— Отпадает, — строго рубанул начальник безопасности, — мы в розыске. Любое обращение в госучреждения приведет к нашей поимке.

— Вот даже как, — с пониманием протянул я, — печально. А ты раньше не сталкивался с подобным явлением? С Андреем не было такого?

— Нет. Он всегда просыпался. Человека ведь можно разбудить даже если он в осознанном сне.

— Угу, даже проще. Тогда переходим ко второму варианту. Ты пьешь эту дрянь грибную и идешь искать своих друзей. Находишь их и вытаскиваешь.

— Ты совсем ебу дался? — Тимур аж побледнел, — я не буду пить сому. Я не умею осознаваться как Андрей. Если уж его так припечатало, то что со мной будет? Я не воин сновидений.

— Хорошо, — я улыбнулся, — значит иду я.

— Ну ты точно больной. Ты же новичок. А этот напиток для крутых сновидящих.

— А мне кажется, что нет. Видишь как крутых вштырило. Чем они отличаются от новичков? Вот и я думаю, что ничем. Ладно. Нам повезло, что я не жрал ничего сегодня толком. Сому нельзя пить на полный желудок — вывернет.

— Откуда знаешь?

— Ну я же с магами всякими терся. Ты сам сказал. Какое-то знание да имею, — я встал со стула и пошел в кабинет Андрея. Я нашел его спящим в кресле. Выглядел он не очень. Бледный весь, но живой. Дышит. Полину с Ксенией Тимур уложил в другой комнате.

На столе стоял хромированный термос. Не откупоренный. Лишняя порция.

— А если ты тоже не вернешься? — спросил Тимур, наблюдая как я откручиваю крышку.

— Тогда ты станешь нашей мамочкой. Сходишь в аптеку и накупишь нам всем уточек да побольше. Чур мне синюю.

— Да пошел ты.

— А куда деваться? Выбора нет и не будет. Иначе мы все обделаемся и не по разу. Организм спит, а процессы идут! Еще придется нам ногти подстригать и волосы стричь. Можешь мне заодно и яйца побрить. Я знаешь ли, за гигиену причинных мест.

— Понимаю, — хмуро сказал Тимур, — ты думаешь, что справишься, да? Выпьешь это дерьмо, уснешь и вытащишь всех. Станешь героем. Это дает тебе право сейчас выпендриваться? Ну так знай, что я все равно тебя терпеть не могу. Ты выскочка, который был нам не нужен.

— Посмотрим как ты заговоришь, когда мы все проснемся, — я уселся в кресло и сделал первый глоток. Ну ничего так. Ряженка с медом. Грибы не чувствуются. Ну и само собой, что от первого глотка нифига не случилось. Это надо весь термос выпить, а потом сидеть ждать час, а то и поболее. Потом ложиться спать. Нет, никакого приступа агрессии быть не должно. А еще хорошо, что от сомы не тошнит. Это вот самый большой плюс. Ну это если она правильно приготовлена, а не просто на кипяточке настоена. Это мне один шаман рассказывал. Очень упоротый типок был. Он вообще все в чай заваривал — мухоморы, поганки, какие-то древесные грибы и даже насекомых. А что он настаивал на спирту лучше вообще не вспоминать. Там такая была кунсткамера, что сам Петр первый бы обзавидовался.

Мысли в голове стали плавными и мягкими. Странное сравнение, но зато правдивое. Вообще передать психоделический опыт словами то еще дело. Бессмысленное. Есть какие-то общие черты, но все равно двух одинаковых трипов не бывает, как и психонавтов. И прет всех по разному. Так вот. Мысли стали плавными. Они медленно перетекали из одного угла в другой, примерно как на глубоком уровне медитации. Их легко можно было поймать, рассмотреть и выбросить из головы. Да, очень удобно.

Скоро мысли исчезли совсем, и я остался в какой-то молочной субстанции — мягкой и убаюкивающей. Сердце стучало ровно и постепенно замедляло свой бег. Я чувствовал его, но не концентрировался на нем. Сейчас важно другое. Поймать границу сна, чтобы сразу войти в осознанный сон. Под сомой это сделать даже проще чем обычно, но все равно нужно обладать сновидческим опытом. К счастью, я это умел, хотя и нечасто пользовался таким методом.

Картинки под сомой тоже отличаются от обычных. Они мутные и у них нет четких изображений. Все очень замыленное, и нырять приходится наобум. Я это только сейчас понял, но так даже интересней. Ты просто отдаешься воле случая. Выбор стоит только между разноцветными пятнами — вон тем малиновым, коричневым, голубеньким, зеленым. Выбирай любое. Что в нем будет, никому неизвестно. Я не верил в какие-то особые значения цветов и не мог четко сказать, какой из них был мне приятным. Белый, синий, красный. Я склонялся больше к серебристому или серому. Чему-то нейтральному. Поэтому как только появилось окошко с легкой дымкой, я медленно поплыл к нему. Оно стало увеличиваться, будто догадалось, что я выбрал именно его, и уже через мгновение я оказался в нем. Даже не заметил перехода в грибной сон.

Я очнулся в кровати. Удивительно, но это не моя комната. Как все реалистично! Я медленно встал, потянулся и посмотрел на обои — зеленые с золотистым узором. Ромбики, виньетки. Рядом стоял низкий столик на резных пухлых ножках, и я потрогал его. Деревянный, тепловатый. Комната оказалась маленькой. Еще в ней находился шкаф с книгами и большое окно с зелеными шторами. Я подошел к нему и открыл. Внутрь ворвался теплый ветерок и я увидел золотые поля пшеницы. Ну а чему удивляться. Это же сон. Я потер руки, а затем укусил себя за большой палец. Боли не было, но это помогло мне закрепиться. Картинка не стала четче. Осталась прежней. Я без промедления вышел в окно и плавно приземлился на брусчатку. Интересное место. Оглянулся — да, за мной был дом. Старенький, трехэтажный, с каменными печными трубами и громоотводом. Это ж сколько ему лет? Так, теперь нужно проверить где я вообще нахожусь. Если это мой сон, моя песочница, то я должен легко создавать всякие предметы и творить что хочу. В своем сне я настоящий бог. Уровень осознанности соответствует — все очень яркое и четкое. Я поднял ладонь и приказал появиться сабле. Клинок возник прямо из воздуха и завис передо мной. Я взял его, сделал пару взмахов, а затем превратил его в птичку, похожую на попугая — разноцветную и матерящуюся. Она села мне на плечо и больно цапнула за ухо.

— Отвали, — приказал я.

— Нет, — категорично ответил попуг, — я всегда с тобой буду.

— Ты всего лишь персонаж моего сна, и вообще ты птица, у тебя мозга как у курочки. Ну может быть, чуть больше.

— Нет. Это у тебя меньше! — попугай попытался цапнуть меня еще раз, но я схватил его и швырнул об стену дома. Яркий комочек смачно влепился в каменную кладку и превратился в пластмассовое ведро. Да, какие-то странные трансформации творятся в моем сне. Ладно, пора выбираться. Возиться в песочнице смысла нет. Мне нужен портал или что-нибудь еще в таком роде. Дверь может быть? Я повернулся к полю и увидел одиноко стоящую синюю дверь. Быстро она появилась. Как интересно. Я же ее даже не представлял толком. Почему синяя? Тем не менее я уверенно направился к ней.

Колосья пшеницы мягко касались моих рук, и я почему-то подумал, что пора бы собрать урожай. Слишком уж спелые зерна. Я вспомнил один непристойный стишок из детства и тут же пожалел об этом. Вот черт! Я услышал громкий рокот за спиной и тут же обернулся. Передо мной возник гигантский комбайн с кошмарной жаткой. Механический монстр изрыгнул из трубы черный дым и весело покатился ко мне. Вот так дела. Нет времени разбираться с этим порождением моего сознания. Пора валить! Я бросился к двери что есть мочи, а комбайн грозно гнался за мной. Еще чуть-чуть. Я рванул дверь и упал в темную пелену иного пространства. Летя сквозь сверкающий поток я продолжал напевать про себя идиотский стишок.