— Сами они пижоны, — рассмеялся Родион. — Тебе бы, Натка только посмотреть на эти постные рожи! Если то, что я видел на этом рауте есть цвет русской аристократии, то я со своей рязанской физиономией лучший образчик национальной аристократической культуры! Но в общем там было забавно.

— А, — всколыхнулась Ната. — Слушай дальше! «… Надо отдать ему должное, Оболенский вел себя подчеркнуто вежливо. По-русски он говорил хорошо, даже очень хорошо для человека выросшего в Соединенных Штатах Америки. Многие представители российского дворянства рожденные и прожившие всю жизнь за рубежом говорят на русском языке гораздо хуже, а некоторые не говорят вовсе…»

— А вот тут могла случится промашка, — заметил Родик. — Если бы кому-то вздумалось заговорить со мной по-английски, то вышел бы большой конфуз. Воршмачекс, так сказать. Английский я конечно знаю, но не настолько, что бы говорить на нем как средний американец. Но слава богу этим идиотам даже в голову не могло прийти проэкзаменовать меня. Их больше занимала достоверность моего графского происхождения.

— Вот тут как раз об этом пишут, — проговорила Ната покачивая ногами. — «… Самое странное, что о династии Оболенских до последнего времени никто не слышал. Это действительно очень знатный род. Но в годы правления императора Николая Второго Оболенские как-то отдалились от трона и не принимали активного участия в жизни государства.

Известно только, что во время первой мировой войны конные заводы графа Оболенского поставляли лошадей в царскую армию, а мастерские в Новгороде — лафеты для пушек. О чем есть документальные свидетельства. Сами Оболенские в войне не участвовали.

После всеобщей дворянской эмиграции семнадцатого года Оболенские исчезли. Существовали две версии. Первая — графа Оболенского и его жену расстреляли большевики. Вторая — по слухам, в семнадцатом году их видели в Константинополе и оттуда, опять же по слухам, чета Оболенских эмигрировала в Бразилию где вскоре умерла от малярии так и не оставив потомства.

Как Оболенские оказались в Америке — непонятно. В течении многих десятилетий Дворянское сообщество ничего о них не знало.

И тут появляется он — молодой граф Родион Оболенский! Естественно, что у многих закралось подозрение в истинности его графского происхождения и принадлежности к знаменитой и уважаемой династии. Сам Оболенский предъявить какие либо свидетельства подтверждающие его графский титул отказался…»

— Все эти князья, графья, бароны и баронессы, — усмехнулся Родион. — Готовы с утра до вечера размахивать гербовыми бумажками доказывающими их знатное происхождение. Но знаешь, что их больше всего бесило? И это читалось в каждом взгляде?

— Что? — Ната перевернулась на живот и стала обмахиваться газетой как веером.

— То, что у меня есть родовая собственность которой я реально могу воспользоваться а у них нет! Все отняли большевики треклятые у них и возвращать им родовые дворцы, поместья и замки никто не собирается! — рассмеялся Родик. — а у меня цела Луна! Стоит только выйти вечерком и взглянуть на небо! Эти аристократы готовы были грызть свои трости от зависти и жевать галстуки.

— «…Но самым возмутительным членам Петербургского союза аристократов показалось то, — прочитала Ната, держа газету перед собой. — Что этот пронырливый американец, называющий себя графом Оболенским приехал в Россию заявить свои права на… На что бы вы думали? На Луну!!!

Господин Оболенский говорит об этом на полном серъезе, как фиговым листком прикрываясь неким указом самого императора Петра Первого!..»

— Если бы я предъявил права на русский трон — резонанс был бы в десять раз меньше, — засмеялся Родион, настолько эмоционально Ната передавала голосом вопросительные и восклицательные знаки в тексте. — Мне бы просто пришлось стать в длиннющую очередь соискателей. А на Луну до меня претендовать еще никто не пытался.

— «…На что вам Луна? Так и хочется спросить у новоиспеченного графа…»

— Сами они новоиспеченные, — усмехнулся Родион. — Этот Петербургский союз аристократов торгует титулами как привокзальная торговка пирожками. Глава этого с позволения сказать союза намекнул мне, что за сравнительно небольшую сумму я могу купить у него официальное подтверждение моего титула. Я отказываться не стал. Теперь я, так сказать, дипломированный граф.

Ната посмотрел на Родиона.

— Может и мне купить себе титул? Графиня Дуренбаум! Хорошо звучит! Надо попросить своего муженька — пусть раскошелится.

— Попробуй, — усмехнулся Родик. — А я подарю тебе графство на берегу Моря Влажности, — глаза Родика искрились. — Чего там они еще пишут? Читай дальше!

— «…Такого издевательства Петербургскому союзу аристократов выносить еще не приходилось! Мнимый граф претендует на мнимую собственность!..»

— А вот тут они ошибаются! — коварно ухмыльнулся Родик, протянул руку и взял с тумбочки зеленую папочку. — Это не мнимая собственность! Это реальная собственность! Самая, что ни на есть настоящая… — Родион перебрал листки в папке усеянные гербами, водяными знаками, голограммами, печатями, подписями, испещренные ровным каллиграфическим почерком. — Вот пожалуйста, — Родик протянул Натке документ на гербовой бумаге.

— Что это? — спросила она.

— Свидетельство «Комиссии при Российской Академии наук по идентификации астрономических объектов». Читай.

— «Небесное тело „Луна“, классификация естественный спутник земли, международный астрономически серийный идентификационный номер (MASIN) № 985—3—8854, зарегистрирован в реестре астрономических объектов за Р. М. Оболенским. Основание: Свидетельство „Комитета по формированию частной собственности“, в котором подтверждено право Р. М. Оболенского на регистрацию»…

— Вот так! — с гордостью сказал Родион. — И еще пять подобных свидетельств, двадцать одно решение и четырнадцать постановлений! Все честь по чести, с подписями и печатями официальных лиц. Все подшито пронумеровано и зарегистрировано.

— Здорово! — сказал Ната. — И что? Они вот так запросто взяли все и зарегистрировали?

— Ну не запросто… — Уклончиво ответил Родик. — Тележку пришлось слегка смазать… Запросто только птички чирикают, — Родион покачала головой. — Удивительная страна! Только у нас, наверное, можно воротить такие дала.

Говорят, что в Америке деньги решают все. Черта с два! Это в России деньги решают все! Это я тебе как американский граф говорю! А американский доллар тот самый вездеход который может пройти по всюду, оставляя после себя обломки законов, инструкций и ведомственных циркуляров…

А эти чертовы чистоплюи аристократы еще в очереди будут у меня стоять за лунными угодьями! — Родик погрозил кому-то пальцем. — просто никто из них пока не понимает, что я собираюсь сделать с Луной! — Родион встал с кровати и голышом заходил по квартире, поднимая с пола газеты и журналы.

— Ты думаешь ради чего все это? — он поднял с пола толстый глянцевый журнал на развороте которого красовалась довольная физиономия Родиона на фоне лунной фотографии и надписи яркими красными буквами «Лунный плантатор». — Лунный плантатор! Как звучит!? А!? — продекламировал Родик заголовок и отбросил журнал. — Ты думаешь что это? — Родик стал читать заголовки из других газет и журналов оказавшихся у него под рукой и одну за другой отбрасывать их в сторону: