается причинять вред Солу. Сядь вместе со всеми.

В первый миг Пурди поперхнулся от возмущения, и не сразу нашелся с ответом, но тут Орешни­ца подбежала к нему и подтолкнула к тому месту, где они сидели вместе с Березовиком.

В центре поляны остались только Огнезвезд и Сол. Предводитель повернулся к одиночке и спро­сил:

—  Ты знаешь, зачем мы привели тебя сюда?

Сол спокойно склонил голову набок.

—  Один из воителей вашего племени был убит, и вы полагаете, будто я имею к этому отношение. — Он спокойно выдержал взгляд предводителя и за­молчал. Гладкая шерсть его сияла в бледных лучах рассвета.

—  Ты убил Уголька! — зарычал Терновник.

—  Да! — поддержал Белохвост. — Тебя видели на границе племени Ветра! И не пытайся отпереться!

—  Зачем ты его убил? — вскрикнула Медуни­ца. — Что он тебе сделал?

Но Сол не удостоил ответа все эти выкрики и продолжал невозмутимо смотреть на Огнезвезда. В конце концов предводитель взмахнул хвостом, призывая племя к тишине.

—  Один из наших воинов был найден мертвым в ручье, отделяющем нашу территорию от угодий племени Ветра. На горле у него обнаружены сле­ды кошачьих зубов. — Огнезвезд повысил голос, и вой на поляне мгновенно стих. — Отвечай, это сделал ты?

Сол ответил ему долгим, немигающим, взгля­дом.

—  Подумай над тем, что ты сказал, Огнезвезд. Правда станет известна, когда придет время.

Раздражение мелькнуло в зеленых глазах Огне­звезда, но он сдержался. Львиносвет отлично по­нимал причину досады своего предводителя — ведь Сол не опроверг, но и не признал брошенное ему обвинение.

—  Заставь его признаться! — зашипел кто-то из толпы котов.

Но Огнезвезд, не обращая внимания на эти сви­репые слова, продолжал пристально смотреть на Сола.

—  Что ты делал на границе племени Ветра? — спросил он.

Сол беспечно пожал плечами.

—  Разве я помню? Это было давно.

—  Ты видел там Уголька? — Львиносвет шкурой чувствовал, с каким трудом Огнезвезду дается его напускное спокойствие.

—  Уголька?

—  Это был сильный кот с густой темно-серой шерстью, — с плохо скрытым раздражением по­яснил Огнезвезд, и Львиносвет вдруг отчетливо понял, что Сол отлично знал, о ком говорит пред­водитель.

—  Нет. Я не видел там никаких котов, — пока­чал головой одиночка.

—  Ты почувствовал там чей-нибудь запах?

Веселые искорки вспыхнули в глазах Сола, словно таинственный одиночка наслаждался ра­стущим отчаянием предводителя.