— Успокойся, все позади, — приговаривал Вадим, сквозь плед поглаживая меня по плечу. — Давай, выдохни и еще отпей, — он был терпелив, словно разговаривал с маленьким ребенком. Даже здесь способность сохранять хладнокровие сослужила ему службу и уже не казалась мне такой неживой. Наоборот, спокойствие Вадима и мне помогало взять себя в руки.

— Спасибо, дальше сама, — я выпростала руку из пледового кокона и взяла кружку, когда зубы оставили попытки отгрызть ее край.

— Точно? — Вадим недоверчиво осматривал меня, словно решал можно ли доверять моим словам.

В голосе еще прорывались судорожные вздохи, поэтому я просто кивнула и, пристроив кружку на колене, потянулась за сушкой.

— Тогда, отдыхай, а я приготовлю поесть.

Он поднялся, а я от неожиданности чуть не опрокинула кружку. Он еще и готовить для меня будет?

Глава 60. Марина. Побочка

И вот тут я почувствовала жуткую, неподобающую подруге зависть. Хотя, о какой дружбе уже может идти речь? Будь я на самом деле хорошей подругой, то не стала бы спать с Вадимом, даже если сам он не очень расстроен этим фактом, а Алиска относится к нему, как к принадлежащей ей вещи, я не должна была влезать в их отношения.

«Но ведь вся заслуга Алиски только в том, что ее родители владеют половиной «Зета-Стайл», — продолжал завистливый внутренний голос. — «Без доли в компании Алиса ни за что не заполучила бы Вадима», — сладко нашептывал он. — «Она не видит, не ценит его заботливость, внимательность. Не понимает его переживания за компанию. А вы мыслите одинаково. Вы были бы прекрасной командой», — продолжал искушать он, а сердце сжималось от согласного сожаления.

— Боже! Хватит! — стараясь заглушить голос в голове, я зажала уши, и плед сам собой соскользнул с плеч. Хорошо, хоть полотенце еще каким-то чудом держалось.

— Что хватит? — Вадим вернулся в комнату с большой тарелкой, где на салатной подушке золотился цыпленок корнишон, купленный и благополучно забытый в холодильнике. Уже второй раз за два дня Вадим меня кормит. Кажется, он совершенно добровольно превращается в моего личного повара. В груди опять тоскливо заныло. Не стоит мне привыкать к подобной заботе. — Что смотришь? Сейчас я буду тебя кормить. После стресса надо обязательно поесть, чтобы восстановить силы.

Он поставил тарелку на низкий столик и снова отправился на кухню, а у меня челюсть как отпала, так и не вернулась на место — поверх отутюженных светло-серых брюк и бледно-сиреневой сорочки Вадим повязал мой передник, ярко-оранжевый с желтыми подсолнухами. Это смотрелось примерно так же гармонично, как если бы кому-то вздумалось нарядить супермена в балетную пачку.

— Мой передник?.. — только и смогла вымолвить, когда Вадим ставил на столик тарелки и выкладывал приборы.

— Брюки жалко, и, думаю, ты бы не очень обрадовалась, если бы я дефилировал по твоей кухне в одних трусах. Надеюсь, не против, что я одолжил твой передник, — совсем даже не вопросительно сказал он и уселся рядом.

Хорошо, что я ничего не успела положить в рот, иначе обязательно бы подавилась, когда в голове возник образ Вадима в одних трусах. Раз мысли уже начали работать в эту сторону, значит, прихожу в норму. Это радовало, как и то, что начала ощущать голодные спазмы. И, игнорируя теплое плечо Вадима, поднимающиеся от живота теплые расслабляющие волны, я откромсала себе кусок поджаристой птички.

— Ты вообще зачем его пустила? — прожевав нежное мясо, Вадим вернул меня на землю. — Разве можно открывать дверь кому попало?

— Я думала, что ты его отправил, — хрустя салатом, ответила я.

Ответом мне послужил полный удивления взгляд и недоверчивое хмыкание.

— Зачем мне это нужно? — Вадим все-таки решил озвучить свое недоумение.

— Чтобы он настроил мне программы, и я могла работать без перерыва на сон, — поделилась своей гениальной догадкой.

— Ты действительно считаешь меня таким бесчувственным? — Вадим с сомнением и, кажется, сожалением посмотрел на меня.

— Я считаю, — оторвалась от обгладывания цыплячьей ножки, — что у тебя выпуск под угрозой срыва, — перехватила заинтересованный взгляд Вадима и, смутившись, вытерла рот салфеткой. Куренок пробуждал во мне какие-то хищнические инстинкты, я и не подозревала, что настолько голодная. Видимо, проникнувшись моими, без сомнения, голодными глазами, Вадим протянул мне второй окорочок, и я протестующе замотала головой.

— Ешь-ешь, — подбодрил он. — Я предпочитаю белое мясо, — и принялся раскурочивать грудку, продолжая наблюдать, как я с почти неприличным удовольствием впиваюсь зубами в сочное мясо. — Продолжай, ты так и не договорила, что обо мне думаешь, — не удержался от того, чтобы поторопить и пристально посмотрел в глаза.

— И я считаю, что ты сделаешь все, чтобы спасти компанию, — почему-то получилось резче, чем мне бы хотелось.

— Я уже не так уверен в этом, как раньше, — больше себе под нос, чем мне, пробормотал Вадим.

Или послышалось? Но, вроде, не страдаю слуховыми галлюцинациями.

— Что? — решилась все-таки уточнить и с удивлением отметила задержавшийся на мне тоскливый взгляд, но Вадим тут же уставился в тарелку.

— Конечно, сделаю, — безжизненный голос подтвердил мои слова. — Но это не значит, что я готов лишить сна сотрудников, даже таких… — Вадим запнулся, словно чуть не сболтнул лишнее. — Даже таких незаменимых, — это прозвучало слишком уверенно, слишком настойчиво, чтобы быть правдой. Но зачем же Вадим мне лжет, и что он хотел сказать на самом деле?

— Закончила? — прервал он мои мысли, и я поняла, что действительно наелась, а сейчас просто нарезаю в лапшу салатные листья. — Тогда, иди, собирайся, а я помою посуду.

Все в том же переднике, Вадим встал, собрал тарелки и под моим изумленным взглядом собрался прошествовать на кухню. Безусловно, его внимание было приятно, позволяло вновь почувствовать себя не использованной салфеткой, а человеком. Женщиной, о которой хотят заботиться и заботятся, а не лапают в ближайшей подворотне. Но не слишком ли освоился в моей квартире? По-моему, он уже чувствует себя здесь, как дома.

— Собирайся, — Вадим задержался на пороге и оглянулся. — На ночь ты здесь не останешься.

Что?!

Я едва не выпрыгнула из полотенца.

Вот была бы картинка! Вадим, наверное, решил бы, что я какая-то извращенка, которая кидается на мужиков после попытки изнасилования. Но я… Я действительно чувствовала необходимость в его прикосновениях.

Глава 61. Марина. Переезд

— Я не могу оставить тебя здесь одну, — продолжал говорить Вадим. — Тебе все будет напоминать о том, что едва не случилось. Ты не сможешь нормально отдохнуть, а потому проведешь эту ночь у меня, — припечатал он, словно приговор.

Приговор и был. Мне? Ему?