потому что-то, что творила эта тварь, иначе как безумием назвать было сложно.

Десятки щупалец разрывали харбитов на части, тут же подхватывая куски и заталкивая в бездонную пасть. Каряк даже каплю крови на земле не оставлял — пожирал все подряд, перемалывая камни, стены, землю и любое, что попадалось в его конечности.

Когда одному из харбитов удалось отсечь несколько лап монстра, тот, не раздумывая, жадно пожрал и их вместе с тем воином, что их отрубил.

Несколько минут метаний, и я окончательно понял — застрял.

Скорость и не слишком активная погоня пока позволяли мне уворачиваться от врагов. Харбиты, которых я принимал за организованную группу в пять сотен, на деле оказались целой армией — их тут было не меньше десяти тысяч.

Старшие пинками и ударами загоняли младших на Каряка, вынуждая их отвлекать монстра ценой собственных жизней. Но настоящую опасность представляли не рядовые бойцы, а Вожаки. Их оказалось неприлично много, и именно они координировали битву, стараясь держаться подальше от эпицентра бойни, но при этом постепенно отщипывая куски плоти у Каряка. И именно они не давали мне возможности выбраться за пределы стойбища, организовав заслоны везде.

Твари, похоже, все же не суждено было победить. Несмотря на безумную скорость, чудовищную силу и ненасытный аппетит, он был один, а против него — целая орда. За те несколько минут, что я метался по стойбищу, Каряк успел сожрать больше сотни харбитов, но это не сделало его сильнее.

Он не бессмертен.

Он не победит.

А значит, если я останусь здесь, то скоро стану следующей закуской.

Рубиться с харбитами — верный путь к смерти. Любая остановка — смерть. И что теперь с этим делать?

Тем временем Каряк про меня не забыл. Я это ощущал всей пятой точкой. Более того, после очередного прорыва через линию обороны он не бросился вглубь толпы, где мог бы загрести еще больше добычи, а целенаправленно шел за мной, не оставляя шанса для маневра.

Этот безумный забег закончился для меня временной передышкой. Отбившись от очередной группы тупиц, я, словно змея, вскарабкался по разрушенной стене, а затем с разбега прыгнул на одну из колонн. Харбиты туда уже не могли залезть, и, судя по гортанным крикам Вожаков, они тоже это понимали.

Они решили, что я зафиксирован. Спустить меня — не проблема. Главное, что я не могу сбежать. Как не печально было это признавать — это был факт.

Оставив десяток сторожей у подножия колонны, остальные харбиты, подчиняясь приказам, вновь бросились сражаться с каряком.

Монстр пер на колонну, как танк несмотря на то, что потерял уже половину своих щупалец, а от пережёвывания камней, половина его страшной пасти лишилась всех зубов. Безумие какое-то!

Пиздец! Да у меня просто нет вариантов!

Я достал ящик со взрывчаткой. А какие еще могут быть варианты? Дохнуть просто так и оказаться в супе у какой-то гамадрилы я не собирался. А так хотя бы есть шанс что после Двойственности я смогу выжить.

Каряк, видимо тоже не хотел в суп, потому что почти меня достигнув он прошелся ураганом по всей площади и разворотил все костры вместе с чанами, которые сожрал так же, и почти дополз к колонне, на которой я сидел. Видимо взбешенные тем, что их жратва оказалась в чужой пасти, Вожаки напали сами, и, наверное, впервые монстр понял, что ему меня не достать.

Развернувшись к ним на встречу и прижавшись к колонне прямо подо мной, каряк, отчаянно защищался от Вожаков-харбитов, которые были чуть ниже его по уровню. И тут я не угадал, разочарованно промелькнула у меня мысль!

А вот мысль, последовавшая за ней, была настолько безумна, насколько и гениальна, иначе я и не назову. Я, сидя на колонне прекрасно видел, слабое место бешеного монстра и не раздумывая, забрал ящик в сумку, выхватил тесак и прыгнул почти на его самую макушку, разрубая, не слишком жесткую кожу.

Несколько движений — и я чувствую себя полным идиотом от того, насколько все оказалось просто.

Пронзив мозг Каряка, я с удивлением замечаю зерно. Без раздумий загоняю его в стазис-куб, успев буквально в последнюю секунду. Еще несколько зерен поменьше достаются мне в качестве трофея. Ого! Не знал, что их бывает больше двух! Но в новый стазис куб второе не поместить, тварь уже мертва. Сука, и тут ограничения, а то я бы не отказался от пары тройки таких монстров!

Есть!

Пока туша мертвого чудовища, вянет под ударами огромных топоров Вожаков, которые еще не поняли, что противник пал, рядом со мной рождается новый юнит. Абсолютно целый. Потрясающая возможность так делать благодаря прокачанному умению Повелителя!

И цирк начинается заново!

Я даже не успел испачкаться в кишках монстра — просто сделал следующий прыжок и снова оказался на своей колонне. Всё дело по убийство монстра заняло меньше пяти секунд. Всегда бы так!

Вожаки не были готовы к битве с возрожденным Каряком, который теперь не только имел полный набор щупалец и зубов, но еще и действовал по моему приказу. Первый же его выпад превращает троих харбитов в кровавую жижу — он пережевывает их и выплевывает остатки тел.

Драка вспыхивает с новой силой.

Но долго радоваться мне не пришлось.

Я слишком увлекся управлением юнитом и пропустил, как один из Вожаков, а затем и еще один, видимо, догадавшись, что происходит, с нечеловеческой силой запустили в меня два топора.

Увернуться я не успел. Первый мощный удар отвел в сторону тесаком, закрываясь от второго, но опоздал.

Удар пришелся прямо в правую руку, разрубая ее чуть выше запястья. Кисть вместе с латной перчаткой отлетает в сторону, а меня, выбив с колонны, швыряет вниз. Тесак остался валяться на колонне, осуждающе звеня о каменный пол, мол, чо хозяин бросил меня этим обосранцам?

Голова с глухим звуком встречается с каменной стеной колодца.

Наступила Тьма.

Глава 16

Сознание отключилось всего на пару секунд — ровно столько, сколько потребовалось, чтобы сорваться вниз в темную бездну. Холодная вода встретила меня жестко, больно ударив по телу ледяной волной. Я мгновенно ушел на дно, а затем, судя по всему, попал в мощное подводное течение, которое подхватило и стремительно понесло меня вперед.

Попытка всплыть наверх закончилась неудачей — вместо желанного воздуха мой шлем глухо стукнулся о каменный потолок. Никаких воздушных карманов, никаких спасительных выступов, за которые можно было бы зацепиться. Всё вокруг было гладким, отполированным тысячелетним напором воды. Я мог задерживать