Значит, надо сделать так, чтобы им пришлось сначала отстирать и высушить портки, перестать заикаться и трястись, а уже потом поднимать все население для борьбы со злом.

Для начала я навела морок, будто моя кожа стекла с лица, оставив череп с огнем в глазницах. Первые ряды дрогнули, но не отступили. Кожистые крылья их тоже не впечатлили. Можно подумать, я тут перед современными детьми изгаляюсь. Те тоже смотрят на всяких монстров, жрут чипсы и снисходительно хихикают.

А добавим спецэффектов!

По поляне пополз багровый туман, медленно, но верно затеняя ранее солнечное место. Дело пошло, когда я заставила каждого на месте соседа увидеть зомби: народ наконец испугался.

Стоило признать: уровень организации практически нулевой. Инквизиторы-недоросли кинулись врассыпную, побросав факелы. У кого-то загорелось одеяние, кто-то споткнулся и начал истошно вопить. Я щедро раздавала тумаки и пинки до тех пор, пока поляна не опустела.

Потом, перехватив поудобнее косу, освободила Софи и Аида.

– А я?! – возмутилась Хелен.

– А ты мне больше нравишься в зафиксированном состоянии.

– А я?! – это уже Персефона.

Вместо ответа Аид взмахнул рукой, и его жену обвили дополнительные черно-синие сияющие путы. Я чудом удержалась от напоминания, что Персефона только что сообщила о своей нелюбви к БДСМ.

– Что делать будем? – спросила я.

– Надо сообщить Смерти, предателей может быть больше, – сказала кузина. – И пусть перепрячет Хелен. А еще…

– Стой!

Я задрала голову, высматривая в небе Алибека. На фоне серых туч он был почти невидим.

– Аид, ты можешь сделать так, чтобы он не подслушивал?

– Как пожелаешь, кнопка.

Со звуком, какой бывает в биотуалете, душу врача засосало в какую-то неведомую воронку. Надеюсь, навсегда. Я сыта по горло пафосными разговорами о стремлениях к власти.

– Нельзя допустить, чтобы Хелен попала к Голоду, – сказала я.

– Нужно отвести ее в защищенное место и подержать там пару дней. За это время я проверю всех своих сотрудников и жестоко накажу предателей. – Аид мрачно посмотрел на жену, в его взгляде отчетливо читалось, что из аббревиатуры БДСМ исчезнут «Безопасность», «Добровольность» и «Мазохизм», уступив место Садизму с большой буквы в адрес неверной женушки.

– Ты знаешь какое-нибудь безопасное место? – спросила София.

– О да, – усмехнулась я. – Только как в него попасть, понятия не имею. Не уверена, что руна Макса работает через время.

– Я смогу открыть портал, только скажи, куда именно.

– В Академию смертей. Безопаснее места в мире бессмертных просто не существует.

Хотите знать, как победить Голода? Накормить сникерсом!

И я сейчас совершенно не шучу: похоже, единственная слабость этого всадника – аллергия на орехи.

Мы появились в академии прямо в середине пары, поэтому не наделали шума и не стали сенсацией. Тихонько проскользнули в мою аудиторию и там окопались, подперев двери стулом.

– Значит, так, вы сидите здесь, а я найду Макса и признаюсь во всех грехах, – решила я. – И следите за Хелен. И за Персефоной.

– Может, хватит говорить обо мне так, словно меня здесь нет? Знаете, мне с каждым часом, проведенным с вами, все больше и больше хочется дунуть в эту трубу! Лишь бы от меня все отстали! Я не просила делать меня смертью, и уж лучше бы отправилась на перерождение или к Аиду, чем смотрела на ваши рожи!

Страсти накалены до предела. Аид с Персефоной буквально прожигают друг друга взглядами, София хоть и молчит, но я уверена, сейчас думает о том, зачем вообще она со мной познакомилась и какая неведомая злобная сила послала ей такую сестричку. Ну а Хелен и без того была не самой приятной девчонкой на свете, а сейчас и вовсе превратилась в мегеру.

Надо переодеться, сменить каблуки на кроссовки, а то бегать неудобно.

– Ребята, – позвала Софи, – а что происходит?

Она с интересом выглядывала в окно.

У меня непроизвольно открылся рот. В академии было пусто не потому, что не было пар, а потому, что Макс – гад. Выцарапаю эту истину в женском туалете.

Когда-то давно у нас был предмет «Безопасность Смертодеятельности». Довольно скучная дисциплина, которую вел кто-то из парней Ареса. Там нам рассказывали о том, как опасно творить беспредел в мире смертных, влюбляться в собственных жертв и пить из лужи. И под самый конец учебного года, когда в голове у всех были каникулы и свобода, мы писали целую лекцию о безопасности в академии.

Так вот, если на Академию смертей нападут, то меньше чем за сутки из исторического здания с лужайками и майонезной столовой она превратится в форпост обороны города.

Правда, тогда мне и в голову не приходило, что горгульи на наших воротах живые и могут стрелять из арбалетов.

– Мог бы хоть предупредить, – пробурчала я.

– Разве Голод будет нападать без Хелен? – спросил Аид. – Я так понял, она ему нужна кровь из носу.

– Возможно, нападает не Голод, а всадники. И речь о том, кто сделает первый шаг. Я думаю, Персефона должна была привести Хелен к Голоду, но мы ей помешали.

Услышав это, Аид так мрачно посмотрел на жену, что я ее даже пожалела. Самое слабое звено в каждом коллективе – обиженные женщины. А ведь она наверняка когда-то Аида любила. Так почему честно не сказала, что задолбалась, а продолжала готовить майонезно-гранатовые салатики и втихаря помогать самому жуткому злодею последнего тысячелетия?

– Надо найти Макса. Оставайтесь здесь, чтобы мы могли вас забрать.

Я щелкнула пальцами, вызывая руну. Глаза открыла уже перед Смертью, мрачным, но совсем не удивленным.

– Ты выиграл двадцатку, Морис, она не продержалась даже сутки, – усмехнулся он.

И уже мне:

– Джульетта, почему ты не способна сидеть на одном месте?

– А почему ты не способен рассказывать мне хотя бы половину своих планов? Особенно учитывая тот факт, что из-за моей неосведомленности мы не раз попадали в неприятности.

– Что ты здесь делаешь?

Я огляделась и слегка покраснела: в актовом зале академии, куда перенесла меня руна, сидела целая толпа народа. Преподы, аспиранты, магистры из других академий. Вся честная компания! Военный совет? Встреча выпускников? Вечеринка?

Что-то подсказывало, что верен первый вариант.

– Персефона пыталась похитить Хелен. Мы ее остановили и привели сюда.

– Вечность, и почему у нас нет пенсии? Я бы с удовольствием ушел досрочно, – пробормотал Макс. – Ладно, господа, я думаю, мы все обсудили. Давайте примемся за работу, не уверен, что у нас много времени.